Книга Папа с прицепом, страница 47 – Николай Леонов, Алексей Макеев

Когда приехал Мухамбетов, Якимушкин подошел к его машине и коротко заявил, что нужно подождать. Кого? Скоро узнает. Задавать лишних вопросов Мухамбетов не стал, только заявил так, чтобы было слышно парням Бороды, что ждет десять минут и уезжает. Людей Бороды это устроило, так как никаких действий они не предприняли.

Следом приехал Семибратов. Пока его машина вихлялась из стороны в сторону, Якимушкин и Мухамбетов просто наблюдали, а когда двигатель заглох, Якимушкин бросился к водительской двери. Мухамбетов из машины прокричал, что так они не договаривались, но Якимушкину было не до него. Семибратов вывалился из автомобиля прямо ему на руки. Кое-как Якимушкину удалось усадить Семибратова в стороне от автомобиля, но теперь путь к отходу для Мухамбетова был закрыт. Мало того что на дороге стояла машина Семибратова, так еще и он сидел на единственном пригодном для разворота пятачке. По мнению Гурова, пока все складывалось как нельзя лучше.

Шилов опоздал минут на пять. Припарковав машину, неспешным шагом подошел к Якимушкину, который продолжал поддерживать шатающееся тело Семибратова.

– И что сие означает? – высокопарно произнес Шилов. – Ты же сказал, что встреча будет конфиденциальной? Только ты и я.

– Я соврал, – громко объявил Якимушкин.

После этих слов Мухамбетов выскочил из машины, в три прыжка пересек разделяющее их расстояние и со всей силы врезал ему кулаком по морде.

– Эй, ты чего? – пошатнувшись от удара, воскликнул Якимушкин.

– Давно мечтал это сделать, – заявил Мухамбетов. – Так вот как ты слово держишь? Сказал, перетрем вдвоем, а сам всю команду собрал?

– По-другому нельзя было, – невнятно пробурчал Якимушкин. Глаз у него заплыл моментально, а верхняя губа, по которой кулак Мухамбетова прошел только вскользь, раздувалась прямо на глазах.

– Чего ты там бурчишь? – подал голос пьяный Семибратов. – О, парни, и вы здесь? Какого хрена? Мы с Якимушкиным сами со всем разберемся. Ну, правда, езжайте домой, вам здесь делать нечего.

– Помалкивай, пропойца! – Мухамбетов пнул Семибратова ногой в бедро.

Тот, поморщившись, состроил обиженную гримасу и буркнул в ответ:

– Сам пропойца, – но связываться с Мухамбетовым не стал.

– Послушайте, все это, конечно, замечательно, – вновь заговорил Шилов. – Но не мог бы кто-то объяснить, зачем мы здесь?

От дальнего вала карьера отделилась фигура, через просвет в земляных стенах ударил свет фар, и взгляды всех присутствующих тут же обратились в ту сторону. По освещенной дороге к группе мужчин двигался Бородин. Мухамбетов и Шилов узнали его сразу. Семибратов только щурил подслеповатые спьяну глаза и все повторял:

– Это что за черт? Кто еще пожаловал?

– Заткнись, Михан! – оборвал его Шилов. – Тут дело серьезное.

– Правильный базар, разумный, – не дойдя до группы мужчин метров пять, проговорил, остановившись, Бородин. Он держал руку в карманах и перекатывался с носка на пятку.

– Что вам нужно? Зачем вы сюда явились? – от имени всех задал вопрос Шилов.

– Гнида, Якимушкин, ты снова нас подставил! – бросил Мухамбетов, но двинуть бывшему партнеру еще раз не решился. Он вообще предпочел с места не сходить.

– Не нужно его ругать, он всего лишь выполнял мое поручение, – миролюбиво произнес Борода.

– С каких это пор Серега у тебя в «шестерках» ходит? – снова спросил Шилов. Раньше у него у одного никогда не было проблем с «бандосами», поэтому и трепетного ужаса перед Бородой он не испытывал.

А вот у Семибратова проблемы были, не зря он предпочел пройти через это испытание в пьяном виде, чтобы сердце не лопнуло от страха. Мухамбетов же от природы был человеком осторожным. Он не спешил с выводами, не спешил и в разговор вступать.

– Ты, я вижу, самый любопытный, – медленно растягивая слова, обратился Борода к Шилову. – Что ж, удовлетворю твое любопытство. Серега у меня в «шестерках» с тех пор, как «замочил» Волкова. Что, удивил? Да брось, каждый из вас знал, что Волкова убили.

– Позвольте, это же был несчастный случай, – начал Шилов, но Борода поморщился и оборвал его:

– Заткнись, интеллигент паршивый! Спектакль играть для ментов будешь.

– Я говорю правду. Я ничего не знал, – повторил Шилов.

– Все вы знали, – покачал головой Борода. – Не хотели знать, но знали. Уверены были, что это мои парни с ним расправились. Но я вас не трогал. Заметьте, знал, но не трогал. А все почему? Да потому, что я справедливый человек. Вы держали языки за зубами, я вас не трогал. Таков был уговор.

– Мы с вами ни о чем не договаривались! – воскликнул Шилов.

– Не со мной. С моими ребятами, – напомнил Борода. – А теперь что получается? Я слово держу, а вы таскаетесь к этим столичным хлыщам, «сливаете» все, что нужно и что ненужно. А я снова слово держу? Нет, парни, так не пойдет.

– Мы никому ничего не говорили, – прошамкал Семибратов. Губы у него от страха едва шевелились, а хмель при виде Бороды испарился.

– Ты – нет, – согласился Борода, – а вот дружки твои слово не сдержали. Знаете, как это называется?

– Неверная информация, – заявил Шилов.

– «Попадос» это называется, – пропустил слова Шилова мимо ушей Борода. – Раньше за такое я каждому по бомбочке в машину подложил бы и не парился. Но сейчас времена изменились, ситуация не в мою пользу, так что пришлось выбрать способ более трудоемкий и более кровавый.

– Кровавый? – побледнел Семибратов. – Послушайте, господин Бородин, не нужно обобщать. Я здесь вообще не при делах. Сами же сказали, что я не предавал.

– Беда, Семибратов, в том, что наказать придется всех. Иначе пазлы у московского полковника не сойдутся.

– Почему не сойдутся? – не понял Семибратов.

– Да потому, что не бывает четырех несчастных случаев со смертельным исходом, – спокойно произнес Борода.

– Четырех?! – На этот раз в небо взвился голос Якимушкина. – Ты же Кострому обещал!

– И Кострома тебе будет, раз обещал, – кивнул Борода, которого невозможно было сбить с нужного настроя.

– Я не понял, он что, хочет нас убить? – Вопрос Шилова был обращен к Мухамбетову, молча наблюдавшему за происходящим.

– Да уж не конфетами одарить, – фыркнул тот.

– О боже! – запричитал Семибратов. – Я не хочу умирать, я еще такой молодой!

– Заткнись, Михан! – Шилов был вынужден второй раз оборвать приятеля и тут же обратился к Бороде: – Как вы объясните полиции четыре смерти, если не несчастным случаем?

– Любопытство сгубило кошку, – назидательно произнес Борода. – Но я, грешным делом, любопытных люблю, поэтому и отвечу. Несчастного случая не будет. Вы просто перестреляете друг друга из неучтенного оружия. Насмерть, разумеется.