Книга Два плюс один, страница 32 – Владимир Колычев

Роза попыталась высвободить руку, но Рома надавил на нее. Мало того, левой своей рукой обжал ее горло и принялся душить. А хватка у него железная.

В сумочке у Розы находился нож-«бабочка», она могла бы достать и раскрыть его одной рукой. Но Рома переиграл ее и здесь. Свободной рукой сначала перебросил сумочку на переднее кресло, а затем уже закрыл за собой дверь.

Раскусила Роза крашеного блондина, а толку? Рома, или как его там, даже не пытался ей что-то объяснять. Заманил в машину, взял на удушающий прием, на этом все и закончится. Через каких-то несколько секунд.

Машина плавно тронулась с места. Неужели это последняя для Розы поездка? Не крайняя, а именно последняя…

Рома молчал, а она не могла говорить, только приглушенно хрипела, пытаясь вырваться. А время шло, и без того критический запас кислорода подходил к концу. Роза пошла на хитрость, но уверенности в благоприятном для нее исходе не было никакой. И все же она расслабилась, затихла, а правую руку поднесла к голове как будто для последнего в своей жизни взмаха. Но пальцы нащупали заколку в волосах. Это была соломинка для утопающего. Но соломинку эту она подстелила сама, на такой вот крайний случай.

Заколка не очень длинная, но острая как игла. Если всадить ее в шею, Рома, как минимум, ослабит хватку. Но как это сделать? Убийца справа, а рука левая, тут нужны гибкость и сила. А еще удача. Ведь бить придется наугад. К тому же из последних сил. Роза уже находилась на грани клинического обморока.

Шея — самое уязвимое у человека место, даже незначительный удар может привести к смерти. Сонная и яремные артерии, блуждающий нерв… Но нужно знать, куда бить, а Роза не видела цель.

Рома уже уверился в своей победе, и удар стал для него полной неожиданностью. Роза не знала, в какую точку она ударила, может, и не в шею вовсе. Но заколка вошла глубоко, то ли прокалывая при этом, то ли огибая кость.

Рома дернулся, вскрикнул, но хватку не ослабил, а наоборот, усилил. Роза подумала, что все, но убийца вдруг разжал руки. Она с жадностью хватанула ртом воздух.

— Ну, что там у тебя? — спросил водитель.

Роза захрипела, изображая конвульсии. А Рома так и остался сидеть в прежней позе, руки у него тяжелые, но силы в них уже не было.

Роза издала якобы последний звук и затихла. При этом она высвободила правую руку, мало того, вытащила у него из-за пояса пистолет, обычный вороненый «ТТ», снимающийся с предохранителя нажатием на спусковой крючок. Если патрон уже в стволе, хорошо, а если нет, нужно передернуть затвор. Так она и сделала, окончательно высвободившись из захвата.

Но водитель, видимо, что-то заподозрил. Он остановил машину, стал разворачиваться к Розе, в свете уличного фонаря она увидела в его руке такой же, как у Ромы, «ТТ». Еще секунда, и ствол будет смотреть точно на нее. Но у водителя этой секунды не оказалось, а у нее рука не дрогнула. Пуля попала точно в голову, на лобовое стекло выплеснулась бурая жижа, но Роза была далека от того, чтобы биться в истерике. Страх был, но только остаточный, из-за того, что она могла умереть. И еще ее могли взять с поличным. Но к машине никто не бежал, машины с «мигалками» не подъезжали.

Оружие убийства она вложила мертвому Роме в руку, а заколку вытащила, не оставлять же улику.

Она испачкалась в крови, поэтому из машины выходила осторожно, стараясь не привлекать внимания редких прохожих. Такси брать нежелательно, общественный транспорт — под запретом. Только пешком, но куда? Домой возвращаться опасно. Ясно же, что не маньяки на нее напали. Это «заказуха», никаких в том сомнений.

А «заказать» ее мог только Родион. Расправил, гад, крылышки и клюв наточил. А Роза очень много знала, к тому же она сама по себе опасна. Родион хотел, чтобы она решила проблему с Егором, но ведь она могла убить его самого. Отсюда и превентивный удар.

И что ей теперь делать? Убить Родиона?.. Да запросто!.. И для этого в помощь можно взять Егора. А почему нет? Разве Родион не хочет его убить?..

Кто сказал, что счастье должно быть тихим? От настоящего счастья хочется орать во весь голос. Наташа и пыталась сдерживать себя, но не всегда это получалось. И сейчас она чувствовала себя волчицей, которая всю ночь выла на луну, голосовые связки ныли от напряжения. Бурный восторг от встречи уже позади, они с Егором лежали в постели, он обнимал ее, губами пощипывая ушко, она млела от удовольствия.

Егор снял небольшой дом на Рублевском шоссе, чтобы Наташа далеко не ездила. Там она окончательно слетела с катушек. Впала в самое настоящее безумие, но совесть ее не мучила, если и были какие-то угрызения, то совсем чуть-чуть. Не думала она, что сексуальная распущенность — это сестра свободы. Порочная сестра, но родная. Наташе нравилось быть свободной, и она ничего не могла с собой поделать.

— Пора заканчивать с распутством, — вдруг заговорил Егор.

— Ты не хочешь, чтобы я к тебе приезжала?

— Я не хочу, чтобы ты уезжала… Лето, считай, закончилось, пора домой. Вместе поедем.

— Но мы же договорились.

Наташа не хотела уезжать в лесную глушь, но все же она могла бы рискнуть. Собой. Но не сыном. Родион рассчитался со старыми долгами, он уже собирается покорять новые высоты. Ног нет, легкое прострелено, а он и горя не знает. Прет вперед как танк. Вечный двигатель, а не человек.

— Заберешь сына, Родион к нему и близко не подойдет.

— Сам не подойдет, для этого у него есть люди.

— Отобьемся.

— А если Олежек пострадает?.. Я себе этого не прощу…

— Я не могу тебя здесь оставить.

— Почему?

— Потому.

— Если ты думаешь, что Родион… Если ты думаешь, что у нас… — Наташа мотнула головой, давая понять, что у них с мужем нет секса. Ну, или почти нет.

У Родиона большие планы на будущее, он пропадал на работе, домой приходил поздно или же вовсе не ночевал дома. Иногда он находил время и силы на жену, но Наташа старалась вычеркивать из памяти эти редкие моменты.

— Я думаю, что мы должны быть вместе всегда, — отрезал Егор.

И в этот момент в дверь кто-то с силой ударил, и за окном мелькнул чей-то силуэт. Это мог быть Родион.

Наташа соскочила с кровати, смахнула со стула платье. Стал одеваться и Егор.

Дверь в спальню распахнулась, и в комнату вломились рослые парни в черных костюмах. Одного Наташа узнала, видела однажды у Родиона в свите.

Сам Родион набрасываться на Егора не рискнул, натравил на него своих бойцов. А те и рады стараться.

Драка началась без предисловий. Егор увернулся от удара, схватил нападавшего за руку, протолкнул мимо себя и головой врезал его в стену. При этом он вплотную сблизился со вторым бойцом, блокируя его руки, опрокинул его на пол, а на него уже надвигался третий боец.

Появился и четвертый, пучеглазый тип с хомячьими щеками. Этот сгреб в охапку саму Наташу. И отодвинулся в сторону, пропуская к Егору еще двоих.