Книга Чёрные крылья зиккурата, страница 22 – Морвейн Ветер

Риана медленно покачала головой.

— Отлично, — сказал Маркус и наконец отпустил её. — Тогда поговорим о тех, ради кого мы пришли.

Маркус небрежно опустился на скамью, вытянул ноги вдоль неё и взял в руки бокал вина.

Риана мялась в стороне, не зная, что ей делать. Маркус посмотрел на неё и поднял бровь.

— Можешь сесть у моих ног, — патриций указал на пол.

Риана продолжала медлить.

— Может и могу, но не хочу.

— Почему?

Вопрос застал Риану врасплох.

— Полагаю, это очевидно. Я обещала, что не сбегу от тебя, но не клялась тебе служить.

— Разве такая клятва зависит от рабыни? — любопытство и насмешка мешались в глазах Цебитара.

— Да, если речь идёт обо мне, — Риана спокойно смотрела в эти смеющиеся глаза, и на секунду Маркуса одолела злость. Он мгновенно справился с ней и заставив себя принять расслабленный вид, произнёс:

— От чего же зависит твоё согласие?

Риана какое-то время медлила с ответом. Она сама до конца не могла осознать ту ситуацию, в которую попала. Ей никогда не приходилось менять господина, но верно так же было и то, что она только что сказала — Риана никогда не подчинялась кому-либо только потому, что тот её заставлял.

— Полагаю, — медленно произнесла она, — тому, кто хочет стать моим господином, придётся заслужить право мной руководить. Этого не делал мой единственный настоящий господин — зиккурат. Но это придётся сделать любому, кто захочет его заменить.

Маркус задумчиво смотрел на неё, покручивая в пальцах кубок с вином.

— Я это сделаю, — негромко сказал он. — Настанет день, и ты признаешь, что я — твой господин.

По телу Рианы пробежала дрожь. На секунду её охватил страх — страх, что повторится то, что уже было с ней. Но она мгновенно взяла себя в руки и снова заледенела.

— Ну, а пока, — продолжил Маркус так же тихо, — будь любезна, если ты не собираешься демонстрировать своё непослушание всем и этим подставлять меня — займи место, которое подобает рабыне. У меня в ногах или на полу.

Губы Рианы дёрнулись, но тут же по ним проскользнула улыбка.

— Если моя задача охранять тебя… патриций… то моё место — у тебя за спиной. Там, откуда хороший обзор. В той позе, которая позволит мне нанести мгновенный удар по твоим врагам.

Маркус медленно кивнул, признавая её правоту.

— Хорошо, — Маркус небрежно повёл в воздухе кубком, одновременно указывая на группу гостей, разместившихся за одним из столов, — Дариуса Санта ты, возможно, уже видела. С ним его двоюродная сестра, Эмилия Сант. И племянник — Амелиус Сант. Из троих опаснее всех Эмилия, но и других двоих я бы не сбрасывал со счетов.

— Все трое — твои враги?

— Да. Все трое мои враги. Эмилия считает, что я сгубил её отца. А Дариус собирался получить звание главы императорской гвардии — но императрица предпочла пожаловать его мне. Теперь вон там, левее Сантов, в окружении юных дев. Его зовут Бонио Флавий, — он указал на полного человека, тонущего в золоте и шёлке подушек, — это помощник префекта.

— Тоже твой враг?

— Верно. Тоже мой враг. Мы не сошлись по вопросу о роли метрополии в военное время. Правее его — худой как жердь, в старомодной алой тунике, Артемис Фолс.

— Враг?

— Нет, но он хочет меня убить. Тогда подразделение Ворона займёт особое место при императоре, а мои Горностаи, скорее всего, отправятся на восточную границу. Смотри ещё. В белом камзоле с дамой с серебристыми волосами, Лукас Семпроний. Хочет меня убить. Левее, смотрит на его даму, Гайус Атилий. Старый враг моего отца. Энлиль Нарций, у северного выхода, с бокалом в руке — я соблазнил его дочь. Мой личный враг.

— Достаточно… полагаю, в этом зале нет того, кто не желал бы тебе смерти… патриций.

— Отчего же… я популярен у патрициан.

— Хочешь сказать, что тебя ненавидят все, кто женат?

— У большинства есть более веские причины.

— И что же ты думаешь делать?

Маркус пожал плечами.

— Я собираюсь веселиться.

Обиженные дети, оскорблённые мужья… в чём же настоящая причина покушения? Что нужно Хозяину?

Риана смотрела, как колыхаются при ходьбе полы длинного камзола. Как Маркус встряхивает головой, будто отгоняя дурные мысли.

— Командор Цебитар, вас хочет видеть императрица.

Снова этот жест… унизанная перстнями рука, слишком тонкая для такого веса, легко касается век.

Они прошли мимо хихикающих девушек и искоса смотревших на Маркуса мужчин. Вышли в анфиладу полупустых комнат и, миновав несколько, остановились у закрытых дверей.

— Командор, — седой мужчина в голубом камзоле поклонился. Маркус ответил лишь коротким кивком, — кто с вами?

Маркус рассеянно оглянулся на Риану, будто только что вспомнив о ней.

— Останься здесь, — бросил он и, не дожидаясь приглашения, открыл резную дверь. Из будуара пахнуло розами и вином. Маркус нырнул в это облако, будто в воду с обрыва — быстро и резко, задержав дыхание.

Маркус покинул здание молча. Он не стал седлать коня — так и вёл его под уздцы. Риана следовала за ним в шаге позади. Она видела, как ссутулились плечи патриция к тому времени, как вечер подошёл к концу.

«Это меня не касается», — старательно убеждала валькирия себя. Она слишком хорошо знала, что жалость к даэву ещё никого и никогда не доводила до добра. И, тем не менее, когда они миновали пару кварталов, окликнула Цебитара и спросила:

— Это было важно для тебя?

Маркус вскинулся и некоторое время с недоумением смотрел на неё, как будто и не узнавал.

— Ты о Лукасе? — наконец произнёс он и пожал плечами. — Просто одним врагом меньше. Вряд ли это существенно изменит ситуацию.

— Я не спрошу тебя, зачем ты заводишь столько врагов…

Маркус хмыкнул — фраза валькирии немного развеселила его.

— … Я спрошу о другом. Правильно ли я понимаю то, что происходит между тобой и этой женщиной?

Маркус снова помрачнел. Он хотел ответить грубо, но передумал. Внезапно для себя он понял, что подобие доверия, промелькнувшее между ним и этой рабыней, для него куда важнее, чем уважение многих из тех, кто остался в императорском дворце. «Надо же быть настолько одиноким, чтобы разговаривать с собственной рабыней», — со злостью подумал он.

Однако вслух произнес:

— Полагаю, думая о наших отношениях с императрицей плохо, сложно зайти слишком далеко.

Риана не отреагировала на шутку никак. Впрочем, всё, что видел Маркус в последние дни, приводило к мысли, что та вообще смеяться не умела.