Книга Человек-Паук. Майлз Моралес, страница 30 – Джейсон Рейнольдс

– He-а. Но они там считают деньги и разбираются со счетами. Так что ограбить кого-то, чтобы помочь им, кажется не такой уж и плохой идеей.

Ганке снова запустил руку в лежавший перед ним пакет, выудил нечто, похожее на кусок пенопласта, и закинул себе в рот.

– Ради бога, Майлз, – сказал он. – Ты не можешь никого ограбить.

Майлз плюхнулся на кровать. Он вытащил маску из кармана толстовки и отбросил в сторону. Он хотел рассказать Ганке о том, как избил парня, который практически украл у школьника кроссовки. Как врезал ему по лицу. Как кровь брызнула на тротуар. Как стянул с него кроссовки и отдал их. пареньку в качестве акта справедливости. Майлз понимал эту жажду возмездия. Он был ею пропитан.

Но он не смог рассказать Ганке об этом. К тому же, честно говоря, друг прав: не сможет он никого ограбить.

– Потому как, что бы ты ни говорил, ты похож на меня.

Последние слова медленно втекали в уши Майлза, словно древесная смола. Перед его глазами тут же возник образ белой кошки, который следом сменился образом дяди, пытающегося, рыча, дотянуться до шеи Майлза.

Ганке продолжил:

– Похож, за одним исключением – я умею танцевать. О, а ты супергерой, помнишь? – он стряхнул оранжевые крошки со штанов.

– Чувак, просто дай мне сырных палочек. И при чем здесь вообще твое умение танцевать?

– Почему бы тебе их не украсть? – Ганке засмеялся и протянул Майлзу открытую пачку, которую тот тут же схватил. – Не, серьезно, почему бы тебе… не знаю, не потанцевать за деньги.

– Что? – Майлз скорчился.

– Не в этом смысле, чувак. Я имею в виду, как те ребята в поезде.

– Нет.

– Майлз, ты же видел, сколько зелени они заколачивают, а тебе нужно…

– Ганке, – Майлз поднял руку. – Я не собираюсь вертеть задом по всему поезду за четвертаки.

– Во-первых, тебе не придется вертеть задом, а во-вторых, с твоими способностями мы будем делать сотни баксов, а не четвертаки.

– Мы?

– Ну, я как менеджер тоже должен получать гонорар. Небольшой процент от прибыли. Плюс кто-то должен собирать деньги, – Ганке изобразил ангельскую улыбку. – Хотя бы подумай об этом.

Майлз покачал головой. Ни за что. Майлз точно не мог стать вором, но и танцором в метро он становиться не собирался. Он не умел танцевать. У него отличная координация, когда нужно прыгать с крыши на крышу или уклоняться от ударов, но двигать телом в ритм музыки – этой суперспособности у него не было.

– Может, тебе самому стоит об этом задуматься? – Майлз выстрелил паутиной через всю комнату, толстая нить прилипла к футболке Ганке, напоминая кучу спагетти.

– Да иди ты, Майлз, – Ганке покачал головой, даже не пытаясь отцепить паутину от рукава.

Майлз пожал плечами.

– Чем ты там вообще занят?

Он взял пачку с сырными палочками.

– Ищу про свое имя для домашки по Блауфусс, которую тебе, кстати, тоже нужно сделать. Знаю, тебе нужно было подышать свежим воздухом, или чем ты там занимался, когда вылез в окно, но надеюсь, ты нашел там поэтическое вдохновение. Если только ты не планируешь получить дополнительные баллы.

– Ну уж нет. Больше никаких дополнительных баллов, – но мысль писать сиджо так поздно ночью, после всего, что сегодня было, заставила Майлза почувствовать себя так, будто его голову зажали в тиски. – Это ведь фигня ПР0 значение твоего имени, верно?

– Ага. И угадай что? По-моему, мое имя вообще ничего не значит, – сказал Ганке.

Майлз сунул в рот сырный полумесяц.

– Ты уже проверил? – спросил он, пока сырная палочка таяла на языке.

– Ага, еще до того, как ты пришел. На самом деле я уже кучу имен пересмотрел. Например, Алисия, ее имя означает «благородная». О, а еще у Чемберлена было хорошее. Чувак, фамилия этого придурка означает «главный придворный офицер». Ха! Но лучшая и одновременно худшая у Рэтклиффа. Буквально означает «красный утёс». Жаль, что Райан никогда с него не скинется, – Ганке взял пачку сырных палочек и продолжил. – Так или иначе, когда я искал про свое имя, то нашел всего одно определение в словаре сленга, и там говорится, что оно значит «убивать».

– Убивать?

– Ага, типа когда ты убиваешь людей, ты их «ганке».

Утомленное лицо Майлза растянулось в улыбке. Затем улыбка превратилась в усмешку.

– Нет, чувак. Это ганк ^[18]. Можно кого-то ганкнуть.

– Ганкнуть? Это я знаю. Но в интернете сказано ганке, – Ганке сбавил тон. – Я хотел сказать, черт, мое имя означает «убийство»? – Майлз и Ганке засмеялись. – Но если серьезно, мое имя ничего не значит. Я даже не уверен, что оно корейское, хоть это и странно.

– Ты не звонил предкам? – спросил Майлз.

Веселье, только что царившее в комнате, тут же испарилось. Ганке посерьезнел.

– Ты же знаешь, я стараюсь им не звонить. К тому же позвоню я им и что скажу? Привет, ой, а вы не сами случайно выдумали мое имя? Не-е. Конечно, я мог бы позвонить маме, но я не хочу слушать ее грустный голос. Скорее всего, она скажет: «Это отец тебя так назвал», – и разрыдается. А если я позвоню отцу, он, вероятно, скажет: «А что, оно для тебя недостаточно хорошо?». Или: «Намного важнее, что твоя фамилия Ли ^[19], сынок». – Ганке поднял кроссовок и поцеловал его, пародируя отца. – А что насчет тебя? Ты знаешь, что означает твое имя?

– Странно, что ты еще не нашел.

– Что ж, настоящие друзья никогда не позволят своему другу отлынивать от домашки, – сказал Ганке. – Хотя ладно. Давай посмотрим. Майлз. Майлз. Хм-м, – Ганке повторил имя несколько раз, делая вид, что думает.

– Мне кажется, оно просто означает «расстояние» ^[20] или что-то в этом духе, – сказал Майлз.

Ганке искоса глянул на друга.

– Это лучшее, что пришло тебе в голову? Серьезно? Между прочим, оно означает «крушитель школьных столов».

Он повернулся в кресле обратно к ноутбуку. Его пальцы застучали по клавишам, затем взгляд стал бегать слева направо.

– Хм-м, – снова промычал Ганке. Он взял ноутбук, повернулся и поставил его на колени. – Вот, читай.

Тот отклонил экран назад.

«Майлз – мужское имя, от лат. miles – воин».