Книга Тёмная грань любви, страница 15 – Лана Ежова

Я поднялась на ноги, дезактивировала заклинание — платье распрямилось, но слегка утратило пышность. Помялось…

— Алессандр, дорогой! — Взволнованная леди обернулась к гостю, своему кузену: — Мне жаль, что вы увидели очередные чудачества моей несносной дочери!

Следующий жалобный взгляд она подарила отцу и грустно заявила:

— Вердон, девушка на выданье не должна себя так вести. Габриэль избалована сверх меры, пора что-то делать. Для начала — пусть остается сегодня дома.

Я открыла рот, потрясенная услышанным. Да как она смеет!.. Отчитывает при постороннем, да еще запрещает что-то?! Она не вправе оставить меня дома, когда у бабушки день рождения!

— Отец, я должна поехать, мачеха преувеличивает.

В этот момент папа показался мне незнакомцем, который, недовольно поджав губы, смотрел на меня с непередаваемым разочарованием.

— Габриэль, как ты смеешь называть женщину, воспитавшую тебя, мачехой? Я неоднократно просил называть ее леди Лориндой, раз не можешь мамой.

— Папа, пожалуйста…

Он поднял руку, грубо обрывая на полуслове.

— Хватит! Леди Лоринда права: ты заигралась, Габриэль, в магичку, который дозволено все. Ты наследница древнего рода, тринадцатая в очереди на престол нашего славного королевства… пусть боги хранят его величество и продлят его дни на земле!

Отец благочестиво возвел очи горе. Мачеха повторила за ним, сложив руки под грудью — делала она так не из-за того, что почитала богиню-мать, а, чтобы подчеркнуть свой пышный бюст, который грозился выскочить из низкого декольте сливового платья, расшитого аметистами.

— Отец, я больше не буду, клянусь.

Но он снова махнул рукой и посмотрел на молчаливого барона Лескорэ. Брюнет — приверженец одежды темных цветов, и в модном черном с синим отливом камзоле и таких же брюках он, как никогда, напоминал ворона. Не люблю этих птиц… угрюмые вестники смерти.

— Видите, Алессандр, она не готова к замужеству — перечит отцу, вбила себе в голову глупости. Нет, ей не замуж следует идти, а в обитель богини, учиться смирению и тому, как должна вести себя благородная девица.

Я не верила своим ушам, это не отец говорил, это речи мачехи, которые она внушила ему, подластившись. Нет, нет, он не отправит меня в глухомань к жрецам богини!..

Прокашлявшись, кандидат в женихи мягко возразил:

— Габриэль — прекрасная юная девушка, ей хочется развлечений, новых впечатлений… в конце концов, веселья. Все это она может получить, став моей женой.

Ага, сейчас… Я получу это, если, наоборот, не стану твоей женой, а поступлю в Квартенский университет магии. Интересные лекции, лабораторные работы, беззаботные друзья, приключения… Ах! Как же я мечтаю об этом!

— Дорогой мой друг, я очень сомневаюсь, что Габриэль нужны развлеченья, — вздохнул отец. — Веселясь, она чуть не сломала шею.

Почему окружающие думают, что знают лучше, что мне нужно? Злит, как же меня злит подобная уверенность! Семнадцать лет — ты не умеешь думать своей головой, но можешь идти замуж. Боги, разве это не отдает лицемерием?

— Милый, я настаиваю, что бы обе наши девочки задумывались о последствиях своего поведения. Габриэль должна остаться дома.

Я с неприязнью посмотрела на мачеху — странная она сегодня. То сама подталкивает к своему кузену, то оставляет дома, мешая ему ухаживать за мной. Не иначе у нее женские дни, раз сама не знает, чего хочет.

А мне важно увидеть бабушку! Она обещала, что на приеме будет столичный целитель, который поможет уговорить отца отпустить меня в КУМ.

Поколебавшись, я решилась на давний шутливый шантаж:

— Отец! Если вы оставите меня дома, я буду практиковаться в некромантии и в этот раз подниму семейный склеп!

— Габриэль, прекрати!

— Видите, дорогой, к чему привело ваше попустительство? — Всхлипнув, мачеха прикрыла рот ладошкой, затянутой в темно-фиолетовую перчатку.

Отец, к моему превеликому удивлению, кивнул.

— Габриэль, поднимись к себе и жди нашего возвращения, поговорим потом.

Я открыла рот, чтобы возмутиться, но вдруг осознала странное: в голосе папы затаился страх. Что-то случилось? Чего он боялся? Эта внезапная строгость, намеки на то, что замуж мне рано, потому что не научилась смирению, наталкивали на определенные мысли: кандидат в зятья разонравился, таким образом, он пытался отказать родственнику своей дражайшей супруги. И она, как ни странно, почему-то поддержала решение.

— Как скажете, отец.

Я покорно поклонилась, пожелала хорошо провести время и поднялась в семейное крыло. Пока шла по лестнице, спиной ощущала холодный внимательный взгляд. Алессандр Лескорэ. С первого дня, как нас представили друг другу, он присматривается, словно оценивая и взвешивая. Бр-р-р, неприятное ощущение.

Дождавшись помощи служанки, я переоделась в ночную рубашку и халат. Вынимая шпильки и серебряные нити из моей прически, Росси щебетала о том, как обаятелен барон, как красив и элегантен.

— Ах, леди Габриэль, вы такая счастливая! Стать женой подобного мужчины мечтает каждая девушка. Скажите, ведь он вам нравится?

— Росси, мне нравится думать, что я поеду учиться в столицу, а не о том, сколько детей у меня появится в ближайшие пять лет.

— Ох, леди, зачем вы так… зачем вам богомерзкое занятие некромантией?

Росси служила в нашем доме меньше года, но позволяла себе несколько больше, чем иной доверенный слуга. Почему ее наглость терпела мачеха, для меня оставалось загадкой.

— Простите, вы такая красивая… я не понимаю, зачем вам магия?

Я вздохнула, не собираясь спорить ещё и со слугами, отстаивая свои мечты, и промолчала. Горничная воспользовалась, как она посчитала, молчаливым разрешением и продолжила расхваливать лорда Алессандра.

— Росси, если ты закончила, оставь меня — хочу побыть в одиночестве.

— Леди Габриэль, вы будете молоко и медовое печенье перед сном?

Я покачала головой:

— Благодарю, не сегодня.

Росси, неподдельно расстроившись, нервно ухватилась за край белого передника.

— Леди, вы заморите себя голодом — вы же такая худенькая! Печенье приготовили в обед, а оно до сих пор пахнет на всю кухню. Теплое молоко поможет вам поскорее уснуть.

— Ладно, неси.

Я не успела выбрать книгу из тех, что недавно выписал отец из столицы, как запыхавшаяся горничная вернулась с подносом. Назойливая, она не отстала, пока я не выпила чашку молока и не съела три песочных кольца, которые, действительно, получились изумительными — рассыпчатыми и ароматными.

Но даже самое вкусное печенье в мире не сможет заменить вечер в доме бабушки. Мачеха…