Книга Месть Звёздного Луча. Разлом, страница 29 – Эрин Хантер

Тропы смешивался со старыми запахами племени Ветра.

- Давайте начнём обновлять метки, - решил Олень. - Пока Жавороночка не начала на нас шипеть.

Повернувшись следом за ним, Лучелап вдруг заметил свою наставницу, сбегавшую вниз по склону. Её золотистая шёрстка стояла дыбом, хвост торчал вверх. Светлячок бросилась к Лучелапу и зарычала:

- Кажется, я тебе ясно сказала не приближаться к Гремящей Тропе!

Лучелап удивлённо захлопал глазами:

- Но она же пустая!

- Чудища бегают быстрее, чем птицы летают! И они гораздо больше, чем ты думаешь, - рявкнула Светлячок.

- Но…

Светлячок сузила глаза.

- Когда я тебе что-то говорю, ты должен слушаться, а не спорить!

Лучелап проглотил обиду, комом вставшую в горле.

«Скорее бы стать воином!»

Лучелап помог молодым загонщикам обновить метки вдоль Гремящей Тропы и вместе со всеми побрёл в сторону ущелья.

«Скука смертная!»

Он остановился, чтобы оросить очередной кустик вереска. Устало подняв голову, Лучелап смотрел, как Жавороночка вернулась обратно и пошла по какому-то пересёкшему границу следу. С такой скоростью они будут помечать территорию до ночи!

- Это Речное племя? - спросила Светлячок у Жавороночки.

Пёстрая кошка ещё раз тщательно обнюхала вереск.

- Нет, на этот раз всего лишь Двуногий.

- Один или с собакой? - всполошилась Колосница.

Жавороночка покачала головой.

- Один, слава Звёздному племени.

Олень вскарабкался на кочку и поднял голову.

- В этой части пустоши собак не видно уже целую луну.

Колосница, прищурившись, посмотрела на брата.

- Хочешь сказать, что они пропали сразу после того, как ты начал патрулировать?

- Может, уже пойдём дальше? - вздохнул Лучелап. У него чесались лапы. Ему хотелось пробежаться. Почему им до сих пор не попалось ничего интересного - хотя бы свежий кроличий след, чтобы как следует размять лапы?

Олень спрыгнул с кочки и, высоко задрав хвост, пошёл вдоль границы.

- Они боятся моего запаха! - громко промяукал он.

- Кто? - с любопытством спросил Лучелап. - Кролики?

Олень оскорблённо покосился на него.

- Собаки!

Лучелап фыркнул и тут же пригнулся, когда Олень с притворным возмущением замахнулся на него лапой.

- Мы патрулируем границу! - сухо напомнила им Светлячок.

Лучелап насупился. Какая блоха сегодня укусила его наставницу? Им что, уже пошутить нельзя? Он со вздохом остановился и кое-как пометил побег утёсника.

Издалека доносилось журчание воды. Судя по всему, они были неподалёку от ущелья. Лучелап немного приободрился. Рано или поздно эта скукотища закончится, он вернётся в лагерь и как следует потренируется. Следом за Жавороночкой он шмыгнул в вереск и стал продираться сквозь гибкие ветки, слыша за спиной сопение и топот остальных.

Тропа петляла среди кочек, колючие стебли так и норовили вцепиться в кошачью шерсть со всех сторон. Лучелап расчихался от пыльцы и совсем измучился, поэтому несказанно обрадовался, когда выбрался из зарослей на открытое место.

Жавороночка, Колосница и Светлячок выстроились в шеренгу и обнюхали границу, проложенную вдоль края ущелья. Лучелап с опаской подошёл ближе и заглянул вниз. С наступлением Зелёных Листьев река немного успокоилась и лениво петляла серди камней.

- Там глубоко? - спросил Лучелап у Оленя.

- Откуда я знаю? - пожал плечами молодой воин. - Я не мерил.

Лучелап скользнул взглядом по отвесной стене ущелья и заметил узкий выступ, идущий над самой водой. Он тянулся вдоль всего ущелья, уходя куда-то в сторону пастбищ.

- А вы когда-нибудь туда спускались?

Олень покачал головой.

- В пору Голых Деревьев там смертельно опасно. А в начале Юных Листьев тает снег, поэтому река поднимается, и выступ скрывается под водой.

- Но ведь по этому выступу можно быстро добраться до моста Двуногих, не попавшись на глаза Речным котам! - возразил Лучелап, глядя на деревянный мостик, едва различимый вдали.

- Планируешь нападение на территорию Речных котов? - пошутил Олень.

Не успел он договорить, как земля под лапами Лучелапа вдруг загудела и содрогнулась. Он невольно поднял дыбом шерсть на загривке.

- Что это?

Прежде чем Олень успел ответить, откуда-то со стороны пустоши донеслись вопли. Лучелап обернулся, вглядываясь в ту сторону, откуда они только что пришли. Там ничего не было видно, только птицы с всполошёнными криками кружили над вереском. Жавороночка потянула носом воздух. Вопли повторились - гулкие, отчётливые и при этом как будто приглушённые.

Серая шерсть Колосницы распушилась во все стороны.

- Что это такое?

Лучелап бросился к краю ущелья, посмотрел вниз и в обе стороны. Может быть, кто-то сорвался и просит о помощи?

- Звуки доносятся оттуда, - воскликнула Светлячок, указывая хвостом на кроличью нору, темневшую в нескольких хвостах от них. Вопли возобновились, и Светлячок испуганно попятилась.

И тут из кроличьей норы выскочил Песчаник. Его шерсть стояла дыбом, глаза были выпучены, пасть искривилась в безмолвном крике. Обернувшись через плечо, он посмотрел на выбегающую за ним Туманницу.

- Ты цела?

Песчаник бросился к своей перепачканной с ног до головы соратнице и принялся лихорадочно обнюхивать её.

- Со мной всё в порядке, - пропыхтела Туманница. Её шерсть была вся облеплена грязью.

Песчаник сунул голову в нору и дико завизжал. Лучелап насторожил уши и судорожно перевёл дух, когда из-под земли донёсся едва различимый ответный вопль.

- Они целы! - выдохнул Песчаник, распрямляясь. Казалось, он только теперь заметил Жавороночку и остальных. - Ничего страшного, обычный обвал. Все целы, все в безопасности. Ореховонос и Пушистохвостый - опытные тоннельщики, они сумеют выбраться через нижний выход, - он отряхнул шерсть.

Лучелап бросился к отцу.

- Что случилось?

Песчаник ласково коснулся носом его макушки.

- Ничего страшного, просто слишком много солнца, - небрежно пояснил он. - Жара держится уже несколько дней подряд, земля высыхает, даёт усадку. Камни падают вниз, вот тебе и обвал! - Песчаник взглянул на безоблачное синее небо. - Скорее бы дожди пошли!

Лучелап поморщился. Вдруг Песчаник попадёт под завал? За последнюю половину луны они с отцом сильно отдалились друг от друга. Песчаник разговаривал с ним, но нечасто и без былой теплоты.