Онлайн книга «Твердыня грёз »
|
Кудесник вздохнул горестно: – О моей безопасности не тревожились. И Горан в сердцах рассказал предысторию его исключения. Бахарь выслушал, не перебивая. Он всегда отличался учтивым вниманием. Прекрасное образование, манеры, мягкий нрав. Горан дико поражался решению писателя поселиться в жуткой глуши Бескравии. – Как быть дальше? – Горан уткнул расстроенный взгляд в пол. – Как я мог оступиться так? С виду Рох казался обыкновенным ребенком. Растерянным. Испуганным. Следовало больше читать о крадушах. – О, мой мальчик. Правды о крадушах никто не ведает. – Страшилка провинций. В Царне детей пугают рассказами о крадателях душ. Воспитатели нам объясняли, что они – порождения чернолесьев. Старик несогласно мотнул головой: – Порождения чернолесьев – змеяды. Да и какие порождения? Некогда обыкновенные люди, что возжелали увечить и властвовать. Крадуши – иная сила. Горан поставил кружку на стол, обхватил ладонью подбородок. – Вы что-нибудь слышали о них? – Да. Я много интересовался, но никогда – никогда не видел их своими глазами. Тебе посчастливилось. Кудесник не разделял восторга собеседника. – Встреча с крадушем – проклятие на всю жизнь. Старик отвел взгляд на стеллаж библиотеки. – Сейчас покажу тебе кое-что. Хозяин дома подошел к полкам у двери и потянул за корешок толстого тома. Горану открылся ящик – тайник. Бахарь достал из него на стол две книги. Одна из них напоминала блокнот в черной обложке из коры вулканического дерева провинции Морион, нагревающейся в руках человека теплыми углями. Старик открыл книгу, демонстрируя аккуратные записи. – Мои заметки, – с загадочной гордостью признался писатель, – копии текстов из библиотеки в Меловой башне. Зрачки Горана расширились от удивления. – Вы учились в граде?! – Я родился там, жил и да, учился. Рядом с Гранитным замком. – Ничего себе! Вы жили… вы видели. Вы видели послов Алефы? – Послов? Теперь их так называют? Нет, – усмехнулся. – Но я многое разведал о крадушах. Горан смотрел на блокнот, который краснел под пальцами от тепла тела. Его не интересовали крадуши и Гранитный замок. Он желал слушать о твердыне грёз. – Удивительного в них мало, – вяло произнёс Горан, уступая любопытству в глазах Бахаря. – Совсем обычные: говорят, едят, спят. – Нет. Крадуши – самые удивительные создания Царны. Самые удивительные… и опасные. – Да уж, без их мятежного призрака воевода Вацлав утратил бы могущество. – Горан нахмурился, вспоминая властного предводителя воинства гончих. – Знаете, я не слишком силен в истории Царны. Господин Трость утомлял перечислением дат. – Трость? Эрих Трость? – Вы знакомы? Горан вздохнул, понимая, что скучный разговор затягивается. – Уф! Всем в Граде известна его биография. – Знаете, редкий педант и, вообще, сварлив, как пес. Бахарь вскинул брови, поражаясь безразличию Горана: – Выпускником он совершил ужасный поступок – предупредил крадуша о ловушке гончих. – Что?! Перед глазами комната зашаталась. – Позорная история. Эриха изгнали. – Но он – уважаемый воспитатель. В голове Горана вертелись шестеренки соображений. Старик выразительно посмотрел на озадаченного мальчика. – Его помиловали. – Такое возможно? Разве прощается самое тяжкое преступление в стране? Пособники крадушей – смертники. Бахарь устало вжался в спинку кресла. – Эрих искупил вину. Он два года скитался по Царне и отыскал крадуша, сочувствие к которому толкнуло его на измену. Он привёл беглеца в град. – И восстановился в правах? – Да. – Мне не обнаружить Роха. – Три века назад крадуши поставили Царну перед угрозой уничтожения. Сражения, болезни, нищета. Правители укрылись в крепости западных лесов, ныне Янтарном граде. Казмер, воевода короля Горислава, тогда храбрый и честолюбивый юноша, осмелился идти в твердыню. Силы династии таяли. Казмер с отрядом верных короне воинов смог пройти сквозь Звездные горы и Туманный лес в неприступную обитель магических сил. – Он добрался, – завистливо сообщил прилежный воспитанник града. – Алефа исполнила его желание. Старик кивнул: – Да. Он грандиозно повлиял на историю страны. В Кодексе наказаний Казмер предусмотрел статью о помиловании за поимку крадуша. Вот почему гончим прощают многие злоупотребления особыми полномочиями. В цитадели грёз Казмер узнал тайны крадателей душ. – И они стали уязвимыми, – поддержал Горан, сам размышляя о Кодексе, о восстановленном в правах воспитателе, о безжалостном воеводе. – Гончие, охотники, следопыты – все они выросли на знаниях, которые заполучил в твердыне Казмер. Вооруженные ими, они уничтожили большую часть лютых созданий потусторонних миров. Горан вздохнул печально. Он опять убедился в правдивости недосягаемого волшебства Алефы. – Откуда столько интереса к крадушам? – спросил Горан задумчивого старика. – Они – зло. Разве вам не страшно приближаться к их тлетворным следам? – Они – побеги Древа времени. Горан точно в столб врезался. – Что за тексты вы читаете, уважаемый Бахарь? – Он посмотрел на блокнот и солнечно-желтую книгу в слановых цепях. Подобные цепи помещали кузнецы Орда по центру обложки для защиты редких карт от всевидящих глаз ворожей и змеядов. – Лучше вам не произносить такое вслух. Вацлаву и ветер шепчет. – На Древе времени шумит крона потусторонних миров. Царна – всего лишь лист в магическом поле. Ты видел её карту? Горан сжал руки, вспоминая уроки топографии: – Да. Сходство есть. Восьмиконечный лист? Дубовый или… – Реки – это жилы, питающие земли целебным волшебством. Существует легенда, что пять веков назад народы Царны воспротивились могуществу потусторонних миров. Создания, безобидные и пугливые, но сотканные из магии, уничтожались. Короли опасались их мощи. В провинциях устраивались расправы над творцами чудес. Осужденных за мистический дар и угрозу правящей династии отводили в леса с озерами, связывали и сбрасывали с обрывов. Природа гибла в трауре. Вокруг мест казни проросли чернолесья. – Мы изучали несколько другую историю. – Во рту пересохло. Горан отпил немного остывшего напитка. – Где вы слышали подобное? Старик похлопал по блокноту. – Не все письмена легко уничтожить. Да и память людей сохраняет больше, чем желают правители. Создания, о которых мы слышим в сказках, живут в потусторонних мирах. И в неприступных чащобах Царны. |