Книга Спаситель и сын. Сезон 3, страница 39 – Мари-Од Мюрай

– Пистолет-пулемет «стен» с двумя магазинами. Может, их калаши и покруче, но в умелых руках и этот косит отлично.

Лазарь слушал во все уши, пытаясь расшифровать слова Жово.

– Ты их убьешь, да? Убьешь? – лихорадочно выпалил он.

– Что за чушь?! – не выдержал Спаситель. – Да вы сбрендили, что ли? Мы в Орлеане, за сто с лишним километров от Парижа. И даже если вам удастся добраться до места событий, там всюду полицейские заслоны, спецназ. Не успеете достать оружие, как вам, а не террористам придет конец! Немедленно унесите в подвал свою вонючую пушку!

У него сдали нервы, вот он и сорвался на старого легионера. Жово не обиделся. Просто сказал:

– Воля ваша. Только потом, если парнишку пристрелят, не жалуйтесь.

И ушел, волоча ноги и кособочась под тяжестью сумки.

– Папа, – прошептал ему в спину Лазарь, – может, Жово прав?

Спаситель обернулся к сыну:

– Помолчи! Это не война, а теракт. Убийцы – социопаты, они уже сами себя подорвали или нарываются, чтобы их убила полиция. Мне важно одно – узнать, где Габен. Тебе ясно?

Спасителя трясло от ярости, по щекам текли слезы. Лазарь никогда отца таким не видел.

– Молчу, – выдохнул он.

Спаситель спохватился: он поддался панике, надо взять себя в руки. Между тем Жово поднялся из подвала и юркнул в темный коридор. Спаситель увидал его и позвал:

– Принеси-ка рому себе и мне!

Они уселись втроем в «уютном уголке». Телевизор не включали. Зачем? Зачем нагнетать панику страшными картинками и пустопорожними словами?

– Подожду до полуночи, – решил Спаситель. – Если Габен не отзовется, сажусь в машину и еду в Париж. Доверить сына вам не могу – вы ненормальный. – Это относилось к Жово, спокойно потягивавшему ром. – Оставлю тебя у Луизы. – А это уже адресовано Лазарю.

Лазарь был против:

– Там террористы, они будут в тебя стрелять!

– Меня к ним не подпустят. Я только постараюсь все узнать.

На самом деле он плохо представлял себе, что можно сделать – разве что объехать больницы. Тут зазвонила маленькая «нокия», и все трое вскрикнули.

– Это Габен! – завопил Лазарь и хотел схватить телефон.

Спасителю пришлось его оттолкнуть и даже угрожающе замахнуться.

– Да, Луиза?

– Это не Габен! – горестно всхлипнул Лазарь.

– Новости слышал? – спросила Луиза. – Мне сказала Алиса. Она торчала в Фейсбуке, болтала с подружками. Перепугалась насмерть. Скажи, ведь Габен собирался в Париж не сегодня?

– Сегодня.

– О… Но он же не в том квартале?

– В том самом.

– Но ведь не там, где…

– Там. Прости, Луиза, я страшно волнуюсь, а Лазарь совсем не в себе. Если до полуночи ничего не прояснится… Постой, мне звонят по второму каналу. Это… кажется… это… Габен?!!

– Спаситель? Конечно, я должен был позвонить раньше…

– Ты где?

– В больнице.

Лазарь прижался к отцу, чтобы услышать голос своего дорогого Габена. Живой! Он живой! Может быть, ранен, но живой!

– В какой больнице? – Спаситель готов был сесть в машину и мчаться туда.

– Флёри.

– Что? Флёри?

– Э-э… Ну да.

– В Париже тоже есть больница Флёри?

– Не знаю.

Они явно не понимали друг друга. Спаситель мысленно был там, где гудели сирены и слышались выстрелы. Видел Габена на носилках, среди других раненых.

– Я тебя разбудил? – с сомнением спросил Габен. – В общем, не важно. Врачи говорят, ничего страшного.

– У тебя шок?

– Шок?.. Ну-у… немножко.

Удивительно! Ни малейшего напряжения в голосе Габена, он говорил своим обычным, лениво-расслабленным тоном.

– Больше всего мне жаль, что я не попал на концерт.

– Что?

– Но я послал Жилю эсэмэску, чтоб он не ждал меня около статуи Республики.

– Так ты… ты… не поехал в Париж? – Язык не слушался Спасителя.

– Говорю же, я в больнице Флёри.

– Что ты там делаешь?

– Ах да, я тебе не сказал, – сообразил Габен. – Мать проглотила целую упаковку таблеток. Как оказалось, ничего страшного. Но я застрял, мне не на чем добраться до дому. Трамваи уже не ходят.

– Сиди где сидишь и не трогайся с места! – сказал Спаситель, как будто парижский кошмар еще мог настигнуть Габена. – Сейчас я за тобой приеду.

– И я с тобой! – закричал Лазарь.

– Ты успокойся и не рыпайся! – сказал Спаситель и сунул мобильник в карман. Но сам же не выдержал. Сгреб сына, поднял его и крепко прижал к груди. – Ладно, поехали. Жово, не смотрите телевизор и не допивайте бутылку до дна.

– Есть, шеф!

Спаситель выбежал в ночи на улицу в футболке, а Лазаря завернул в свою куртку и понес на руках. Он плохо соображал, что делает. В голове, будто его заклинило, крутилось одно: «Мой сын, мои сыновья!» Он уже сел за руль, когда опять зазвонил телефон.

– Да, Луиза. Все хорошо. Я еду за Габеном.

Он в нескольких словах рассказал ей, что произошло, и, пока объяснял, успокоился сам. Но сердце снова бешено заколотилось, как только он увидел в холле больницы Габена. Ведь он уже чуть не похоронил его и обвинил себя в его смерти. Возможно, он не удержался бы от какого-нибудь патетического жеста, например, сжал бы Габена в объятиях или пробормотал: «Ты живой!», – но это сделал вместо него Лазарь – повис у названого брата на шее, а тот с веселым недоумением спросил:

– Что это с тобой, мелкий? И почему ты не спишь?

– Террористы!

Спаситель зажал ему рот ладонью.

– Они с Жово посмотрели фильм по телевизору, Лазарь до сих пор не может прийти в себя.

Не время было говорить Габену, что его приятель по социальной сети сейчас где-то в Париже, в смертельной опасности.

– Поехали ночевать к нам, – предложил Спаситель.

– Кресло-кровать еще свободно?

Когда они приехали на улицу Мюрлен и Лазарь с Жово пошли спать, Спаситель остался поговорить с Габеном. Сначала – о его матери.

– Я ничего не понял. Она вроде была в порядке, – стал рассказывать Габен. – Даже перестала талдычить, что она мертвый груз и приносит мне одни несчастья. И вдруг…

Он достал из кармана сложенный вчетверо листок: