Онлайн книга «Свои погремушки»
|
– Что-то еще случилось, Василий Евгеньевич? – Она подняла на него совершенно измученные глаза. У него сжалось сердце. – Да нет, пожалуй, просто в сложившейся ситуации… – Хорошо, давайте поговорим. – Я начну, быть может, с бестактного вопроса. – Меня уже трудно удивить или задеть. – Злата, вы еще любите мужа? – Нет, – твердо и сразу ответила она. – Понятно. А у вас… есть кто-то? Другой мужчина? – Да, пожалуй, нет, – неуверенно ответила она. – А почему вы спросили? – Потому что я… Я хочу предложить вам… руку и сердце, я люблю вас, Злата! – О господи! – Злата, я понимаю… Вы еще не любите меня, но любовь – это такая штука… Не всегда браки по страстной взаимной любви долговечны, вы и сами это знаете. И потом, Василиса… Она была бы счастлива… Поймите, Злата, согласившись на мое предложение, вы осчастливите сразу двоих… Меня и Ваську. Я устрою вам райскую жизнь, обещаю. Она молчала, глядя в пол. – Я знаю, вы как минимум хорошо ко мне относитесь. – Факт. – И я вам не противен? – Нет. – Тогда… почему вы молчите? – Василий Евгеньевич, поймите меня, бога ради! Я сейчас не могу принимать такие кардинальные решения… И потом… Я же ничего, собственно, о вас не знаю. Слышала, что у вас внушительный донжуанский список… – Помилуйте! Это все в прошлом… И потом, поверьте, когда к тебе приходят смертельно красивые девушки и предлагают себя… Плоть бывает слаба… И кому же в те годы могло прийти в голову, что это может считаться невесть каким преступлением, практически не имеющим срока давности… В моем случае это были издержки профессии, – смущенно улыбнулся Мигунов. – Вы сказали, что ничего обо мне не знаете… Извольте, я расскажу, если вам это интересно, разумеется. – Интересно, – кивнула Злата. Ох, какая она! Другая бы уже бросилась в мои объятия… Или я уже слишком стар? – Ну что ж… Я родился в Воронеже. Мой отец был журналистом, а мама играла в драматическом театре. Растила меня в основном бабушка, мамина мама. Родителям было не до меня. Обычное дело! Но я вовсе не жалуюсь… Я люблю свое детство, я подолгу пропадал в театре, мечтал стать актером, хотя мама была категорически против. После школы подался в Москву, тогда уже начались перестроечные веяния, проучился три года в ГИТИСе, а потом решил смотаться за рубеж. В Германию. Но выдержал там два года и вернулся, хотя многому успел научиться, меня взял в помощники один наш крупный режиссер, тоже осевший в Германии, и это была удача. Я многое понял, усвоил, извлек уроки… И когда вернулся в Москву, начал снимать клипы. Но быстренько сообразил, что есть много молодых ребят, которые делают это лучше, чем я, но мало смыслят в деловой стороне этого бизнеса. И я стал продюсером. Вот тут я почувствовал себя в своей стихии… – Вы были женаты? – Дважды! Но детей нет. Обе жены ни за что не хотели. А я был увлечен своим бизнесом. Первую жену я сам оставил, она изменяла мне направо и налево. А вторая бросила меня из-за моей постоянной занятости. А может, там кто-то тоже вклинился, но она уехала в Америку. И больше я ничего о ней не знаю. И я решил, что одному мне лучше. Я выстроил себе этот дом, нашел супружескую пару, которая этот дом ведет… Но теперь… Я вдруг представил себе, что хозяйкой здесь будете вы… И, опять же, Василиса… Знаете, удивительное дело, как мгновенно мы с ней стали отцом и дочерью. Как будто всю жизнь знали друг о друге… Я уже люблю ее, в полной мере ощущаю своей кровиночкой! И она тоже… Кому сказать, не поверят… Вот, Злата, вкратце моя история. – Знаете, Василий Евгеньевич… Вы мне очень симпатичны, приятны, но я просто не в состоянии сейчас ответить вам, я в полной растерянности, я не знаю… Дайте мне время! – взмолилась Злата. – Мне нужно прийти в себя. – Разумеется, я не стану вас торопить! Думайте, приходите в себя… Я счастлив уже тем, что вы не отказали мне категорически. Это обнадеживает! Ну что ж, спокойной ночи, дорогая моя. Утром выезжаем! Поднявшись к себе, Василий Евгеньевич принялся неистово колотить висящую в комнате боксерскую грушу. Идиот, старый маразматик! Так привык, что бабы сами ко мне лезут… А она… Да разве болтать надо было? Нет, надо было просто подойти, обнять покрепче, поцеловать… Может, она сразу согласилась бы… Я ведь умею так обнять… А я? Стыд и срам! Нет, так нельзя… Она же доверилась мне, а я воспользовался бы ее беспомощностью? Невозможно! Неприемлемо! А Злата не чувствовала ничего, кроме усталости. Егор ощущал себя полным идиотом! Чего я добился этим демаршем? Только насторожил соперника. Он может начать активные действия Необходимо что-то придумать… И вдруг в голову ему пришла одна мысль… Если мне это удастся, я, быть может, добьюсь своего… Рано утром, еще затемно, Мигунов с дочерью и Златой выехали из дому. – Василий Евгеньевич, часа через два я вас сменю за рулем! – заявила Злата. – Там видно будет! – ласково улыбнулся он. – Папа, а какой там у тебя дом? – Хороший, уютный, деревянный… Очень скромный. Два этажа, три комнаты и кухня. Все удобства в доме. – А ты вчера сказал, что оставишь нам машину. – Разумеется, оставлю! – А вернешься на самолете? – Нет, это не имеет смысла. На поезде. В Москве от аэропорта дольше добираться, чем лететь. – А сколько там езды до Петербурга? – Часа полтора. – Ой, до чего же интересно! Домик в Сиверском ничем не напоминал роскошный подмосковный. – Ой, прямо сказочный теремок! – захлопала в ладоши Василиса. – Тут так уютно! А можно будет во дворе поставить елку? – Конечно, можно. Хоть во дворе, хоть в доме, или там и там, как захотите, девочки! Вот, располагайтесь! А завтра утречком отвезете меня в Питер на вокзал, и дальше вы свободны как ветер! Василий Евгеньевич вытащил из багажника их чемоданы и огромную картонную коробку. – Что это? – удивилась Злата. – Это продукты на первое время. Тут в десяти минутах езды есть неплохой магазинчик, можно заказать по Интернету. Но нам ведь надо чем-то питаться сегодня вечером и завтра утром… – Ой, папа, ты думаешь, мы втроем сожрем такую коробищу? – хохотала Василиса. Она чувствовала себя сейчас совершенно счастливой рядом с этими двумя самыми любимыми людьми. За роскошным ужином она вдруг сказала: – Знаете, я теперь понимаю, что такое любовь с первого взгляда! – Боже мой, Васька, не пугай меня! В кого это ты влюбилась с первого взгляда? |