Онлайн книга «Обитель Тьмы»
– Это… – Глеб сглотнул слюну. – Это было человеком? Лекарь кивнул: – Да. Но теперь это лишь высохшая кожа с остатками плоти. Глеб перевел взгляд ниже и увидел уже знакомый разрез. – Внутри этого парня тоже было яйцо? – хрипло спросил он. – Да, – ответил лекарь. – Что-то вызрело у него в утробе, а затем выползло из него. Что-то большое. Примерно… как человек. Лекарь замолчал, подождал, не скажет ли чего Глеб, затем продолжил: – Думаю, первый труп – это начало. Какой-то огромный паразит убил человека и отложил в него свое яйцо, как это делают мухи. Потом… – Прехвал указал на второй труп, вернее, на то, что от него осталось. – Из яйца вылупилась личинка, выела своему носителю все потроха, а окрепнув, выбралась из него наружу. С полминуты Глеб молча обдумывал увиденное, а затем спросил: – Что за тварь могла сделать такое с людьми? Лекарь улыбнулся. – А вот это самое интересное, – сказал он. – Пройдем к следующему столу. Прехвал дошел до стола первым, подождал, пока Глеб встанет рядом, затем ухватил покрывало за край и стянул его. Глеб невольно отступил назад, рот его открылся от удивления, а на лбу выступили капли пота. На столе лежало нечто странное. На первый взгляд существо походило на человека, закутанного в белый плащ. Все оно было белое, словно присыпанное мукой. Гладкая белая голова по виду напоминала человеческий череп, однако вместо челюстей у существа были жвала, словно у насекомого. Приглядевшись, Глеб понял, что полы белого плаща на самом деле крылья. – Что это за тварь? – тихо спросил Глеб. – Откуда она? Лекарь ухмыльнулся. – Красавец, правда? Стрельцы прикончили его два дня назад, недалеко от Кривой балки. Видишь эти дыры? – Лекарь указал пальцем на черные запекшиеся прорехи на груди и животе существа. – Они всадили в него пять пуль из белого железа, прежде чем он издох. Хотя любой другой твари, пришедшей к нам из гиблой чащобы, хватило бы и одной. – Ты думаешь, что эта тварь явилась из гиблой чащобы? – А где еще могло зародиться этакое чудовище? Глеб вынул из-за пояса кинжал и тронул одно крыло твари острием. На кончике острия осталось белое пятнышко. – Крылья покрыты пыльцой, – объяснил лекарь. – Я назвал эту тварь Призрачным всадником. Потому что крылья его похожи на плащи, какие носят наши конные ратники. – Ты осмотрел внутренние органы этой твари? – спросил Глеб. Прехвал кивнул. – Конечно. Снаружи они похожи на человеческие. А вот внутри… Впрочем, лучше тебе взглянуть на это самому. И он взялся за щипцы. Глеб, преодолевая отвращение, склонился над распотрошенным чудовищем и взглянул на разрезанное темно-багровое сердце. Ткань этого сердца была очень странной. Она словно состояла из сотен черных, обугленных паутинок, переплетенных между собой. – Красиво, правда? – услышал Глеб сипловатый голос лекаря. – То же самое в печени, селезенке и кишечнике. Да и легкие выглядят так же. Если хочешь, могу показать. Глеб выпрямился и качнул головой. – Не надо. Затем полез в карман за бутовыми сигаретами. Лекарь с интересом посмотрел, как Глеб прикуривает от железного огнива, ухмыльнулся, достал из кармана кожаного фартука сухарик и бросил его в рот. – Ты часто ходил в Гиблое место, верно? – поинтересовался он, хрустнув сухариком. Глеб не ответил. Лишь пыхнул сигаретой и прищурил глаза от дыма. – Быть может, тебе приходилось видеть что-нибудь подобное прежде? – снова спросил лекарь. Глеб стряхнул с сигареты пепел, вновь посмотрел на белую крылатую тварь, лежащую на столе, и сказал: – Прежде я таких не встречал. Лекарь улыбнулся, вздохнул и мечтательно проговорил: – Хотел бы я хоть раз побывать в гиблой чащобе. Глеб жестко прищурился. – Зачем тебе? – Я ученый. Меня влечет все новое. – Прехвал помолчал секунду и добавил: – Мне доводилось вскрывать упырей, волколаков и оборотней. Я пытался разложить на составные части бурую пыль и голодную грязь. Однако я никогда не дышал воздухом Гиблого места. – Удовольствие небольшое, – угрюмо проронил Глеб. – Да, но все-таки. – Лекарь как-то странно покосился на Глеба и осторожно вымолвил: – В народе болтают, что люди, которые часто ходят в Гиблое место, подпитываются его Силой. И что со временем они становятся такими же сильными и живучими, как темные твари. Правда ли это? Глеб усмехнулся. – Ты бы с удовольствием разложил меня на этом столе и вскрыл, верно? – Верно, – признался Прехвал. – Вот тут тебе не обломится, лекарь. Уж извини. Прехвал улыбнулся. – Как знать, ходок, как знать. Однажды боги могут смилостивиться и подарить мне эту возможность. Несколько секунд оба молчали, с холодным, неприязненным интересом разглядывая друг друга, затем лекарь сказал: – Итак, подведем итог. В городе появились новые твари. Эти твари убивают людей и откладывают в трупах свои мерзкие яйца. А затем из этих яиц вылупляются какие-то ублюдки, сжирают тела и, набравшись сил, выбираются… Дверь зала со скрипом открылась, и на пороге снова появился Добровол. Войдя в зал, князь плотно притворил за собой дверь и посмотрел на Глеба. – Что скажешь, ходок? – спросил он, прищурив маслянистые глаза. – Увиденное произвело на тебя впечатление? – Зачем ты привел меня сюда, Добровол? – ответил Глеб вопросом на вопрос. – Чего от меня хочешь? Князь сделал лекарю знак, тот кивнул, взял покрывало и быстро накрыл им белую тварь. – Видишь ли, Первоход, – медленно начал Добровол, – ты лучший из ходоков, и я никогда этого не оспаривал. Никто не умеет сражаться с темными тварями лучше тебя. Я хочу, чтобы ты разобрался в этом деле. Покамест мне удается держать все в тайне. Но представь, что начнется, когда горожане узнают про чудовищ, рыскающих по городу и откладывающих в людях яйца. – Добровол передернул плечами и добавил, скривив лицо: – По городу и без того идет молва, что я не могу совладать с темными тварями. Глеб смотрел на князя удивленно: – Неужели ты боишься бунта? У тебя есть мушкеты и пушки. При желании ты можешь стереть город с лица земли. – Могу, – согласился князь. – Но кем я тогда буду править? Из кого набирать воинов? Из печенегов или хазар? – Он усмехнулся и качнул головой. – Люди называют меня злыднем, ходок, но не хотят замечать, что зол я только к чужим. Страх застил им глаза, и они не видят, что я отношусь к ним, как к своим родным детям. Я никогда не поверну пушки против своего народа. Даже если это будет стоить мне княжьего трона. |