Книга Война демонов, страница 47 – Антон Грановский

Вакар улыбнулся, и Глеб увидел, что зубы его, прежде белые и крепкие, стали шаткими и гнилыми.

– Пять лет назад ты дал мне свое ружье, чтобы я сделал еще одно, – заговорил он взволнованным голосом. – Я сказал тебе, что у меня ничего не вышло. Но я обманул тебя.

– Обманул?

– Да. Я думал, ты заберешь у меня мои ольстры, поэтому надежно спрятал их.

Несколько мгновений Глеб стоял молча, с ошеломленным взглядом и вытянувшимся лицом.

– Значит… у тебя есть ольстры? Но где же они теперь? И сколько их?

По морщинистым губам Вакара скользнула улыбка.

– Целый год я потратил на то, чтобы воссоздать твой гремящий посох. И ты думаешь, я сделал всего один? – Старик приосанился и на мгновение снова стал похож на прежнего Вакара, кузнеца-вещуна, кующего лучшее оружие в русских землях. – Их десять, Глеб, – гордо сообщил он. – И они лучше той ольстры, что осталась у тебя.

– Лучше?

Вакар прищурил морщинистые веки.

– Я не просто кузнец, Глеб. Я вещун. Когда я заговариваю оружие против нечисти и иноземных врагов, моими устами говорит сам Перун.

– Значит, ты заговорил свои ольстры?

– Десятью заговорами. И окропил десятью священными настоями.

Глеб смотрел на кузнеца недоверчиво.

– И за эти пять лет ты ни разу ими не пользовался?

Вакар покачал головой:

– Нет.

– И даже никому не продал?

– Продал? – Вакар усмехнулся. – Кому? Кто посмеет взять в руки столь страшное оружие? Трусливые купцы? Или тупые ратники Егры?.. – Он вновь качнул головой. – Нет, Глеб, я не продал их. Мои ольстры совершенны. В твоей ольстре умещается пять патронов, а в моих – десять. У твоей ольстры обрезан ствол, и поэтому пули не летят далеко. А стволы моих ольстр я удлинил на два вершка. Пули летят далеко и попадают точно в цель. И еще – мои магазины не надо заряжать. Достаточно снять один и поставить на его место другой.

Глеб смотрел на кузнеца недоверчиво.

– Ты меня удивляешь, – сказал он. – Уверен ли ты, что твои ольстры вообще стреляют?

– Я опробовал их. Все до единой.

Глеб нахмурился.

– Где же ты их спрятал, Вакар?

Кузнец хрипло вздохнул и сплюнул на пол сгусток крови. Затем поднял на Глеба усталые глаза и сказал:

– Они у меня в кузнице. Помнишь подпол под верстаком?

– Помню.

– Они там. Нелюди не догадались обшарить пол. – Вакар зашелся гортанным, каркающим кашлем. Откашлявшись, он посмотрел на Глеба и хрипло проговорил: – Душа вытекает из меня, Первоход. Когда выйдет вся, я больше не буду человеком.

Он поднял руку и стянул с головы колпак. К горлу Глеба подкатила тошнота. Череп старика под колпаком облез и стал мягким и прозрачным, как желе. Под ним ясно просматривался мозг.

– Я превращаюсь в нелюдя, Глеб, – хрипло прошептал Вакар. – Они сотворили это со мной.

– Как это случилось? – угрюмо спросил Глеб.

– Они водили меня в свое Святилище.

– В Нуаран?

Вакар кивнул:

– Да. Там со мной что-то сделали… Сонный гриб усыпил меня, и я ничего не помню… Когда я проснулся, я уже стал таким.

Глеб поправил на поясе меч и сказал:

– Мне нужно идти, кузнец. Впереди много дел, но когда я закончу с ними, я вернусь за тобой.

– Ты ничем не сможешь мне помочь, – сокрушенно проговорил Вакар. – Скоро я стану одним из них. И тогда я, пожалуй, сам вцеплюсь тебе зубами в глотку.

– Я вернусь, – повторил Глеб. – Держись до последнего. А когда поймешь, что все… Ты знаешь, что делать.

Глеб повернулся и вышел из избы.

5

Земля под ногами была мягкая, болотистая, и Глеб тревожно и чутко прислушивался к каждому колебанию почвы. Наконец болото кончилось, и Глеб снова ступил на зеленую лесную траву.

Погруженный в размышления о Вакаре и его предсказаниях, Глеб не заметил, как наступил ногой в ловушку. Что-то громко щелкнуло, и ногу Глеба сжали железные челюсти капкана.

Глеб сжал зубы, чтобы не вскрикнуть от боли и не привлечь к себе внимания тех, кто поставил капкан. Но эти предосторожности были уже бесполезны. Из-за деревьев вышли трое нелюдей. Это были дозорные Бычеголова – рослые, мускулистые, с уродливыми лицами, вооруженные мечами и палицами.

– Гляди-ка, кто попался, – насмешливо произнес один. – Это же Первоход. А я-то думал, его ни в какую ловушку не поймаешь.

– И на старуху бывает проруха, – подвякнул другой.

А третий окликнул:

– Эй, ходок! Не жмет тебе наш сапожок?

Нелюди засмеялись.

– Идиоты, – хрипло и зло выдохнул Глеб. – Я же теперь на вашей стороне.

– Ворон сказал, что ты пытался убить его, – возразил один из нелюдей.

– Почему же тогда не убил? – едко поинтересовался Глеб.

– Он выбил у тебя из рук меч и швырнул тебя в воду.

– Ворон? Меня? – Глеб усмехнулся. – Кишка тонка у вашего Ворона. Только и может, что каркать. – Он вытер потный лоб и, едва сдерживаясь от стона, рявкнул на нелюдей: – Ну?! Вы так и будете лупать глазами, олухи?!

Нелюди переглянулись и послушно направились к Глебу.

В стане Бычеголова все было по-прежнему. Нелюди уже проснулись и сидели у костров с кусками вяленого мяса и проваренными съедобными кореньями в руках.

Дозорные подвели Глеба к шатру Бычеголова. Наступая на раненую ногу, Глеб поморщивался от боли, но он уже знал, что рана несерьезная. Капкан, в который он попался, был «мягкий». На тот случай, если в него попадется кто-то из своих, а «своих» у Бычеголова теперь было пол-леса.

Глеба втолкнули в шатер, и он увидел Бычеголова, лежащего на ворохе травы, а рядом с ним – Ворона и Шакала. Завидев Глеба, Ворон изумленно поднял брови и процедил сквозь зубы:

– Тебя не так просто убить, ходок. Измар, Ласка, бросьте его в яму! Я займусь им позже!

Нелюди взяли Глеба за плечи, но он оттолкнул их и хмуро спросил:

– Что с Бычеголовом?

– Упал на саморослые колья, – ответил Шакал. – Теперь кончается.

Ворон метнул на него недовольный взгляд, и Шакал стушевался.

– Так позовите ваших жрецов, – сказал Глеб. – Пусть кликнут на помощь думранов или дроянов!

– Звали, – удрученно вздохнув, ответил Шакал. – Белнон сказал, что уже ничего нельзя сделать.

Глеб шагнул к Бычеголову. Нелюди схватили его за руки, но Ворон качнул головой, и они снова отпустили его. Глеб взглянул на голую, поросшую редкими рыжеватыми волосами грудь Бычеголова, сдвинул брови и пробормотал: