Онлайн книга «Веста»
|
И заполняла его чепухой: просмотром фильмов, поеданием мороженого, чтением книг любой тематики – предпочтение, конечно же, отдавалось тем, в которых была любовь. Куда делись еще семь дней… Просеялись, как мука сквозь сито, – не заметишь. Сколь мирными были мои ленные после дневные мысли, столь же сильно пахли гарью мои ночные сны. И вот настал день, когда снова стоило подумать о важном. Позаботиться, так сказать, кое о чем заранее. Я достала из кармана трубку сотового: – Макс? Попросите Кей Джея меня навестить. Получив положительный ответ, я нажала отбой. * * * Он пришел под вечер – я как раз собирала на столе разноцветную блестящую мозаику. После жизни в слишком «взрослой» шкуре, которая мне обрыдла, хотелось простых и понятных занятий. Чтобы очиститься, что ли, вспомнить, что на свете существует нечто приятное, легкое и светлое. – Ты меня звала? Он сел, не дожидаясь приглашения, в кресло. Не холоп, в самом деле, чтобы стоять перед хозяйкой. – Звала. – Зачем? Я подцепила щипчиками тонкий шелестящий кусочек, который собиралась осторожно наклеить на бумагу. Да, есть вещи, которые невозможно забрать с собой, но есть минуты, которыми можно наслаждаться, пока ты жив. – У меня для тебя задание. Вопросительная тишина. Мол, не тяни мое время – какое? – Сколько ты берешь за один выстрел? – Зависит от ситуации. – Если ситуация самая простая? Когда не нужно ни следить, ни собирать информацию, ни выкраивать нужный момент. Просто пришел, выстрелил, ушел. – Так не бывает. – Всякое бывает. Он смотрел на меня, будто прикидывал, не стоило ли мою странность умножить на пять. – Так сколько? Мозаика выходила красивой – алый цветок на фоне огненных лепестков. Фотографировать бессмысленно, но запомнить стоит. – Самый простой случай? – Да. – Десять тысяч. Я не стала «присвистывать» вслух от удивления. Однако киллер – сложная профессия, потому и дорого. – Я заплачу в два раза больше. – За что? Если сложности нет. – За то, чтобы точно знать, что тридцатого сентября, ты работаешь на меня, – до тридцатого ровно семь дней, но о важном лучше заранее. – Не хочу, чтобы заказы пересеклись. Ты меня понимаешь… – У меня никогда не пересекаются заказы. Наверное. Если он профи. – И все-таки. Я клеила на бумагу один лепесток за другим – шелест золоченой фольги перемежался со стуком кисточкой о край банки с клеем и редкими выдохами, когда выходило неровно, и приходилось переклеивать. – Тебя опять нужно спасать? На какой-то момент я и забыла, что он сидит рядом, за последний год научилась абстрагироваться. А взгляд пронзительный, как сканер. Кажется, с застывшей на дне стальных глаз «дерзинкой» – мол, придется тебе опять меня слушаться. – Нет, я же сказала – нужно будет убить. – Но не дала деталей. – Каких деталей? – О цели. Имя, фото, адрес – все необходимые данные. – А, с этим все просто… Снова повисла вопросительная пауза. – Не тяни. – Я не тяну… – просто хотелось ровно доклеить серебристую тычинку внутри перелива из красного и бордового. – Убить нужно будет меня. Он – хвала его выдержке – не поднял брови и не спросил тупым удивленным голосом: «Что?» Кей Джей просто смотрел. Только взгляд его стал еще тяжелее и пронзительнее. Он знал, что не ослышался, как и знал то, что я не оговорилась. И потому тишина; тиканье больших старинных часов в углу за стеклом. Спустя минуту: бом, бом, бом… – Это самая еб№;нутая просьба, какую я только слышал. Он так и сказал: «еб№;нутая». Без попыток приукрасить предложения эмоциями, просто передал этим словом точный смысл. – С чего? Я даже глаз поднимать не стала. – С того, что никогда еще на моей памяти клиент не был целью. – А теперь есть. И я тебе говорила: никакой мути. Пришел, выстрелил, ушел. Здесь уберут, я договорюсь. Из кресла напротив такой взгляд, будто прессом плющит. Я лишь дернула плечами – этот взгляд мне мешал сосредоточиться на мозаике, а ведь осталось всего шесть кусочков. – Ну что, деньги тебе сегодня перевести? Но мой гость просто поднялся и пошел к выходу. Он задолбал. – Сколько надо заплатить? Тридцати тысяч хватит? Мне в ответ: – Ты больная. – Я не больная, мне просто нужно умереть. Так переводить деньги? – Я не сказал, что согласен. Вот же упрямая задница. Он так и ушел, не согласившись. Я вздохнула. Киреи верят, что самоубийц под землей пожирает богиня Края. Пожирает для того, чтобы удобрить ими землю для полноценных людских побегов и чтобы быть уверенной, что «неполноценные» уже больше никогда не осквернят своими стопами поверхность Террана. Я не верила в Краю. Но и суицида себе не желала. Есть в этом что-то противное – в таблетках, веревках, прыжках с крыши… Позвонить, что ли, другому киллеру? Более сговорчивому? Ладно, время есть. Еще семь дней. И шесть кусочков, прежде чем я открою коробку с другой мозаикой. * * * Кей Джей. (Игорь Корнелюк – Письмо) Кей зарекся иметь дело с бабами. Давно. И удивлялся самому себе, потому что в третьем часу ночи все еще собирал информацию по объекту «Веста Керини». Собирал почти что тщетно. Профиля в соцсетях нет, фотографий в интернете нет. В социальных движениях и мероприятиях не участвовала, нигде ни разу не засветилась и не всплыла. Черт. Она такая же, как он сам. Сведений с места работы нет. Друзей нет, врагов нет. Хоскин не в счет – он залег на дно сразу после той «гонки», побоялся, что за противоправные действия на него надавит Комиссия. А ему было, что терять, и потому про Весту и упущенные миллионы он предпочел забыть. Кей проверил: ни телефонных звонков между этими двумя, ни сообщений, ни писем, никакой другой корреспонденции. Хоскин в детективные и иные агентства не обращался, убийц не нанимал. В общем, «слился». А в памяти темноволосая Веста. И этот странный взгляд… |