Книга Сумасшедшая любовь, страница 15 – Мэри Энн Марлоу

– Леонард говорит, что тебя легко поймать.

– Ах, легко поймать? Мне это даже нравится. Я всегда считал, что за спиной обо мне так и говорят – «легкая добыча».

– Да, вроде того. Но в хорошем смысле.

– А есть что-то хорошее в легкодоступности?

Я поправила ремень безопасности. Он явно ждал ответа, и я постаралась говорить как можно мягче.

– Энди говорит, ты очень сообразительный, ведь ты настолько открыт, что любое твое слово теряет ценность для какого-то одного медиаресурса. И все же репортеры явно тобой интересуются.

Он на мгновение задумался.

– Скажи мне вот что. Почему ты решила стать папарацци?

– О, ну… – Я не ожидала, что подвергнусь допросу в духе испанской инквизиции.

– То есть я не берусь судить, но ты здесь не так долго, поэтому я задумался: ты приехала сюда ради именно этой работы?

Я откашлялась.

– Я действительно пыталась найти другую работу, но на рынке не так много вакансий для журналистов. – Я опустила глаза и смахнула с рубашки невидимую ворсинку. – Но там работает один мой друг из колледжа, и он организовал мне собеседование.

– А, по протекции, – поддразнил меня он, однако без снисхождения. – Ты просто хотела работать в Нью-Йорке, да?

Я кивнула.

– Мне нужна работа. Я же должна оплачивать счета. И покупать на что-то бургеры. – Слова повисли в воздухе, и я подумала, что Мика не мог забыть, каково это – сидеть без денег и едва сводить концы с концами. – Можно задать тебе один вопрос?

Он ухмыльнулся.

– Я думал, ты закончила работу.

– Да, но мне любопытно. Что произошло между Иден и Энди? Должно быть, это случилось до того, как я оказалась здесь, и никто никогда не рассказывал мне об этом.

– Что ж, да, уверен, что Энди этого не помнит, а вот Иден… Давай я просто скажу, что они с Адамом до сих пор вместе, несмотря на статьи, которые он о ней писал.

– О, все настолько плохо?

– Иден считает именно так. Она, пожалуй, забывает, что Энди не мог бы писать всякую грязь, если бы она ничего не скрывала. И эта схема отлично работает, правда же?

– У тебя в этом плане другой подход, не так ли? То есть, раз я сейчас рядом с тобой, ты явно не боишься представителей средств массовой информации.

Он пожал плечами.

– Иден затаила злобу, а я считаю, что мы живем в такое время. Желтая пресса не оставляет нас в покое, так почему не вести себя открыто и дружелюбно?

Я никогда не могла устоять перед соблазном сыграть роль адвоката дьявола, и поскольку он разделял мою точку зрения, я попыталась взглянуть на ситуацию с точки зрения Идена.

– Это работает лишь до тех пор, пока тебе нечего скрывать. Быть может, у тебя никогда не было секретов? А что бы ты сделал, если бы были?

– В том-то и дело. Я живу по принципу того, что секретов не существует. Правда раскроется рано или поздно. Лучше уж я сам обо всем расскажу?

И это дало мне возможность услышать ту самую историю, которую я не смогла выудить у него в начале недели.

– Так что случилось с твоей бывшей девушкой?

На долю секунды улыбка исчезла с его лица, и я поняла, что застала его врасплох. Но он быстро оправился.

– Видимо, бесполезно просить тебя выключить рабочий режим, да?

Конец. Любой стоящий репортер дошел бы до сути и получил бы хоть какие-то сведения для утреннего выпуска. Я оценила разочарованное выражение его лица и простодушие в голубых глазах и, зная, что могу воспользоваться его открытостью, продолжила копать.

– Что? Нет, извини. Я спрашивала неформально. Прости меня. Считай, что это профессиональная деформация. Я умолкаю.

Он вздохнул.

– Во-первых, она не была моей девушкой.

– Нет? Но о вас писали как о паре целый месяц. – Я провела свое собственное расследование. В каждой статье ее называли девушкой Мики Синклера по имени Изабель Монтрель.

– Ну ведь желтая пресса дает самую точную информацию. – Он закатил глаза и рассмеялся. И уже не в первый раз я задалась вопросом, каково это – быть по ту сторону объектива, когда твои слова и поступки постоянно истолковывают превратно, чтобы разрушить репутацию, и каково воевать из-за статей, выпущенных ради чьей-то выгоды.

– И что потом? Разве ты с ней не порвал?

– А ты не читаешь желтую прессу? – Тут он хихикнул, а я с облегчением выдохнула, радуясь, что не обидела его.

Я и читала. Разумеется, да. Видя, как легко репортеры из других газет добывают информацию, я чувствовала, как будто мне насыпают соль на рану. Ту самую информацию, которую могла бы получить и я, если бы Мика не сбил меня с толку.

– Ты сказал, что вам было весело, но ничего серьезного так и не вышло.

Неудивительно, что у него репутация ловеласа.

– Честно говоря, правильнее будет сформулировать это так: она повеселилась и пошла своей дорогой. Обычно так и случается. Я знакомлюсь с девушкой, она какое-то время проводит со мной, а потом знакомится с кем-то еще, с кем-то более известным и взлетает по социальной лестнице. – На этот раз в его смехе послышались нотки фальши. Уголки его губ поднялись, и мне на мгновение показалось, что я заглянула за неизменно очаровательный фасад. – Это даже напоминает сделку.

– Грустно это все как-то. – Я повернулась и посмотрела ему в глаза, пытаясь понять, не лжет ли он. – Почему ты всегда говоришь, что ты во всем виноват? У тебя уже сложилась определенная репутация, знаешь ли.

– Я никогда не говорил, что виноват. Я говорил, что решение было обоюдным, но по какой-то причине это всегда толкуется как признание вины. – Он пожал плечами, словно хотел сказать «что поделаешь?». – Но это ведь не сильно портит мой имидж. Меня и так уже причислили к плохим мальчикам, которые вечно веселятся.

– Что ж, складывается впечатление, что ты и встречаешься лишь с теми девушками, которые ходят на вечеринки.

– Нет. Я встречался с хорошими девушками.

– Правда? Поверить не могу, что не читала ни об одной из них в желтой прессе.

– Хорошие девушки не любят папарацци, – подмигнул он.

– Можно подумать, папарацци это остановит. – Уж я точно знаю.

– Я знаю. – Он посмотрел в окно. – Поэтому такие отношения не переходят в долгие и серьезные.

– И что? Ты просто сдаешься?

Его плечи поникли, и он повернулся ко мне с самым серьезным выражением, которое я когда-либо наблюдала на его лице.

– Я не сдался. Возможно, я пошел по пути наименьшего сопротивления. – Он наклонился ко мне. – Возможно, я еще не встретил подходящую девушку.

Он флиртует? Я простонала: