Онлайн книга «Аромат счастья сильнее в дождь»
Отец расположился справа от меня, мама – слева, Мина в ногах, «Эксперты» [6] – напротив. Пока я прикидывала, сколько времени нужно просидеть с ними, чтобы не нарушить приличий, мама воззвала к нашему с папой серому веществу: – Шесть букв, «досрочный разрыв контракта». – Какие есть буквы? – Вторая «а» и четвертая «о». Не могу додуматься, что бы это могло быть… Взглянув на клеточки, я подумала несколько секунд, прежде чем пришла разгадка. Кажется, мне удалось найти предлог, чтобы поскорее уйти отсюда и нырнуть в постель. – «Развод», мама. Это «развод». · Глава 7 ·
Бен был далеко не единственным в этом мире мужчиной, бросившим жену. Я без труда нашла аналогии. В последнее время я часто вспоминала свою тетю Анну. Муж оставил ее около десяти лет назад после двадцати пяти лет совместной жизни. Она была безутешна, мне редко приходилось видеть кого-то более несчастного, чем она. Я ее очень жалела. Первый месяц. После этого срока, который я сочла достаточным для разрыва, я перестала понимать, почему она продолжает страдать. Он предпочел уйти, он не умер, как она могла говорить, что ее жизнь кончена? Пришло время перевернуть страницу и начать новую. Но сейчас я была близка к ней, как никогда… Великие теории хороши для тех, кто не испытал ничего подобного на практике. Вечером должны были прийти на ужин мои брат и сестра. Они еще не явились, а мне уже не терпелось, чтобы они поскорее ушли. Точно так же я бы отреагировала сейчас на сообщение о выигрыше в миллион евро или смерти всех моих родных: просто прищурила бы глаза. В проеме двери моей комнаты появилась голова отца. – Поможешь мне приготовить запеканку? На его лице преувеличенная веселость, будто он пытался меня убедить, что чистить картошку бог весть какое увлекательное занятие. С трудом я поднялась с кровати, на которой с самого утра распласталась, как выброшенная на берег морская звезда. Ладно, может, с готовкой время пройдет быстрее. Едва мы поставили запеканку в духовку, в прихожей раздался голос сестры. Как всегда, пришла раньше, это наша общая черта: в отличие от матери мы настолько же маниакально точны, насколько та безалаберна, настолько же зануды, насколько та пофигистка. Иногда я думаю, не на улице ли она нас нашла? Семейство Эммы прибыло в полном сборе. Жером, ее муж, недавно открывший свой пятый филиал в Штатах, и трое детей: пятнадцатилетний Милан, его сын от первого брака, который уже сдавал экзамены на степень бакалавра, дочка Сидни, умевшая здороваться на двенадцати языках в свои пять лет, и Нумеа – поразительный ребенок, спавший ночи напролет с первого дня после рождения; ей исполнилось полгода, и я готовилась сегодня услышать, что она научилась управлять самолетом. Мне кажется, имена детям они выбирали, наугад тыкая пальцем в глобус [7]. Слава богу, что они ни разу не угодили в Нуази-ле-Сек [8]. Сестра, улыбаясь, протянула руки мне навстречу. – Отлично выглядишь! Представляю свой ужасный вид, раз дождалась от нее комплимента. Поблагодарив и поцеловав ее, я приготовилась к началу шоу. – Жюля дома нет? – Нет, он у Бена. – Какая досада! Сидни так хотелось его повидать! Представляешь, она приготовила для него рисунок, и невозможно догадаться, что автор этого шедевра – ребенок! На следующий год запишу ее в художественную студию, нельзя же оставлять без внимания уникальный дар. Ты заметила, как подросла Нумеа? У нее уже два зубика прорезываются, доктор сказала, что девочка очень быстро развивается! Хочешь ее подержать? – Нет, спасибо. – И все же тебе придется через это пройти, напоминаю, ты – ее крестная. Она уже хорошо держит головку, не нужно бояться! – Эмма, помоги мне отнести напитки! Я молча поблагодарила отца, избавившего меня от неловкой ситуации. Не знаю точно, когда наши пути разошлись. В детстве мы были неразлучны. Эмма двумя годами моложе меня, но мы всегда росли как близнецы. Ромен родился через пять лет после нее, но ему так и не удалось внедриться в наш дуэт. Сегодня я гораздо ближе к нему, чем к ней. Не будь Эмма моей сестрой, я бы ее на дух не переносила. Ради бога, пусть бы она без конца восхваляла свою расчудесную жизнь, но при этом хоть немного помнила о тех, кто ее окружает. Но все, что ее не касается непосредственно, нисколько ей не интересно. Если она звонит, значит ей что-то нужно, слушает вполуха, если ты ей что-то рассказываешь о себе, и никогда ни за кого не беспокоится. Я и так от нее ничего не ждала и даже была ей благодарна за молчание в течение последних четырех месяцев. – Подадим-ка мы аперитив, тогда Ромен быстрее явится! Отец расставил на подносе стаканы, фруктовый сок, розовое вино и сырное печенье, собственноручно приготовленное по такому случаю. Жером прибавил к этому еще одну бутылку. – «Шато Пап Клеман 2009», [9] – возвестил он с деланой небрежностью. – Но это же безумие! – вырвалось у мамы. – Лучше бы его поберечь для особого случая. – Собраться всем вместе – это и есть особый случай. Вас ожидает еще один сюрприз, на десерт. Мама восторженно закудахтала, а сестра не сводила с нее благодарного взгляда. – Папа, вы мне доставите большое удовольствие, если тоже попробуете. – Ты же знаешь, я не могу, Жером. – Что за ерунда! Пригубить гран крю не значит вернуться к пьянству. Ничего общего с вашим обычным пойлом. Я уже приготовилась было засунуть гран крю в самую потаенную часть тела Жерома (и, ей-богу, я не имела в виду мозг), когда на сцену вышел мой брат. – Всем привет! Меня он поцеловал первой, ласково проведя ладонью по моей спине. Безмолвная братская поддержка. Затем поприветствовал каждого, прежде чем объявить, что умирает от голода. – Тогда вперед! – обрадовался отец. Мы как раз приканчивали десерт, когда Жером, который на протяжении всей трапезы не переставал намекать на ожидавший нас сюрприз, наконец решил открыть свой секрет. |