Книга Русский частокол, страница 45 – Александр Тамоников

— Сколь, по-твоему, сидеть нам в засаде у перелаза? Это я к тому, сколько провизии брать. На тот берег ее нам не дадут, и на охоту людей отправлять нельзя, ворог заметить может.

— Возьми дней на пять.

— Это что, столько сидеть?

Голос подал Кобяк:

— Не глупи, Никола. Ведаешь же, сидеть тебе в засаде до появления отряда хазар или разъезда малого.

— Ладно. Щас соберу отряд и пойдем к западному перелазу.

Дедил наставлял:

— Скрытно, Никола, скрытно.

Богунда вновь пожал плечами:

— Это уж как выйдет. То не тока от нас зависит. Коли хазары посадили наблюдателей напротив городища, как ни прячься, а скрытно не пройти.

— Покуда наблюдатели не замечены.

— Ну, тогда о чем разговор?

— Ступай, Никола, и делай так, как сказано.

— Угу.

Десятник встал, надел шапку, ненадолго замялся, видно, хотел еще что-то спросить, да передумал, вышел из светлицы.

После трапезы его отряд ушел на запад.

Во время выхода запасного десятка за южным берегом смотрели люди Кобяки с дозорами. Врага не видели. Но ведали, что хазары умеют подойти к нужному месту так, что не заметишь, хоть все глаза просмотри. Оставалась надежда, что выходящих из городища не заметили.

Из-за того, что скрытно уйти к перелазам должны были и Вавула с Ковалем, Дедил решил открыть поставленные недавно южные ворота и бросить мостки через заполненный водой овраг. Так хазары не увидят их точно.

После вечерней трапезы старейшина вызвал к себе сына и его друга, Сидора Коваля. Оба выглядели невыспавшимися.

— Что, — съязвил Дедил, — молодые женки не дают спать?

Коваль потянулся:

— И то добре, дядька Заруба, худо было бы, если б женка холодная или непригожая в любви попалась. А так — добре. Чего звал-то?

— Дело к вам обоим, садитесь на лавку.

Десятники присели. Дедил начал объяснять.

Утром из стана бележей выехал отряд в два десятка во главе с беком Ганзалом Шаматом. Рядом с ним были бай Каплат и десятник Фатих Ильшар. Прошли до дальней, заросшей кустами возвышенности.

Бек наказал старшему охраны остаться внизу, сам с баем и десятником пешком поднялся на возвышенность. Вершина оказалась пологой, кусты мелкими, но с густой листвой. До реки примерно верста. Городище видно, пожарища бывших сел — тоже.

Каплат сказал:

— Отсюда, бек, ничего не разглядеть.

Шамат ответил:

— А мне и не нужно. Крепость так себе, брали и крупнее, вот только преграда — река.

— Так переправимся, — подал голос Ильшар.

Бек посмотрел на него:

— А скажи мне, Фатих, почему поляне поставили крепость на мысу против прежнего села? Могли бы и в другом месте. На ровном берегу легче это сделать. Но нет — поставили на мысу. Почему, Фатих?

— Не знаю, бек.

— А должен знать. Наверняка у сел переходить через реку можно плотами. Почему так? Ока широкая река, но мы ее с возвышенности здесь не видим, значит, что? — И сам же ответил: — Значит, узкая она тут, а раз узкая, то и течение сильное. Поляне знают, что мы переправляемся с конями, положив на них поклажу и держась за ремни. Здесь при сильном течении коней снесет и утопит, а с ними и наших воинов. Поэтому именно тут они поставили сначала села, а потом и городище.

Каплат воскликнул:

— Но им же надо будет уводить за реку обозы? Как сами поляне переправляются?

— Я уже говорил. У них большие тяжелые плоты с множеством гребцов и лодки-однодревки. Те шустрые, на них всегда переправишься, надо только уметь управлять ими. Но тут кроме плотов у полян должны быть и другие пути на тот берег. Где-то неподалеку есть перелазы. Их надо найти. Разорить городище мы сможем, только обойдя его с другой стороны.

Ильшар спросил:

— Ты все ясно поведал, бек, одно не объяснил, почему поляне городище на мысе поставили, а не рядом.

— А это чтобы копать меньше. Мыс с трех сторон омыт водой, понятно, городище на нем не уместится. Часть будет в поле. Но прорыть сбоку и сзади ров — это не копать его вокруг всего селения. Спешили поляне. Понимали, за сотворенное с сотней Ильдуана каган обязательно их накажет. Вот и спешили — ставили крепость. Тут же собирали урожай. Успели. Поляне народ работящий. Ну, а теперь наверняка оборона крепости готовится. Их старейшина мыслит, что мы попрем чрез реку у крепости и потеряем часть всадников. Других достанут стрелы с городьбы. А мы по-другому поступим.

— Как? — спросил Каплат.

Бек повернулся к нему:

— А то, Асхат, на совете узнаешь. Сейчас идем в лагерь, там назначишь из десятка два отряда и пошлешь их лесом к реке. Но туда, откуда их из крепости видно не будет. Им задание — найти перелазы с востока и с запада. Перелаз может быть один, но надо посмотреть по обеим сторонам.

— А когда совет, бек?

— Перед трапезой. Нукеры сообщат.

— Понял!

— Уходим! — приказал бек.

Ближе к полудню бек Шамат собрал военный совет. На нем рассказал, что сел больше нет, а есть одно укрепленное городище за рекой, так что сотням придется переправляться через реку. Отряды поиска перелазов будут отправлены баем Каплатом. Как только места переправ обнаружат, к ним уйдут по две сотни. Какие, будет решено позже.

— Придется атаковать крепость с трех сторон, на этом берегу надо держать сотню, которая могла бы захватить тех полян, которые решатся переправиться из городища. Когда отряды Каплата найдут перелазы, я решу, как действовать дальше.

Баи поднялись и вышли из шатра.

Каплат назначил отряд десятника Даяна. На запад он отправил отряд воина Али, на восток — Гафура. В отрядах было по семь человек. Он же определил и путь отрядов, минуя земли полян.

Отряды двинулись к реке.

Одновременно с ними из крепости Вольное по мосткам через овраг на запад двинулся десяток под началом Вавулы, на восток — под началом Коваля. Делились, кому куда пойти, недолго. Спора не было.

Вавула вел мужиков по кружной дороге полем, затем лесом, поляной вывел к засеке, перед которой расположился отряд Богунды.

— Приветствую, Никола, — поздоровался с ним сын вождя.

— И я приветствую тебя, Вавула. Хорошо, что не пришлось долго ждать, одного не пойму, почему твой отец запретил переправляться здесь на перелазе без тебя?

Вавула улыбнулся:

— Сейчас поймешь. Готовь отряд к переправе.

Пока отряд Богунды готовился, люди Вавулы заняли оборону за ближайшей загородью и засекой. Оттуда они могли видеть реку и противоположный берег, сами же оставались при этом незаметными для вражеских наблюдателей.