Онлайн книга «Дом проклятых душ»
|
Маша бежала впереди. Ударилась всем телом в дверь… свежий, живой воздух ударил в лицо, и ох как взревело пламя за спиной! – Горностай! – в ужасе вскричала она, обернувшись, но он уже был рядом, по-прежнему поддерживая Жуку. Соскочил с крыльца, столкнул Машу, стащил Жуку. Все трое оглянулись, ожидая увидеть за спиной ревущее пламя, страшный пожар… и замерли, ошеломленно глядя на пустырь, заросший крапивой и полынью. Дома на Почтовом спуске, проклятого дома, обиталища призраков и кошмаров, больше не было! Не осталось от него и следа! – Все, – пробормотал Горностай, роняя Жуку, как вещь, и обнимая Машу. – Все! Она судорожно вздохнула, еще не вполне поняв, что произошло. Марусенька… Гав… Иван Горностай, Завитая, береза, старый дом ее детства с еще не заклеенной трещиной в стекле… Сейчас она словно бы опять пережила тот старый пожар, некогда разрушивший мир ее блаженного детства, однако на сей раз огонь был зажжен ее руками и спас ей жизнь. И не только ей! – Все сгорело! – раздался рядом стон. – Все! – «Где же драгоценности? – закричал предводитель», – с жесткой усмешкой сказал Горностай. – Угомонитесь, Киса. – Он Жука, – уточнила Маша. – Он Киса Воробьянинов, – повторил Горностай, и Маша тихо засмеялась. Ну что, филолог? Не узнала «Двенадцать стульев»? А геолог-то… ну и геолог нынче пошел! – Я ранен! Вызовите «Скорую», – скулил Жука. – Обойдешься, – холодно бросил Горностай. – Пойдем, Маша. – Только попробуйте меня бросить! – взвыл Жука. – Я доползу до отделения полиции, оно тут рядом, и напишу заявление, что это ты в меня стрелял! – А рана где? – с интересом спросил Горностай. – Что? – растерялся Жука – и вдруг заорал, рассматривая свою ногу. Да… дырка на джинсах была, а раны не было, и крови тоже не было. – Смотри-ка, а Глафира и в самом деле хорошая колдунья, – покачал головой Горностай. – А также виртуальная прачка. Ни пятнышка не осталось, ты только погляди! – Все равно вы у меня еще попляшете! – начал было Жука, но вмиг заткнулся, когда Горностай навис над ним. – Вот так, – кивнул Горностай удовлетворенно. – И впредь держись подальше от меня и моей жены. Если что… Я добрый человек, но и моей доброте есть предел. Ты понял? Жука молчал. – Вы поняли, Киса? – с нажимом проговорил Горностай. Жука кивнул. – Не слышу ответа! – Понял, – буркнул Жука, отворачиваясь. Кажется, он и в самом деле что-то понял, такой раздавленный был у него вид. – Пойдем, Маша, – улыбнулся Горностай. – Я тут недалеко живу, на Ильинке. Ничего, если придется немного пройтись рядом с таким оборванцем в ватнике? Маша не могла говорить, только кивнула, вцепившись в рукав знаменитой телогрейки. «Это будет наша первая семейная реликвия», – подумала она. – Пошли скорей! – потянул ее за собой Горностай. – Я понимаю, что у нас впереди тысяча и одна ночь и даже больше, но, понимаешь, не хочу ни минуты из них упускать! Да и холодает. Они быстро поднимались по Почтовому съезду, прижимаясь друг к другу все тесней. На лестнице, которая вела на Ильинку, Маша оглянулась. Еще сиял над Волгой лазурно-ало-золотистый закат, еще плыло фиолетовое облако, похожее на голову большой лобастой собаки, возможно, меделянской породы, но уже копилась за тучами тьма, готовая захватить небо, уже веяло от реки прохладой, и первая вечерняя звезда проклюнулась высоко-высоко в небесах. Кончился день с его кошмарами, наступала ночь с ее тишиной и тайной. |