Книга Мужской гарем, страница 9 – Елизавета Соболянская

Зит кивал, запоминая, Малик морщился. Но мне было важно, чтобы они поняли:

– Ваше поведение – это моя честь. Уроните мою честь, и вас накажут. Причем наказание выбираю не я, а совет мужей. Вот, – нашла я аналогию, – ведите себя как самые-самые тихие и скромные женщины в ваших землях!

Зит совсем затих. Умница! Понимает, что в шатре можно многое, но в людном месте я единственная защита для него. Малик тоже понимающе кивнул и хмуро поправил тюрбан, скрывая лицо.

– Поднимите полы шатра, когда я выйду, шагайте след в след, Зит первый. И Малик, не обижайся, но, чтобы дать тебе возможность уйти, я должна буду оскорбить тебя прилюдно. Ты выдержишь?

Чужеземец только кивнул, и взялся за шнур, чтобы отворить вход.

Я вышла под звон колокольчиков и увидела, как Марита облегченно улыбается и машет. Наряд замужней женщины говорил о том, что брак свершился, и я приняла мужей. За спиной раздалось шуршание ткани – Зит и Малик встали, как им было велено. Мать повела руками, снимая защитное кольцо, и на нас обрушилась волна поздравлений и подарков. Даже супруги Матери сделали подарки моим мужьям, через меня. Все дары я передавала хозяйственному Зиту, пока Мать не обратила на это внимание:

– Лисанна, ты не доверяешь своему второму супругу?

– Я сочла, что родители плохо подготовили его к брачной жизни, – сказала я в ответ, – если моя повелительница позволит, я бы отпустила его к ним на месяц, для увещевания и обучения.

– Вот как? – Мать всмотрелась в мое лицо, – хитришь, Лисса, но сегодня такой торжественный день! Я так рада, что моя девочка наконец остепенилась. Я позволяю тебе отправить младшего мужа к родителям, но взамен ты выберешь себе еще двоих, на следующей ярмарке женихов!

– Конечно, Мать, – постаралась улыбнуться я.

Вот зачем мне нужна новая головная боль взамен старой? Малик хотя бы не любит сладкое, и не требует украшений каждый праздник.

– Тебе понадобятся мужчины в доме, – шепнула мне она, – ведь я назначаю тебя помощницей Заиранны.

– Главы Хранительниц Закона? – едва не поперхнулась я.

– Верно. Она уже немолода и просится на покой, нянчить внучек. Поучишься у нее годик, а там и сменишь.

Мне оставалось только кланяться и благодарить. После раскрытия брачного шатра, я повела мужей к своему жилищу. Мое племя не строило крепких домов из-за кочевого образа жизни – в период бурь мы уходили от побережья в глубину пустыни, к редким оазисам, а в летнюю жару возвращались к морю – ловить рыбу и собирать водоросли.

Однако каждая уважающая себя женщина имела крепкий шатер, обложенный снизу камнем, а состоятельные дамы собирали из шатров целые улочки – отдельный шатер для слуг, отдельный для гарема, еще один для подросших детей и нянек, парочка для хранения продуктов и изделий на продажу, еще один для хранения кормов и оружия… У Матери племени было шестнадцать больших шатров и без счета палаток, но многие старые воительницы упрекали повелительницу в скромности.

У меня шатров было три – один мой личный, один хозяйственный, и один для слуг. Брачный шатер стал подарком няни. Теперь же вставала проблема – куда поселить мужей, пока слуги подберут Малику все необходимое для путешествия. Несмотря на бессонную ночь, сил у меня было много, так что я собиралась пойти к торговке шатрами и выбрать что-нибудь поновее и покрепче.

Однако Мать сделала мне подарок – возле моего дома стояла пара служанок с большим свертком у ног. Увидев меня, женщины поклонились, и передали записку с наилучшими пожеланиями. Теперь стало понятно, почему Мать ничего не вручила мне, когда я вышла из брачного шатра. Наградив служанок Матери парой медных подвесок, я вызвала из шатра своих прислужников и велела им поставить шатер для гарема рядом с моим.

Когда собрали каркас, солнце поднялось уже высоко, и мне захотелось посидеть в тени, выпить прохладного сока и обсудить с подругами изменения в нашей жизни. Но мужей недопустимо оставлять одних! Тем более молодых мужей, в новеньких, необмятых платьях. Обидеть не обидят, но шутками и щипками замучают.

– Идите в мой шатер, скомандовала я мужьям, там сможете полежать на подушках, а Рист подаст вам воду и финики.

Шустрый мальчишка, подобранный мною в племени, в котором властвовали мужчины, с радостью кинулся исполнять мое распоряжение. Его мать забили посреди торговой улицы, а за него самого мне пришлось отдать его отцу пару мужских серег с жемчугом. Мать не ругала меня, за такое бестолковое приобретение, но напомнила, что как хозяйка я должна буду найти ему хорошую жену, и не обидеть приданым.

Зит и Малик без возражений скрылись в доме, а я наконец смогла расслабиться и, отдав распоряжения слугам, сбежала в любимую нашу таверну.

Девчонки уже были там, сидели, мрачно уставившись в кружки. Я плюхнулась на лавку и махнула подавальщику, чтобы и мне принес кружку перебродившего сока гийи.

– Как вам замужняя жизнь? – спросила я.

Массима поморщилась, Алатина тяжело вздохнула, а Куири выругалась.

– Понятно, у меня примерно так же, – я глотнула и предложила: – Жалуйтесь, боевые кошки, жалуйтесь.

Массима начала первой:

– Засели с утра у зеркала, и все еще прихорашиваются! – буркнула она, поправляя непривычную повязку на голове.

Я хмыкнула. Из всех нас Масс была самой нетребовательной к одежде и собственной внешности.

– Не переживай, детка, зато они позаботятся о твой внешности, – постаралась я утешить соотрядницу. – Вижу, тебе по-другому причесали волосы, и даже руки умастили маслом.

– Кей сказал, что мои ладони слишком жесткие, – пожаловалась она недовольно, и залпом допила кружку.

Продолжила Куири:

– Мои мужья уволокли подарки в шатер, пересчитали и заявили, что нам мало подарили на свадьбу, – воительница закатила глаза и с хрустом разгрызла панцирь краба.

Она не любила роскоши, и равнодушно относилась к вещам и деньгам, так что мужья нанесли существенный урон ее чувству справедливости.

– Тоже польза. Я смотрю, тебя приодели, и даже пояс кистями украсили, – похвалила я, но Ку только продемонстрировала мне неприличный знак и вернулась к своей тарелке.

– А у тебя что? – спросила я у Алатины, – твои ведь – братья, значит, привыкли жить вместе.

– Угу, – буркнула лучница, – с утра устроили драку за право быть первым мужем.

– Так назначь старшим четвертого, – предложила я, откусывая кусочек вяленой рыбы.

– Попробовала, тогда братья объединились и побили его, – уныло сказала Ала.

– Мдааа, и придумать ничего не могу, – признала я, запивая слишком соленую тарань.

– А у тебя как? – спросила Ку, сбрасывая меланхолию.

– Ничем не лучше. Один строптив и груб, придется вернуть его родителям, а второй то ли слишком себе на уме, то ли слишком привык подчиняться старшему брату, назначать его старшим мужем неразумно. Да еще и оба мои мужья иноземцы, и не имеют приданого.