Онлайн книга «Спаситель и сын. Сезон 3»
|
– Ну, такая… похожа на мальчишку… но не совсем мальчишка… – Не совсем мальчишка, – повторил Спаситель. Кюипенс сорвался: – Что?! Опять будете впаривать мне про сына, который умер до ее рождения… будто бы… – Будто бы что? – Не дождетесь. Знаю я вас, психологов, и в ваши штучки не верю. – Я не хочу быть девочкой, – сказала Элла ровным тоном. – Не хочешь что?… – задохнулся Камиль. – Но это же от человека не зависит. Элла достала из сумки телефон и протянула отцу. «Фотографию показывает», – понял Спаситель. – Вот этот вот… Это ты?! – Вот этот вот, – с обидой повторила Элла. Камиль вгляделся повнимательней. – А что? Тебе идет! – сказал он наконец и вернул дочери телефон. Их руки соприкоснулись. Оба удивились такой близости и посмотрели друг другу в глаза. – Вас это не шокирует, – заметил Спаситель. – С чего бы вдруг! – возмутился Кюипенс. – Вашей дочери нравится ходить в мужской одежде. – Спаситель хотел убедиться, что Кюипенс не лукавит. – Ну и что? На здоровье! Мне, честно говоря, и самому не очень нравятся девчачьи тряпки. – Вы слышали, что сказала Элла? – Что именно? – Она не хочет быть девочкой. – Но это же невозможно. – Он сказал это, обращаясь к дочери, с сожалением в голосе. – Что невозможно? – не отступался Спаситель. – Ну… пол, его же не изменишь! Никто не сказал вслух, что «некоторые все же меняют», но все трое наверняка так подумали. – У меня нету сына, я его потерял, это верно, – заговорил Камиль. – А дочери… они принадлежат матери, так мне всегда казалось. И я… как бы это сказать… не встревал. – Возможно, первый раз в жизни он пытался разобраться в себе. И ему было трудно и больно. – А Элла… Это все же я ей выбрал имя. А в прошлый раз, припомнил Спаситель, месье Кюипенс все отрицал: и то, что имя выбрал он, и даже явное созвучие имени мертворожденного мальчика – Эллиот и заменившей его девочки – Элла. – Я-то с самого начала видел, что ты у нас сорванец. И мне это нравилось. Но твоя мама все ахала: «Осторожно, не сделай ей больно! Осторожно, ей только три года!» Помню, однажды ты хотела влезть на самую высокую горку, с виражами… – …а мама заставила меня кататься с маленькой, для малышни, – договорила Элла. Они одно и то же помнили, об одном и том же жалели. – Когда-то меня тоже тянуло на экстрим. Хотелось управлять самолетом или прыгать с парашютом. – И почему же ты ничего такого не сделал? – Не знаю. Так устроена жизнь… Кто-то всегда решает за тебя. Ему пришлось возглавить мастерскую по хромированию металлов, которую держал еще его отец, и год за годом он тянул эту лямку, вдыхал кислотные пары и наконец стал пить. – Но ты будешь делать что сама захочешь, – пообещал он дочери, – все сама будешь выбирать. – Вы потрясающий человек, Камиль, – сказал Спаситель своим бархатным голосом. – Потрясающий? А вы хорошо меня разглядели? – Голос Камиля дрожал, руки тряслись. – Видите, во что я превратился? – Я вижу, какой вы на самом деле. – Ну вы, психологи, даете! – Камиль сделал попытку рассмеяться. Но у него текли слезы. Спаситель протянул ему коробку с носовыми платками и тут заметил, что она не меньше нужна Элле. – Давай поговорим о школе? – предложил он вполголоса. Ему хотелось, чтобы Элла рассказала отцу, как ее травят. – Зачем? – Папа тебе поможет. И вот месье Кюипенс узнал, что происходит. Первым его желанием было «отлупить паршивок», но потом он остыл и согласился, что надо все уладить так, чтобы никто не пострадал. Камиль уходил, положив руку на плечо Эллы, – твердую руку, уже не дрожащую. Рабочий день кончался, Спаситель запирал кабинет, как вдруг телефон зазвенел в последний раз. – Это доктор Агопян. Я хотел сообщить вам, что мадам Пупар выписывается в четверг, в 13 часов. У нее полная ремиссия. Хорошо бы за ней приехал сын. Похоже, доктор Агопян не вполне понимал, что сын мадам Пупар – не санитар психиатрической службы, а бестолковый школьник. – Я передам ему, – сказал Спаситель. А мысленно он увидел Камиля Кюипенса, опекающим жестом положившего руку на плечо дочери. Если Габен покинет свое чердачное убежище и Спаситель больше не будет опекать его, может случиться что угодно. * * * На другой день ровно в 8 часов в дверь дома номер 12 по улице Мюрлен постучали первые пациенты, и продыха не было до самого конца дня, до 19:30. У Спасителя голова шла кругом от карусели чужих жизней. – Здравствуй, Майлис! Входите, мадам Фукар. А вы – месье?.. – Можете звать меня Лионель. Извините, я должен ответить. Спаситель предупреждающе поднял руку: – Говорю сразу, месье… Лионель: вы зайдете и сядете только тогда, когда выключите телефон. Я прошу у вас сорок пять минут непрерывного внимания. – Что-что? Ах да… Выключить телефон… Конечно… Я сейчас… – Он тянул время, чтобы успеть дострочить эсэмэску. – Я поставлю его на режим «в самолете», идет? – Он бросил взгляд на Спасителя. – Вы его спрячете в карман и не будете вынимать. – Разумеется. По всему было видно, что молодой человек раздает на голубом глазу обещания, которых никогда не выполняет. Мадам Фукар сразу сказала, что ее собственный телефон отключен, а Майлис завладела игрушечной фермой. – Прежде всего благодарю вас, Лионель, что вы нашли время прийти. Насколько я понял, вы сильно заняты? – Что? Ну да… конечно… занят. Казалось, этот миловидный, лет тридцати человек не сразу соображает, что ему говорят. Так же, как мадам Фукар в прошлый раз, он теребил в кармане телефон, не в силах с ним расстаться ни на секунду. Спасителю пришлось потратить немало сил, чтобы удерживать ускользающее внимание Лионеля, пока он не выяснил, что деньги в этом семействе зарабатывает мадам Фукар, а ее супруг вот уже шесть лет «разрабатывает одну видеоигру». – MMOG. – Простите, что? – Massively multiplayer online game [24], – вмешалась мадам Фукар. Ее явно раздражала медлительность Лионеля. – Типа Second Life [25], она сейчас выходит из моды. Надо вклиниться на освободившееся место, – пояснил Лионель и вдруг замолк, уставившись на Майлис. |