Онлайн книга «Пламя»
|
– Куда ты собрался? – спрашивает Тэйт, обратив внимание на сумку. Я опускаю взгляд, после чего опять смотрю на нее, твердо решив не быть гребаным трусом. – Я уезжаю на какое-то время, Тэйт, – отвечаю, стараясь говорить как можно мягче. В ее глазах мелькает беспокойство. – КПОЗ? [2] – Нет. – Подавшись вперед, я опираюсь локтями на колени. – Я… – выдыхаю и продолжаю медленно: – Тэйт, я люблю тебя… Она резко сбрасывает с себя одеяло и начинает тяжело дышать, уже подозревая, к чему все идет. Ее длинные белокурые волосы собраны в низкий хвост, поэтому я отчетливо вижу, как понимание отражается на лице девушки. – Значит, Джекс был прав, – хрипло произносит она. – Джекс всегда прав, – соглашаюсь я, жалея, что не могу продолжать то, чем занимался последние два года: просто завладеть ее губами, потушить свет и отключиться от внешнего мира. Мой брат способен озвучить правду, которую все остальные боятся признать; он знает меня так же хорошо, как самого себя. Я несчастлив и больше не могу пользоваться поддержкой Тэйт. – Живя так дальше… – говорю, качая головой, – я принесу тебе только страдания. Джекс в курсе, что я ненавижу КПОЗ. Даже без моего признания он понимает, насколько мне противна жизнь в Чикаго. Колледж я тоже терпеть не могу. И нашу квартиру. У меня такое чувство, будто я – потерянный фрагмент головоломки. Где мое место, черт побери? Несколько дней назад Тэйт подслушала наш с Джексом разговор. Теперь она чувствует что-то неладное. Пора во всем сознаться. Облажался, признал, поднялся. Она резко переводит взгляд на меня, и я вижу, как ее глаза наполняются слезами. – Джаред, если хочешь бросить КПОЗ, – выкрикивает Тэйт, – то бросай. Мне все равно. Можешь изучать что угодно. Или вообще ничего. Просто… – Я не знаю, чего хочу! – взрываюсь я, чтобы не расплакаться. – В том-то и проблема, Тэйт. Мне нужно во всем разобраться. – Вдали от меня, – огрызается она. Встав, я запускаю пальцы в волосы. – Проблема не в тебе, малышка, – пытаюсь ее успокоить. – Ты – единственная, в ком я уверен. Но мне нужно повзрослеть, а здесь у меня это не получается. В двадцать лет я знаю о себе лишь одно: я люблю Татум Брандт. Два года назад мне казалось, что этого достаточно. – Где – здесь? – уточняет девушка. – В Чикаго? В Шелберн-Фоллз? Или рядом со мной? Я стискиваю челюсти и смотрю на улицу сквозь французские двери ее балкона. Мне хочется просто схватить Тэйт в объятия и не отпускать. Я не хочу уезжать. Но я не могу сделать то, чего она от меня ждет: бросить учебу и остаться с ней. Чем я буду заниматься? Сидеть дома дни напролет, бродить по городу, неизвестно сколько лет перебиваться случайными заработками в поисках своего призвания, в то время как Тэйт будет каждый вечер приходить с занятий, продолжая двигаться вперед по жизни? Мне неприятно так говорить, но, если откровенно, моя гордость этого не выдержит. Я не смогу у нее на глазах превратиться в бойфренда-неудачника, который занимается всякой фигней, пытаясь найти себя. Только я обязательно вернусь. Мое желание Тэйт никогда не угаснет. Она сидит на кровати, на которой мы спали вместе почти десять лет, на которой я занимался с ней любовью бесчисленное количество раз. И я чувствую себя размазней, гребаным трусом, потому что мне необходимо уехать; гребаным трусом, потому что не хочу этого. Моя непреклонность дает трещину. Но, прочистив горло и встретившись с Тэйт взглядом, я не отступаю. – Арендная плата за квартиру внесена до конца учебного года, так что тебе не придется беспокоиться… – Год! – перебивает она, подскочив с постели. – Гребаный год! Ты шутишь? – Я не знаю, что делаю, ясно? В колледже я чувствую себя не в своей тарелке! У меня такое ощущение, будто ты несешься на скорости сто километров в час, а я постоянно пытаюсь за тобой угнаться! Тэйт качает головой, не в силах поверить в происходящее. Мне нужно это сделать. Совладав с собой, твердо заявляю: – Ты понимаешь, чего хочешь от жизни, Тэйт, а я… – сжимаю челюсти, – я слеп, мать твою. Я не могу дышать. Она отворачивается, чтобы спрятать слезы, которые, без сомнения, катятся по ее щекам, и повторяет: – Ты не можешь дышать. Внутри все переворачивается. Неужели Тэйт думает, будто это решение не ранит меня? – Детка, – я разворачиваю ее лицом себе, – я люблю тебя. – Говорю, глядя в глаза цвета грозового неба. – Я чертовски сильно тебя люблю. Просто… мне нужно время, – умоляю я. – Нужно отстраниться, чтобы найти себя и понять, чего я хочу. Что-то ища в моих глазах, Тэйт тихо спрашивает: – Ну а что потом? Что случится, когда ты найдешь ту жизнь, которую ищешь? Вопрос застает меня врасплох. Я выпрямляюсь. Для меня нет будущего без нее. Она должна это знать. – Еще не знаю, – признаюсь я. Не знаю, где я в итоге окажусь и чем буду заниматься, только Тэйт навсегда останется моей. Однажды я снова вернусь домой. Она кивает. – А я знаю. – Ее тон становится язвительным. – Ты пришел сюда не для того, чтобы сказать, что вернешься, что будешь звонить или писать. Ты пришел, чтобы расстаться со мной. Тэйт отходит назад, пытается отвернуться, но я ловлю ее. – Детка, иди сюда. Она опускает руки и отводит взгляд. – Ох, пошел вон! – кричит девушка, испепеляя меня взглядом. – Ты вычеркиваешь из своей жизни всех, кто тебя любит. Ты жалок. Мне давно пора бы к этому привыкнуть. – Тэйт… – Уходи! – выкрикнув, она подходит к двери и распахивает ее. – Смотреть на тебя тошно, Джаред! Иди! – Нет, – возражаю я, прищурившись и качая головой. – Мне нужно, чтобы ты поняла. Тэйт с вызовом вздергивает подбородок. – Я поняла только то, что ты хочешь жить без меня. Вот иди и живи. |