Книга Дело всей смерти, страница 52 – Андрей Крюков

– Вы мне нужны, Василий… – проговорил Неелов, непонимающе глядя на направленный в грудь клинок. Зачем молодчик показывает ему нож? Неужели этим мясницким секачом он собирается выполнить работу по договору? Зарезать Никиту?!

Неелов представил, как сталь вспарывает тельце мальчика, как кромсает и кровавит слабую плоть, и схватился за сердце. Земля поплыла у него под ногами. Раньше он не задумывался, каким образом нанятый им киллер сделает дело. Демон След старательно отводил от него эти мысли. Смерть мальчика была лишь абстракцией, пунктом в решении задачи по проникновению в райский компьютер. Частью уравнения – а их Неелов много решил в своей жизни.

Сверкание ножа перед носом все изменило. Клинок порвал паутину лжи, которой демон опутал академика. К Неелову вернулся здравый смысл. То, что он собирался совершить, открылось ему в истинном свете, без демонских очков. Умопомрачение прошло. Академик охнул и замахал на Жгута руками.

– Нет, нет! Уберите это! Ничего не надо! Ступайте отсюда. Я все отменяю. Слышите! Все отменяю!

Жгут уже понял, что крики, разбудившие его, не несли ему угрозы, и овладел собой. Он опустил нож. Но слова академика заставили его снова поднять оружие.

– Как ступайте? А уговор? А пятьдесят тонн зеленых? – с внешним угрюмым спокойствием, но внутренне закипая, проговорил он. – Кинуть хочешь? Да я тебя!.. – Жгут, стращая, замахнулся на академика ножом. Как всегда, когда вопрос касался денег, он из медлительного, погруженного в себя увальня превратился в напористого, жестокого вымогателя.

В этот момент резкий, тонкий визг заставил Неелова и Жгута повернуть головы. В начале коридора стояла Надя, всадив в Жгута взгляд круглых, как монеты, глаз, и истошно визжала. Рядом с ней Никита тоже, как завороженный, но молча, смотрел на человека с ножом. Детей привлек шум, они спустилась в подвал и узнали своего похитителя. С огромным ножом он пришел за ними, чтобы убить! Надя, не переставая визжать, кинулась по лестнице вверх. Мальчик остался в подвале. Тюремщик, его нож словно загипнотизировали Никиту и приковали к месту. А Жгут, перехватив нож лезвием вверх, с сосредоточенным лошадиным лицом, примериваясь, тяжело двинулся к Никите.

– Уговор есть уговор, – сказал он себе под нос.

Кровь отхлынула от лица академика.

– Никита, беги! – крикнул он. – Беги, он убьет тебя!

Старик прыгнул сзади на Жгута, обхватил руками шею и повис на нем. Лишь на секунду это задержало Жгута. Поведя плечами, он стряхнул Неелова. Академик, охнув, упал под стену и остался лежать неподвижно, уткнувшись в плинтус. А Жгут продолжил движение.

Но за эту секунду оцепенение Никиты прошло. Он взлетел по лестнице. Жгут, грохоча по ступенькам армейскими ботинками, взбежал за ним. И замер, автоматически приняв стойку для рукопашного боя. На полу передней сидел косматый рыжий орангутан Рома и угрожающе скалил клыки. Увидев человека, он привстал, громко заухал и поднял длинные передние лапы, словно тоже готовясь к кулачному бою.

– Побей его, Ромочка! – высунулась из-за колонны Надя. – Он твою Бэби убил!

«Врет, наглая, – подумал Жгут. – Гадкая девчонка выпустила зверя из клетки, чтобы натравить на меня». Обезьяна будто вняла словам подстрекательницы, глазки-пуговки на плоском сизом, как у алкоголика, лице налились свирепостью и кровью. Волосатое животное, оттолкнувшись от пола всеми четырьмя лапами, метнулось к человеку, чтобы сбить с ног, загрызть, разорвать!

Жгуту пришлось бы туго, не будь у него ножа. Он встретил летящую на него массу быстрым выпадом. Клинок проткнул рыжее плечо, обезьяна взвизгнула и отвернула в сторону. Жгут в два шага нагнал сеющего по полу кровь орангутана и ударом ноги опрокинул на спину. Борода обезьяны задралась, и Жгут молниеносно присел, чтобы перечеркнуть горло орангутана ножом. Но поскользнулся на кровавом полу и только рассек зверю сизую щеку. Закричала девчонка из-за колонны. Орангутан, скуля, улизнул под парадную лестницу.

Жгут изобразил, что преследует его. Но, поравнявшись с колонной, сделал молниеносный финт и выхватил из-за нее девочку. Надя не успела даже вскрикнуть. Волю слезам она дала уже в железных руках Жгута.

– Зови брата, врунья! Пусть идет сюда! – приказал ей Жгут. – Да не реви! А то ты меня знаешь!..

И он провел окровавленным ножом у своего горла и встряхнул девочку за шиворот. Надя поперхнулась рыданиями и замолчала. Но и позвать брата она не могла, лишившись от страха дара речи. Тогда Жгут стал сам звать Никиту, называя его Биткоином.

– Покажись, щенок! Где ты прячешься? У меня твоя сестра. И не вздумай сбежать, позвать на помощь. Тогда сестре конец. И деду… Выходи, Биткоин, не трону!

Жгут запер входную дверь и дверь в подвал, опустил ключи в карман, поднялся из передней на второй этаж. Самое интересное, что обещание Жгут давал искренне. Убивать мальчика он вовсе не собирался.

Это решение пришло к нему не сейчас. Он согласился на мокрую работу только для отвода глаз. Чтобы получше присмотреться к странному семейству, в котором дед нанимает убийцу для внука. Жгут хоть и не был семи пядей во лбу, смекнул, что таким дедом можно будет вертеть, как хочешь. И в полицию старик жаловаться не станет. Жгут учуял здесь поживу покрупнее пятидесяти тысяч долларов. Мальчишку, чем пускать под нож, можно снова впрячь в майнинг. А ферму, и не одну, собрать здесь, в доме в центре Москвы. Дед, недаром же он академик, будет помогать внуку выращивать биткоины.

Так размышлял Жгут. Погоня с ножом была спектаклем, демонстрацией силы, чтобы показать, кто отныне здесь хозяин. И столкновение с обезьяной пришлось как нельзя более кстати. Кровопусканием Жгут сумел запугать и поставить на место всех домочадцев. Шантажируя академика разоблачением, он утвердится в этом доме, подчинит всю семью, заставит плясать под свою дудку.

Жгут повел себя в доме как захватчик. Он перерезал провод стационарного телефона, собрал трубки мобильников, какие смог найти, выключил ноутбук в комнате Никиты, на электрощитке опустил все тумблеры, обесточив гнездо Нееловых. Так он обошел дом и сад, таща за собой хнычущую Надю, и при этом, не переставая, выкликал Никиту. «Уж не дал ли щенок деру?» – хмурился Жгут.

– Все, Биткоин, терпение мое кончилось! – гаркнул он, возвращаясь из сада в дом. – Если сию минуту не появишься, сестре – голову с плеч!

И он взмахнул ножом над головой Нади. Девочка громко ахнула, закрыла руками лицо. Заперев дверь в сад, Жгут прошел в окропленную обезьяньей кровью переднюю. И здесь остановился.

– Считаю до трех. Раз!.. Два!..

Он приставил к горлу девочки, которая стала белее бумаги, лезвие.

– А-а-а! – закричала Надя. Она помнила, что этот страшный человек снял шкуру с обезьянихи Бэби.

– Три!

– Не трогайте ее! Я иду! – раздался крик Никиты. – Вот он я.

Мальчик через две ступеньки слетел в переднюю по лестнице со второго этажа и бросился к девочке. Он снова поступил по-мужски, как взрослый, жертвуя собой ради сестры. Жгуту такое бесстрашие и благородство ребенка было только на руку. Он обхватил мальчика рукой с ножом и победно встряхнул.