Онлайн книга «Голод »
Теперь пришла очередь двух голубей, которые дремали, курлыча во сне. Один серый, другой розовый. – Розовый, – решила Брианна. У обычного ребёнка почти не было шансов поймать голубя. Но она не обычный ребёнок. Она – Бриз. У голубя не было времени упорхнуть. Она схватила его за шею, на которой была голова размером с мячик для гольфа. И резко повернула её, ломая позвоночник. За две минуты над огнём почти все перья сгорели. Ещё пять минут – и кожица птицы треснула. Это положило конец терпению Брианны. Она стала отколупывать отвёрткой кусочки мяса от выпуклой грудки голубя и отправлять их в рот. Уже несколько недель она ничего вкуснее не ела. – Бриз, – сказала она. – Гроза голубей. Брианна откинулась назад, смакуя ужин. Через минуту она встанет на ноги и придумает, как выбраться из этой ловушки на крыше. Но еда в желудке и усталость, накопленная за день, проведённый в забегах на дальние дистанции, навалились на неё. – Я просто немного… * * * Дак проваливался сквозь землю, ему в рот набилась грязь вперемешку с камнями. Он кашлял, задыхался. Дышать было невозможно. В голове тяжело гудело. Кровь стучала в ушах. Грудь вздымалась, отчаянно пытаясь втянуть воздух, которого не хватало. Это конец. Он умрёт. В дикой панике он принялся барахтаться. Но руки проходили сквозь землю так, словно он плыл в воде. Дак уже не действовал осознанно, руки и ноги дёргались будто в предсмертной агонии, в голове помутилось, в лёгких свистело. – Дак! Дак! Ты там, внизу? Голос в миллионах миль от него. Дак попытался сесть, очень быстро. Он сумел перевернуться. Но голова ударилась о землю, а на лицо в награду за все его усилия обрушился град камней. Он попытался открыть глаза, но в них тут же попала земля. Мальчик выплюнул грязь изо рта и оказалось, что он может дышать. Благодаря барахтанью, вокруг него образовалось пространство. – Дак! Чувак! Ты там жив? Дак и сам не знал ответа. Он осторожно подвигал руками и ногами и обнаружил, что может шевелиться внутри своего пространства. И вдруг его охватила паника. Он похоронен заживо! Дак попытался закричать, но только закашлялся и снова начал проваливаться, проваливаться под землю. Нет. Нет. Нет. Ему надо остановиться. Унять гнев. Это из-за гнева он свинцовой гирей стал проваливаться к центру земли. Подумай о чём-то не злом, не страшном, приказал он себе. О чём-то счастливом. Похоронен заживо! Счастье… счастье… бассейн… вода… он плывёт… Дак перестал тонуть. Хорошо. Отлично! Счастье. Плаванье. Счастье, мысли о счастье. Печенье. Он любил печенье. Печенье вкусное. И… и… и Сара Уиллетсон в тот раз, когда она ему улыбнулась. Это было приятно. Это подарило ему приятное тёплое чувство, и он подумал, что когда-нибудь начнёт нравиться девочкам. А что насчёт телевизора, баскетбола по телевизору? Это тоже была счастливая мысль. Дак определённо больше не тонул. Нет проблем. Просто будь счастлив. Будь счастлив, что похоронен заживо. – Дак? – это был голос Хантера, он звал его сверху. Звук был такой, словно Хантер кричал ему со дна колодца. Конечно, всё было наоборот: это Дак сидел на дне. – Счастье, счастье, – прошептал Дак. Вовсе он не похоронен заживо, он просто сидит в кинотеатре. На тех местах, перед которыми стоит удобная перегородка, на которую можно закинуть ноги. А ещё у него есть попкорн. С маслом, разумеется, экстра-солёный. И коробка рассыпчатого печенья. Трейлеры. Он любил трейлеры. Трейлеры и попкорн, ах да, смотрите-ка, в выемке подлокотника ещё стоит стакан с коктейлем. Голубой, неважно, какой вкус это должен быть. Голубой коктейль. А что за фильм? «Железный человек». Дак любил «Железного человека». И коктейли. И попкорн. И бассейны. И девочек. Что-то скребло его по лицу, по рукам и ногам, по груди. Не думай об этом, а то расстроишься и разозлишься, и знаешь, что, парень? Это несчастливые эмоции. Они потянут тебя вниз. Глубоко вниз. Дак рассмеялся от этой мысли. – Дак. Чувак. – голос Хантера. Теперь голос звучал ближе. Хантер что, тоже смотрит «Железного человека» вместе с ним? Нет, рядом с ним Сара Уиллетсон. Сара сидит рядом с ним, он делится с ней попкорном и – о, замечательно, у неё целая пачка арахисовых «M&M’s». Она отсыпает несколько драже ему в руку. Маленькие весёлые футбольные мячики разных цветов. Царапанье прекратилось. – Чувак? Голос совсем рядом. Дак почувствовал дуновение ветра. Он открыл глаза. В них ещё осталась земля. Он смахнул её. И первым, что он увидел, был Хантер. Голова Хантера. Его макушка. Хантер медленно поднял голову, на лице его читалось искреннее изумление. – Чувак, ты летаешь, – сказал Хантер. Дак огляделся. Он больше не был похоронен заживо. Он выбрался из дыры. И оказался напротив церкви, над дырой в земле – парил в пяти футах над землёй. – Ух ты, – сказал Дак. – Это работает в обе стороны. * * * – Нам нужно просто выбираться отсюда. Согласись на сделку с Сэмом. Уходим, – сказала Диана. – Я в корневой директории, – сказал Джек. Бритни знала, что ей должно быть больно. Её тело было изуродовано. Она знала и это. Ноги переломаны. В этом виновата дверь в комнату управления, которую сорвали с петель. Она знала, что должна биться в агонии. Но этого не было. Она должна была умереть. В неё попала как минимум одна пуля. Но Бритни не умерла. Не совсем. Так много крови, всё вокруг неё в крови. Более, чем достаточно, чтобы умереть. Так и должно было произойти. И всё же… – Никто никуда не уйдёт, – сказал Кейн. Всё было будто во сне. Она не чувствовала того, что должна была чувствовать. Так иногда случается во снах: всё словно отходит в сторону или на второй план, и тогда происходящее уже не имеет смысла. – У нас нет еды, – сказала Диана. – Может, я смогу что-то раздобыть, – подал голос Клоп. – Ага, конечно. Как будто ты вернёшься к нам, если что-то найдёшь, – ухмыльнулся Дрейк. – Мы здесь не для того, чтобы жрать. Мы здесь для того, чтобы накормить его. |