Книга Лазурь на его пальцах, страница 34 – Кэрри Лонсдейл

Он схватил со стола ключи и устремился на выход.

– Джеймс, бумажник!

Хлопнула входная дверь. Я схватила его бумажник, в котором хранилось водительское удостоверение. Если Джеймс собирается поехать куда-нибудь дальше, чем к себе домой, за пару кварталов от меня, оно ему ой как пригодится.

Когда я выскочила на крыльцо, его «БМВ» уже сворачивал за угол. Я бегом припустила к дому Джеймса, рассчитывая перехватить его до того, как он зайдет внутрь, и примчалась, когда тот уже шел по аллее, ведущей к крыльцу.

– Джеймс! – отдуваясь от бега, окликнула я.

Он резко обернулся и изумленно уставился на меня, увидев, как я остановилась на тротуаре возле его машины. Я согнулась, опершись руками в колени и пытаясь отдышаться. Подняв голову, протянула к нему руку:

– Твой кошелек.

Джеймс заморгал, машинально похлопав по задним карманам брюк. Потом подошел и забрал у меня бумажник.

– Спасибо, – сказал он, внимательно всматриваясь куда-то за моей спиной.

Я глянула через плечо и увидела миссис Донато, въезжающую на подъездную дорожку. На переднем пассажирском сиденье, вперившись в меня взглядом, сидел Фил.

– Иди домой, Эйми, – бросил Джеймс.

Я повернулась. На крыльце уже стоял Эдгар Донато, сжавший губы в тонкую сердитую линию. В ожидании Джеймса он держал дверь открытой.

Джеймс обернулся через плечо.

– Иди домой, – снова сказал он мне, на этот раз довольно резко. – Прошу тебя, – добавил Джеймс, увидев, что я даже не тронулась с места. Мой взгляд перескакивал с него на мистера Донато и обратно.

Лицо Джеймса смягчилось. Он обхватил ладонями мои щеки, мягко провел большими пальцами по скулам:

– Все будет хорошо. Иди домой. Я тебе вечером позвоню.

– Ладно.

Я проводила его взглядом, когда он заходил в дом – гордо выпрямившись и расправив плечи. Эдгар вскользь взглянул на меня и проследовал за ним в дверь, на ходу вытягивая из брюк ремень.

Припомнив, как Джеймс рассказывал мне о том, какие следы были после порки у Томаса, я невольно ахнула: «Бедный Джеймс!»

– Привет, Эйми!

Меня словно подбросило. С тревогой я обернулась на Фила, которого отделяла от меня лишь бровка тротуара.

– Давненько не виделись, – осклабился он.

Его широкая улыбка немного успокоила меня, теперь я не так беспокоилась о Джеймсе. После нашего знакомства мы не виделись пять лет, и он порядком изменился. Вообще, мне казалось очень странным, что мы с ним с тех пор не встречались, учитывая, что он часто навещал свою тетушку.

Фигура Фила была по-прежнему выше и худощавее, нежели у Томаса и Джеймса. Шитые явно на заказ строгие брюки и белая сорочка добавляли к его девятнадцати лишние пару-тройку лет. Выглядел он в целом благородно и напыщенно. Он казался намного старше меня – и совсем не моего круга. Мне был совершенно чужд тот мир, в котором обитало семейство Донато – с его дорогущими одеждами и автомобилями, со зваными ужинами и официальными приемами. Люди вроде меня видели подобный стиль жизни разве что по телевизору. Мне все это казалось пугающим. И сам Фил тоже внушал мне страх.

Я снова посмотрела на дом, в волнении заламывая пальцы.

– С Джеймсом все будет в порядке?

Но Фил лишь пожал плечами:

– Похоже, Эдгар не на шутку рассердился. Что Джеймс такого натворил?

– Пропустил тренировку по футболу.

Едва эти слова сорвались у меня с языка, как внутри что-то екнуло: Фила-то это совсем не касается.

– Так, значит, наш «золотой мальчик» на деле не такой уж золотой? – издал он ехидный смешок. Потом указал рукой в сторону моего дома: – Давай провожу?

– М-м… Давай, – машинально согласилась я.

Неспешной походкой мы двинулись прочь – совсем не так, как всего несколько мгновений назад я бешено неслась к дому Джеймса. Я все еще никак не могла прийти в себя, на лбу и шее выступили капли пота. Не задумываясь, я подергала на груди майку, обмахивая тело ее тонкой материей, и тут же краем глаза заметила, что Фил внимательно следит за моими движениями. Я тут же перестала теребить одежду, неожиданно вспомнив о своей маленькой груди, которая в этом году наконец-то проявилась.

– А ты сильно повзрослела с тех пор, как я тебя видел в последний раз, – заметил Фил.

Мои и без того пылавшие после бега щеки теперь просто зажгло. Я опустила голову… и тут же округлила глаза: я по-прежнему была в своем фартуке с рюшечками, в котором пекла дома печенье. Я торопливо сдернула с себя передник.

– Ты очень мило выглядишь. Тебе он, кстати, идет, – обмолвился Фил.

Я свернула фартук в тугой комок и сложила руки на груди, пряча притягивающий его взгляд вырез на майке и свою подросшую грудь.

– А ты надолго приехал? – спросила я, переводя разговор и пытаясь отвлечь Фила от столь откровенного разглядывания моей фигуры. И заметно ускорила шаг, желая поскорее добраться до дома.

– Ненадолго. Всего на пару дней.

– Что, твой отец опять в разъездах?

Фил криво усмехнулся, явно потешаясь надо мной. Теперь он не нуждался в чьей-то опеке на время отцовского отсутствия, как это было, когда я встретила его впервые. Теперь он был студентом колледжа. Вот черт, какой дурацкий вопрос!

Лицо у Фила вдруг стало серьезным, едва ли не взволнованным. Может, он вспомнил о Джеймсе? Я за него тоже очень переживала. У меня перед глазами до сих пор вставала картинка, как мистер Донато вытягивает из брюк ремень, и от гнева у него багровеют щеки, чуть ли не вываливающиеся из-под тугого воротничка рубашки. За последние пару лет он изрядно прибавил в весе.

– С Джеймсом же все будет хорошо, да? – снова спросила я, отчаянно нуждаясь, чтобы меня успокоили на этот счет. – Мистер Донато был слишком уж серьезно настроен.

– Ничего с Джеймсом не случится, все будет нормально. Просто мистер Донато малость перенапрягся на работе, только и всего.

«И теперь он выместит это на Джеймсе?» – подумала я и в панике взглянула на Фила.

Тот задумчиво потер пальцами подбородок.

– Послушай, Эйми. Мой отец уже совсем немощен, и Эдгару приходится управлять «Донато Энтерпрайзес», пока я не стану достаточно взрослым, чтобы принять контору в свои руки. А еще мне осталось всего два года доучиться в колледже.

Из всего, что он мне объяснял, меня сразили два момента: что он ничуть не думает о Джеймсе и что его отец при смерти. Мамочки мои, какая же я эгоистка! Поцелуй Джеймса и грозящее ему наказание меня будто оглушили.

– Очень сочувствую… Жаль, что с твоим отцом так плохо. И все же здорово, что он передает тебе компанию. Теперь по окончании колледжа тебе не придется искать работу.