Книга Вероника, страница 27 – Марина Халкиди

Ника решительно помалкивала, посмеиваясь над бабулей.

Жизнь в поместье Мелари шла своим чередом, но после того как стихла первая ссора… Вероника, не добившись в галереи внятных ответов у Спайка, ворвалась в спальню супружеской четы Мелари. Правда, девочке потребовалось десять минут, чтобы найти искомую спальню.

Джилас оторопело замерла, когда внучка фурией ворвалась в спальню. Вероника даже не улыбнулась, хотя Готрик смотрелся очень потешно в длинной до пола рубахе и колпаке.

— Я собирался сказать тебе правду, — старый маг сразу понял, что привело внучку в три часа ночи в спальню. — Но мы хотели, чтобы ты привыкла к Мессории.

— Конечно, ведь до совершеннолетия я не смогу ее покинуть!

— Вероника, — попыталась вмешаться в разговор Джилас.

Девочка нетерпеливо топнула ногой: ей надоела ложь.

— Я хочу знать правду!

Готрик вздохнул, подошел к креслу и присел. Веронике даже стало совестно: волшебник был уже стар, и сейчас это было особенно заметно.

— Я действительно был в вашем мире раньше…Когда я узнал о рождении внучек, то встретился с их матерью. Я хотел забрать девочек в этот мир, где им было место! Но ваша бабушка наотрез мне отказала, да она просто выставила меня за порог дома! — возмущенно вспомнил Готрик. Злость до сих пор клокотала в нем. Он, волшебник и сенатор, был выставлен из дома как какой-то бродяга или попрошайка. — Мне не оставалось ничего другого, как вернуться в Мессорию с пустыми руками…Я ждал тринадцать лет, до первой ступени совершеннолетия. Ждал и боялся, что род Мелари оборвется. Когда я познакомился с Леной и Василисой, то я удивился — насколько они были похожи на нашего сына. — Джилас подошла к мужу и положила ему ладонь на плечо, смахнула несколько слезинок.

Вероника тоже всхлипнула, но все же она хотела знать:

— Тетя Лена отказалась поехать с вами?

— Мне с трудом удалось ее убедить, что настоящая магия существует, — вспомнил Мелари. — Но она не захотела покидать мир людей, а вот Василиса — она сразу поверила мне… — с теплотой в голосе вспомнил Готрик. Он заглянул в глаза внучки. — Поверь, она была счастлива в этом доме.

— Если это правда, почему ты солгал, когда я тебя спрашивала о матери?

Старая надежда вновь вспыхнула в сердце девочки. Теперь все встало на свои места.

Ее отец был волшебник, как и мама. Поэтому он и не приехал за ней. Он еще не знает, что ей уже тринадцать лет и она в Мессории. Вероника с надеждой смотрела на деда…

Экс-сенатор увидел эту надежду, он прочел ее в глазах внучки и отвернулся.

— Василиса была во всем всегда первой…Она с успехом закончила учебу, работала в дипломатическом корпусе. Она добивалась каждой поставленной цели, как будто хотела доказать, что человеческая кровь не сделала ее слабее других волшебников, — после колебаний признался маг.

Девочка покачала головой. Конечно, потом она с удовольствием послушает, какой была ее мать. Но сейчас она желала получить ответ на главный вопрос.

— Готрик, а мой отец, где он? — нетерпеливо воскликнула Ника.

На секунду маг испытал искушение сказать, — он был прекрасным вандом, великим волшебником. Прости — он умер до твоего рождения. Но чутье вовремя подсказало, что внучка не поверит. Джилас и Готрик переглянулись.

Вероника опустила плечи. Она все поняла. Никто ее не искал в этом мире.

Джилас вновь парила между этажами.

— О, это и впрямь занимательная история. — Бабушка посмотрела по сторонам. — Только, чур, ни слова Готрику, он считает, что вы еще слишком юны.

Подростки возмутились, совсем они не юны, Максим отыскал на подбородке несколько волосков и поспешил их всем продемонстрировать.

— Да у меня уже растет борода! — воскликнул он. Мальчик обиделся, не понимая, почему вызвал приступ смеха у присутствующих.

— Поместье Мелари насчитывает уже не одну сотню лет, я бы даже сказала не одну тысячу. Наш род не уступает ни одной другой знатной семье. Первые Мелари сражались бок о бок с принцем Страджисом…Что-то я совсем не о том, — опомнилась Джилас. Она по привычке декларировала обращение в комиссию достопримечательностей. Джилас уже не одно десятилетие вела с главой комиссии борьбу, требуя признать поместье историческим памятником. И стоило графини Мелари найти свободные уши, она садилась на свой излюбленный конек. Те из знакомых или случайных собеседников, кто был поумнее, спешно соглашались с доводами графини. А спорщики были растерзаны Джилас и ее сподвижниками. Вероника удивилась совпадению, ведь Ольга Николаевна добивалась того же для своего особняка. Вот только для Джилас это была скорее игра, а Ольга Николаевна пыталась защитить и сохранить наследие рода не только для себя. — Ах да — лестница, — графиня наморщила лоб, силясь вспомнить. — Лестница первоначально не отличалась от обычной. Все произошло три столетия назад. Молодая графиня Сент-Луис Мелари заподозрила своего мужа в измене. И хотя доказательств его вины не было, графиня посчитала себя глубоко оскорбленной. Во время ссоры прямо на этой лестнице, — Джилас драматически взмахнула рукой, не удержалась и поспешно ухватилась за невидимые перила. — Графиня нанесла мужу смертельную рану кинжалом, от которой тот скончался на месте. Он истек кровью прямо на этом месте. — Джилас указала на предполагаемое место преступления. — Страшась ареста за преступление, графиня уничтожила следы. Тело — графа-изменника, — последние сомнения Вероники кому в этой истории сочувствовала Джилас — рассеялись, — так и не нашли. А кровавое пятно графиня не могла очистить — ни магией, ни моющими средствами. Боясь разоблачения, Сен-Луис увлекавшаяся черной магией, сделала лестницу невидимой. За три последующих столетия, несмотря на многочисленные попытки, — Джилас тяжело вздохнула, так что не оставалось сомнений, кому принадлежали эти попытки, — лестница так и не проявилась.

— А графиня — ее посадили в тюрьму? — с надеждой спросил Джон, которому стало жутко от такой прародительницы.

— Нет! — отмахнулась Джилас. — Ее вину не удалось доказать. Хотя, кажется, был один прокурор, — напрягая морщины на лбу, вспомнила волшебница. — Да, да…Прокурор, он еще выдвинул обвинения. Но после его таинственного исчезновения сразу после допроса Сент-Луис, никто не решился поддержать обвинение. Если честно графиню боялись все в округе. Ее врагов и противников после ссоры с ней настигали неизлечимые недуги. Графиню боялись и сплетничали только за глаза. А вот перчатку с правой руки она никогда не снимала.

— Почему?

— Якобы капли крови мужа упали ей на ладонь. А после смерти графини слуги утверждали, что видели ее призрак в черной перчатке.

Макс рассмеялся.

— Им, наверное, от страха привиделось.

Джилас сурово взглянула на внука. Она посвятила целую главу появлению призрака в своем обращении в комиссию достопримечательностей, ссылаясь на ряд свидетельств присутствия потусторонней силы в особняке.