Онлайн книга «Распутницы»
Ехали на автобусе. — Костя, что у вас за газета? Вы всё наше управление насмешили этим «менстром». — У Кукурузова ноутбук сломался. Он статью от руки накатал своими каракулями. Газету уже в набор сдавали, торопились. Секретарь сослепу вместо «монстр» напечатала «менстр». Статья о гибели девушки в лесополосе. По конфиденциальной информации, девушку изнасиловал и убил старик, человек, известный многим. — Откуда информация? — Это у Кукурузова спроси. — Так кто он — Кукурузов или Войлоков? — Он — Войлоков, а статьи подписывает псевдонимом Кукурузов. — Псевдоним какой-то несерьёзный. Перед стеклянными дверьми галереи красовался стенд с огромными зазывными фразами. — С чего это ваша газета выставкой заинтересовалась? — спросила Лиза. — Картина выставлена впервые одна. Когда её писал наш городской Васнецов, уже тогда в среде художников она наделала много шума. «Ямщик с красными яйцами». — Что? — Картина так называется — «Ямщик с красными яйцами». — Фу, мерзость! Костя, только ты способен супругу вести на выставку, где демонстрируют половую мощь ямщиков… — Ха-ха. Ладно, увидишь сама. В выставочном зале было многолюдно. Супруг подвёл Лизу к небольшой яркой картинке, одиноко висевшей на огромной серой стене. Картинка называлась «Пасха». Улыбающийся бородатый ямщик, в шапке и тулупе, держал в руках полное сито раскрашенных узорами пасхальных яиц. — Она… Каково? — Костя ловил изумление жены и радовался, как ребёнок. — Ямщик держит сито красивых пасхальных яиц. По-старорусски слово «красивые» звучит как «красные». Красная девка, Красная площадь… Один художник-остряк, увидев картину в работе, окрестил её «Ямщик с красными яйцами». Местное отделение Союза художников на уши встало: «Не допустим порнографии в искусстве!» Лиза усмехнулась со вздохом: — Дурики твои художники… Ладно, где Кукурузов? — В кафе. Поди, уже строчит обзор. Пойдём. Ты что будешь есть? — Всё. Кафе было обычным — большой зал с бетонным полом, белые круглые пластиковые столы, стулья из пластика, большие окна, завешанные тюлем, прилавок-холодильник, недовольная продавщица в переднике. — Вон Кукурузов, — указал Костик на волосатого сорокалетнего мужика с холёной бородкой и усами, в пиджаке от приличного костюма, но в джинсах и белых кроссовках. Лиза обратила внимание, что, несмотря на внешний лоск, дела Кукурузова шли неблестяще. Костя пошёл к прилавку покупать еду, а Лиза осталась у столика, за которым сидел Кукурузов и что-то быстро писал нервным почерком на серых листах бумаги. Рядом источала аромат чашка с кофе, в блюдце покоился надкусанный огромный бутерброд с красной рыбой. — Вы Кукурузов? — строго спросила Лиза. — Войлоков, — прекратив писать, представился репортёр. — Тем лучше. — Лиза присела за стол, закинула ногу на ногу. Кукурузов вожделенно впился взглядом в её красивые колени. Подошёл Костя. — Как пишется, Саня? — Он поставил на стол поднос с кофе и двумя тарелочками с кусками пиццы. — Я его жена, — пояснила Лиза, кивнув на мужа. — Она из полиции, — дополнил информацию Костя, присаживаясь на свободный стул. — Мы посидим здесь, ты не против? — Отчего же. — Кукурузов стал убирать свои листы. — Вы написали статью про менстра? — спросила Лиза. — Не понимаю. — Кто вам передал информацию для статьи? — А, про убийство… Какой-то мужчина. Сказал, что он из УВД. Я видел его удостоверение. — Фамилия? — Не могу назвать. Удостоверение видел, а что в нём написано — не всматривался. — Вас подставляют… Кстати, он сказал вам, кто тот старик, известный многим? — Есть только намёки… Старик — писатель. Мне передадут полные данные позже, а в анонсируемой статье я рассказал, что появился пожилой любитель извращений, который завлёк девушку в лесополосу, надругался над ней и жестоко убил. Я пообещал читателям, что в следующей статье раскрою карты: кто же он, наш местный маньяк! — Когда вы получите данные? — Через неделю… — Слушайте, Кукурузов, нельзя задержать статью? — Нет. — Кукурузов замотал головой, отхлебнул своего кофе. — Сам Юрий Сергеевич подписал её на завтра, потому в сегодняшнем номере и дали анонс. — Значит, пока в ней ничего конкретного? — Фамилии маньяка не будет… А что вы так трясётесь? Он бывший сотрудник МВД, этот старикан? — Прекратите… Утечка информации может повредить расследованию убийства, вот в чём наше беспокойство. — Народ имеет право на получение информации. — Кукурузов самодовольно улыбнулся и стал жевать бутерброд. С полным ртом добавил: — Правдивой информации. — И как на вас вышел этот «язык»? Позвонил, и вы сразу клюнули? Не поверю. Откуда возникла уверенность, что не подсовывают «утку»? — Всё было очень буднично — меня вызвал главный редактор… — Юрий Сергеевич? — Да. Костя молча поедал пиццу и поглядывал то на жену, то на Кукурузова. Лиза благожелательно смотрела на жующего Кукурузова, ожидая дальнейшего потока красноречия. — И что было у редактора? — Он послал меня в городской парк, к статуе критика Белинского. Там всё и случилось. — Ага… Очень вам признательна. Если можно — не упоминайте в своей следующей статье, что полиция пыталась давить на вас и мешала выходу в свет сенсационной правды! — Ради меня, — приложил ладонь к груди Костя. — Согласен, — кивнул Кукурузов, заглатывая последний кусок бутерброда. Оставив Костю с Кукурузовым в галерее, Лиза на автобусе поехала к дому погибшей Зии — там Геннадий повстречал сутенёра Зии. Требовалось выяснить у него: почему шлюха на поверку оказалась девственницей? Покрутившись по пустым дворам, Лиза решила заглянуть к участковому, пошла к нему прямо домой. — Товарищ майор, дело у меня к вам. — Лиза застала участкового в майке и трико, в стоптанных тапочках, посреди семейного уюта. — Одоева, ты не могла с делами обратиться в опорный пункт? — Вы же сейчас дома! Сан Саныч, вы мне просто скажите: кто у Зии Нуретовой был сутенёром и где найти этого типа? — О боже, какие вопросы ты задаешь при детях! Пойдём на балкон. На балконе участковый закурил, долго молчал, стряхивая пепел с кончика сигареты на развешанное внизу белье соседей, затем сказал: |