Книга Защищая Джейкоба, страница 12 – Уильям Лэндей

Я любил Даффи безмерно. Изо всех полицейских, с кем пришлось работать, с ним единственным я по-настоящему сдружился. Мы частенько вели дела совместно, старший следователь прокуратуры и старший детектив. Общались и вне работы. Пол попросил меня стать крестным среднего из троих своих сыновей, Оуэна, и если бы только я верил в Бога или в крестничество, я ответил бы ему тем же. Он был более общительным, чем я, более компанейским и сентиментальным, но хорошие друзья и должны дополнять друг друга, а не быть абсолютно одинаковыми.

– Скажи, что ты что-то накопал, или выметайся из моего кабинета.

– Я что-то накопал.

– Ну наконец-то.

– И это вместо «спасибо»?

Он плюхнул передо мной на стол досье.

– «Леонард Патц, – принялся читать я заключение совета по пробации. – Развратные действия в отношении несовершеннолетнего, действия непристойного характера, покушение на изнасилование, развратные действия, обвинения сняты; развратные действия в отношении несовершеннолетнего, на рассмотрении». Мило. Местный педофил.

– Ему двадцать шесть лет, – уточнил Даффи. – Живет неподалеку от парка в жилом комплексе «Виндзор», или как там он называется.

На полицейском снимке, прикрепленном к папке скрепкой, был бугай с пухлым лицом, подстриженными ежиком волосами и губами бантиком. Я вытащил фотографию из-под скрепки и принялся разглядывать:

– Красавчик, нечего сказать. Почему мы ничего о нем не знали?

– Его не было в базе данных лиц, совершивших преступления сексуального характера. Он переехал в Ньютон год назад и не встал на учет в полиции.

– А как тогда вы на него вышли?

– Его сдал один из ребят из отдела по расследованию насильственных преступлений над детьми. Он как раз ведет то самое дело о развратных действиях в Ньютонском окружном суде. Там в самом верху страницы.

– Отпущен под залог?

– Под подписку.

– А что он сделал?

– Пощупал за причиндалы какого-то парнишку в публичной библиотеке. Парнишке было четырнадцать, как Бену Рифкину.

– Серьезно? Тут есть за что ухватиться.

– Ну, это хоть какая-то зацепка.

– Погоди, он хватает ребенка за яйца и его выпускают под подписку?

– По всей видимости, там под вопросом, захочет мальчик свидетельствовать против него или нет.

– И все равно. Я тоже хожу в эту библиотеку.

– В следующий раз береги яйца.

– И так все время это делаю.

Я вновь вгляделся в фотографию. Этот Патц показался мне подозрительным. Разумеется, я был в отчаянии – хотелось, чтобы это чувство возникло, мне позарез был нужен хоть какой-то подозреваемый, требовался какой-то результат, – поэтому я не стал безоговорочно доверять своим подозрениям. Но и полностью сбрасывать их со счетов тоже не стоило. Внутреннему голосу нужно доверять. Из этого и складывается профессионализм: из всего твоего опыта, всех выигранных и проигранных дел, болезненных промахов, всех тех мелочей, которым ты учишься путем механического повторения раз за разом, – все это со временем вырабатывает у тебя профессиональное чутье. «Чуйку». И с первого же взгляда моя чуйка шепнула мне, что Патц может оказаться тем, кого мы ищем.

– По крайней мере, тряхануть его точно стоит, – решил я.

– Тут есть одна загвоздка: никакого насилия за Патцем не числится. Ни оружия, ничего. Такая вот штука.

– Я вижу два эпизода развратных действий. Как по мне, это уже достаточное насилие.

– Схватить кого-то за яйца – одно дело, а убийство – совсем другое.

– Ну, все когда-то случается в первый раз.

– Возможно. Не знаю, Энди. Ну, то есть я вижу, к чему ты клонишь, но, как по мне, этот Патц просто придурок, а не убийца. Да и к тому же на теле Рифкина нет никаких следов сексуального насилия.

Я пожал плечами:

– Может, до этого просто не дошло. Например, его спугнули. Или, может, он подошел к мальчику с предложением или попытался затащить его в лес под угрозой ножа, а тот стал сопротивляться. А может, поднял его на смех, и Патц впал в ярость.

– Как-то многовато «а может».

– Что ж, посмотрим, что он нам скажет. Берите его.

– Мы не можем. Его не за что брать. У нас на него нет никаких зацепок.

– Тогда попросите его взглянуть на фотографии из нашей картотеки, вдруг узнает кого-нибудь, кого мог видеть в парке.

– У него уже есть государственный адвокат. По доброй воле он никуда не пойдет.

– А вы ему скажите, что в противном случае он сядет за то, что не встал на учет в полиции по новому месту жительства. Вы же его уже прищучили. Напомните, что детское порно, которое он хранит у себя на компьютере, – это федеральное преступление. Да что я тебя учу! Главное, привезти его и легонько подергать за яйца.

Даффи с ухмылкой повел бровями. Шутки про «подергать за яйца» никогда не устаревают.

– Просто привезите его сюда.

Даффи заколебался:

– Не знаю. Мне кажется, мы слишком спешим. Почему бы просто не поспрашивать по округе, не видел ли кто-нибудь его в то утро в парке? Пообщаться с его соседями. Может, заглянуть к нему самому, без лишнего шума, не пугая его, убедить его поговорить с нами по-хорошему. – Даффи сложил пальцы в щепоть и пощелкал ими, как клювом, открывая и закрывая его: поговорить, поговорить. – Тут же никогда не знаешь заранее. Если мы возьмем его, он просто позвонит своему адвокату. И тогда плакал твой единственный шанс поговорить с ним.

– Нет, лучше все-таки его взять. А уж потом ты его обработаешь, Дафф. Что-что, а это ты умеешь.

– Ты уверен?

– Мы не можем позволить, чтобы люди говорили, что мы не прижали этого парня к стенке как следует.

Мои слова прозвучали фальшиво, и на лице Даффи промелькнуло сомнение. Мы всегда придерживались железного правила действовать без оглядки на то, как наши действия могут выглядеть и что могут подумать люди. Решения прокурора не должны зависеть от политики.

– Пол, ты же понимаешь, что я имею в виду. Это первый хоть сколько-нибудь годный подозреваемый. Не хочу, чтобы он соскочил, потому что мы сидели сложа руки.

– Хорошо.

Даффи отклонился на спинку стула. Рабочий разговор был окончен, и ему хотелось загладить эту небольшую шероховатость между нами.

– Как Джейкоб сегодня пошел в школу?

– Да совершенно нормально. Джейка ничего не беспокоит. Чего нельзя сказать о Лори.

– Что, немного переживает?

– Немного? Помнишь, как в «Челюстях» Рой Шайдер гонит своих детей в океан, чтобы продемонстрировать всем, что купаться безопасно?

– Ты хочешь сказать, что твоя жена была похожа на Роя Шайдера?