Онлайн книга «Последняя ставка»
– Подожди, – сказал Крейн, – я чувствую асфальт под ногами – под ее ногами. И теплый воздух. Она вышла из здания. – Старик кивнул и поспешно закрыл дверь. Мавранос вновь включил мотор и сдал назад, заставив какой-то «Фольксваген» возмущенно бибикнуть. – Поезжай вокруг, – сказал Оззи. – Я узнаю ее. – Он всмотрелся в женщину с ребенком, шедшую по площадке, потом перевел взгляд на другую женщину, отпиравшую автомобиль. – Это здесь, в этом магазине? – Я… не знаю, – отозвался Крейн. – Она может быть в каком-то другом магазине. – Да. Крейн тоже смотрел по сторонам, а Мавранос провел машину мимо залитого ярким светом входа, мимо закрытого магазинчика «Скупка золота» и повернул направо, чтобы совершить еще один круг. – Она еще идет? – резко спросил Мавранос. – Или уже села в машину? Крейн потянулся наружу восприятием, но ничего не смог почувствовать. – Не знаю. Поезжай дальше. «Теряет работу, – повторил он про себя. – Если не найти ее сейчас, мы ее вовсе не найдем». – Чертово стекло… – прошипел он, опустил боковое окошко и высунул голову наружу. Ему казалось, что повсюду автомобили включают моторы и выезжают со стоянки, чтобы исчезнуть в темноте улицы. – Вот… – пискнул Оззи. – Нет. Проклятье, глаза никуда не годятся! Я сам-то хоть на что-нибудь гожусь? Крейн, щурясь, смотрел вперед, и по сторонам, и назад, стараясь сфокусировать зрение и продолжая отчаянные попытки уловить ментальные сигналы. – Снова проехать перед входом в магазин? – спросил Мавранос. – М-м… – подавленно протянул Оззи, – да. Нет! Поезжай здесь. – Отсюда уже полдюжины женщин уехало, – сказал Мавранос. – Делай, как я сказал! – Старик тоже опустил стекло в своей дверце и высунул голову наружу. – Диана! – выкрикнул он, но его срывающийся, хриплый, как у попугая, голос не было слышно и за три шага. Крейн невольно вспомнил о том, как старик, хоть и совершенно выбился к тому времени из сил, пытался догнать его на лестнице «Минт-отеля» в шестьдесят девятом, когда Крейн не послушался и отправился играть в «присвоение», и его глаза наполнились слезами. – Проклятье! – прошептал Крейн, поспешно смаргивая их. Он заставил себя успокоиться и продолжил разглядывать всех, находившихся на стоянке. Поодаль от магазина, ближе к входу в ресторан «Джек в коробке», со стороны стоянки, что была обращена к Мэриленд-парквей, Крейн увидел женщину, открывавшую дверь светло-коричневого «Мустанга». Она закинула за плечи светлые волосы и села за руль. Через мгновение огни автомобиля включились, и из выхлопной трубы вырвался дымок. – Это она, – крикнул он Мавраносу, указывая рукой, – в «Мустанге». Мавранос вывернул руль и надавил на газ, но «Мустанг» уже подкатил к выходу со стоянки и мигал правым поворотником. – Ты почувствовал ее, да? – пропыхтел Оззи, втянув голову в машину. – Нет, я… я узнал ее. – С такого расстояния? Ты последний раз видел ее девятилетней! Может быть, это вовсе не она! Арки, поворачивай… – Я знаю, что это она, – перебил его Крейн. «Мустанг» уже повернул направо по улице, и пока Мавранос вел машину к выезду, Крейн думал, действительно ли он уверен в своей правоте. По крайней мере, я трезв, думал он. Если и ошибся, то стрезва. Мавранос свернул направо на Мэриленд-парквей и, прибавив газу, устремился вслед за «Мустангом». Уже в первые несколько минут ему пришлось дважды перестроиться. – Полагаю, что Скотт прав, – проворчал он. – Она мчится, как ошпаренная кошка. – Ты можешь догнать ее, прижать к обочине? – спросил Оззи, горячо дыша в шею Скотта. – Если она увидит меня, то остановится, когда я ей помашу. – Считайте, что нам повезет, если мы ее просто не потеряем из виду. – Мавранос взялся за руль обеими руками. Банка с пивом упала на пол и перекатывалась при каждом резком перестроении. – И что прикажешь мне делать, если сзади пристроится коп с мигалкой? – Господи, – вздохнул Оззи. – Просто ехать как ехал. – И проверить, как излечится мой фазозависимый рак в тюрьме, да? На это ему никто не ответил. Раздавался лишь гул двигателя, то стихавший, то усиливавшийся, когда Мавранос перекидывал ступню с газа на тормоз и обратно. За время, которое потребовалось, чтобы доехать до белого дома-дуплекса на Винус-авеню, женщина определенно поняла, что ее преследуют; она выскочила из машины и рванулась бегом к входной двери. Крейн высунулся в открытое окно. – Диана! – заорал он. – Это Скотт и Оз! После этого она остановилась, несколько секунд рассматривала его и Оззи, который, высунувшись из своего окна, отчаянно размахивал руками, а потом так же бегом кинулась прямо по траве к «Сабурбану». – Вы знаете, где мой сын? – Нет, – ответил Крейн. – Э-э… прости… Оззи открыл заднюю дверь и, опираясь на трость, осторожно выбрался наружу. – Давайте-ка пройдем в дом, – сказал он. Низкорослый толстенький мужчина с неопрятной бородой сидел на затертой кушетке в гостиной. Глаза его были закрыты, а руками он водил по воздуху, будто дирижировал симфонией. – Нельзя ли успокоиться?! – громко сказал он, повышая голос. – Прошу вас, хоть минуту помолчите! Все умолкли и уставились на него. Оззи сердито нахмурился, его сморщенные губы изогнулись в презрительной усмешке. Крейн решил, что Оззи уловил запах одеколона, исходящий от парня. – Кто вы такой? – спросил старик. – Меня зовут Ханс. Я спутник жизни Дианы и забочусь о Скэте, как о родном сыне, но ведь он опоздал всего на пятнадцать минут. – Он выпучил глаза и посмотрел вокруг. – Ди, я совершенно попусту встревожил тебя. Уверен, что он вернется с минуты на минуту. Крейн посмотрел на Диану, та отвела взгляд. Она, как он и ожидал, выросла красавицей – высокой, стройной золотистой блондинкой, – и за плечами у нее было двадцать лет жизни, о которых он страстно желал узнать, а если у них с Оззи нынче ночью все получится, он никогда больше не увидит ее. Диана повернулась к пухлому мальчику, стоявшему около камина. – Оливер, где ты в последний раз его видел? Как получилось, что ты его потерял? Разве я тебе не говорила, что ты должен присматривать за младшим братом? Мальчик закатил глаза. – С какого вопроса мне начать? – спросил он дерзким тоном, выдававшим испуг. – Ладно, ладно! – поспешно добавил он, когда Диана шагнула вперед. – Мы поехали на велосипедах в Эберт-парк, и я там остановился поговорить с… со старшими ребятами. Они называют меня Кусачим Псом, – добавил он, взглянув на Мавраноса и Крейна. |