Онлайн книга «Девушка с Легар-стрит»
– Это письмо Уильяма Крэндалла из Мимоза-Холла некоей миссис Сюзанн Крэндалл из Дарьена, штат Коннектикут. Как я понимаю, это невестка упомянутого в письме Джозайи, и тетя девушки на портрете. Как я поняла из других писем, Уильям – кузен мужа Сюзанн. Боюсь, письмо довольно печальное. – Вынув из кармана очки для чтения, она водрузила их на нос. – Не хотелось бы его лишний раз разворачивать, по крайней мере, пока я не поместила его в специальный архивный альбом. Но я прочту его специально для вас. Мы с матерью кивнули. Миссис Макгоуэн прочистила горло и начала читать. «29 сентября 1870 года. Дражайшая Сюзанна, С великой скорбью вынужден сообщить тебе известие, которое тяжелым камнем лежит на моем сердце. Корабль, на котором плыли Джозайя и твоя сестра Мери, а также их дочь Нора, потерпел крушение. Мы надеялись, что их опоздание объясняется иными причинами, но прошла уже неделя, и мы сделали запрос о местонахождении судна. Последний контакт с капитаном имел место, когда судно, перед тем как плыть дальше на юг, бросило якорь в порту Уилмингтона, Северная Каролина. Ввиду того что ожидался сильный шторм, капитану было рекомендовано повременить с отплытием, однако он был уверен, что сумеет опередить бурю. Увы, похоже, его самонадеянность не оправдалась, ибо с тех пор никто не видел ни судно, ни его капитана, ни команду, ни двух десятков пассажиров. Единственным свидетельством постигшей их ужасной судьбы была находка резной фигуры с носа корабля на острове Эдисто. Мое сердце разрывается при мысли о гибели твоей сестры, ее супруга и их малышки Норы, нашедших последнее успокоение в морской пучине. Я взял на себя смелость заказать по ним заупокойную службу и даже поставил на местном кладбище мемориальный камень. Какое счастье, что юная Алиса захворала и, будучи не в состоянии отправиться в плавание вместе с ними, осталась на твоем попечении. Провидение уберегло ее от печальной участи, постигшей ее родителей и сестру-близнеца, за что мы должны быть ему благодарны, даже если наши сердца преисполнены скорби. Твой кузен, Уильям Крэндалл». Миссис Макгоуэн сложила письмо и вернула его в конверт. – Я, как генеалог-самоучка, попыталась составить на основе этих писем генеалогическое древо Крэндаллов. Ничего серьезного, но кое-что привлекло мой интерес. – Она принялась перебирать бумаги в большой канцелярской папке. Мы с матерью переглянулись. – И кто эта девушка на портрете? – спросила я. Миссис Макгоуэн на миг растерянно обернулась: – Ах, да! Это Алиса Крэндалл, дочь Джозайи и Мери и близняшка Норы, погибшей в кораблекрушении вместе с родителями. Она осталась в Коннектикуте и до тринадцати лет воспитывалась в доме тети Сюзанны. Затем их семья перебралась сюда, в Южную Каролину. Алиса прожила в этом доме до самой своей смерти. На ее счастье, она умерла в двадцатые годы и не стала свидетельницей того, как во время Великой депрессии их семья потеряла дом и все свое имущество. Эта незавидная участь выпала ее сыну Биллу. Скажу честно: я очень надеялась, что хотя бы одно из имен в письме будет начинаться на «Р» или на «М», что будет в нем нечто такое, что заполнит хотя бы одну пустую клеточку мозаики, а не добавит еще одну. Я была даже готова предположить, что эти Крэндаллы и их печальная история не имеют к нам ровным счетом никакого отношения, а девушки и их идентичные медальоны – это просто совпадение. Но тут мать повернулась ко мне и едва слышно сказала: – Но ведь в таком случае дух той девушки не увязался бы сюда вслед за нами. Я удивленно посмотрела на нее. Насколько мне помнится, я не произносила моих мыслей вслух. Но, возможно, матери и дочери умеют читать мысли друг друга. Просто у нас с ней не было времени проверить это на практике. Я вновь повернулась к миссис Макгоуэн: – Скажите, а можно взглянуть на составленное вами генеалогическое древо Крэндаллов? Хозяйка дома наморщила лоб. – Именно его я и искала. Странно. Оно лежало в этой папке. Я показывала его мисс Эджертон. Так что оно должно быть где-то здесь. – С этими словами она продолжила перебирать бумаги. – Наверно, она случайно захватила его с собой, когда собирала свои вещи. И вновь мы с матерью переглянулись. – Возможно. Когда я ее увижу, я спрошу у нее и перезвоню вам, – сказала я и встала. – Вы даже не представляете, как мы благодарны вам. Спасибо, что уделили нам свое драгоценное время. – А также за ваше печенье, – добавила мать, вставая с дивана. – Вы нам очень помогли. Миссис Макгоуэн проводила нас до дверей. – Мне тоже было приятно. Приезжайте в любое время, когда вам захочется обсудить семейную историю. Это действительно крайне интересно. И захватите с собой Джека. – Она улыбнулась и вручила нам наши пальто. – Ой, и еще одна вещь, – вспомнила я. – Вы случайно не знаете название того судна, что затонуло со всем экипажем и пассажирами? Миссис Макгоуэн покачала головой: – Нет, его название ни разу не упоминается в письмах. Лишь то, что оно затонуло в тысяча восемьсот семидесятом году где-то у побережья между Северной и Южной Каролиной. Я кивнула. – Что ж, небольшая, но зацепка. Еще раз спасибо вам, – поблагодарила я и, спустившись с крыльца, вместе с матерью зашагала к машине. Прежде чем открыть дверцы и сесть в нее, мы поверх крыши посмотрели друг на друга. – Что ж, крошечный, но все же результат, есть, – сказала я. – Мы знаем, что девушку на портрете зовут Алиса Крэндалл, что у нее была сестра-близнец по имени Нора, которая в тысяча восемьсот семидесятом году вместе с родителями погибла во время кораблекрушения. И кем бы ни был призрак, что обитает в доме на Легар-стрит, он неким образом связан с этим домам и был не рад, что мы приехали сюда. – Мать подняла взгляд на огромное облако, медленно закрывавшее собой солнце. – Мы также знаем, что по какой-то причине Ребекка не хотела, чтобы мы увидели генеалогическое древо Крэндаллов. Я раздраженно простонала: – Нет, это полная бессмыслица! Я уже начинаю верить, что ничто из этого не связано между собой! Мать открыла дверцу машины. – Давай где-нибудь поужинаем и все хорошенько обсудим. По дороге сюда я видела в пяти милях отсюда симпатичный приморский ресторанчик. Я посмотрела на мать. Мне невольно бросилось в глаза и сереющее небо за ее головой, и то, как в сумерках ее глаза сделались почти такими же темными, как и мои. Я вздохнула. Хотя между нами постепенно и выковывались узы взаимопонимания, в моей жизни навсегда останутся уголки, куда моей матери вряд ли захочется заглянуть; уголки, чью пустоту она бессильна заполнить. Впрочем, это уже не играло такой большей роли, как раньше. – У меня аллергия на морепродукты. Когда мне было восемь лет, у меня однажды возникла такая острая реакция на креветки, что я с тех пор не беру их в рот. |