Онлайн книга «Легко!»
– Все просто здорово! – радостно доложил Пияр. – Мы оказались неподалеку от Горбянска. Это стайный городок срединных болот. – С какой тайной городок? – При чем здесь секреты? У нас в государстве свое разделение по значимости: совсем малые города называются гуртными, средние – стайные, а большие – армадные. – А что такое срединные болота? – Это уже территориальное разграничение: есть нейтральные, краевые, срединные и центральные земли. «Неужели у них на болоте все охранники так хорошо разбираются в административном устройстве? Прямо гид-профессионал! Не удивлюсь, если чуть позже Пияр прочитает нам подробнейшую лекцию о политическом устройстве государства». – На моей карте, – я вытащил из кармана подаренный Хрумстычем клочок бумаги, – Горбянска нет. – Можно взглянуть. Болотопроходец взял лист в руки. – Куда ты нас завел?! – начал закипать Брякун. – Опять ловушка? Руен недовольно посмотрел на взрослых и отошел в сторону. – У вас подметная карта. Знаете, что находится в том месте, где на ней обозначена столица? – Откуда же нам знать. – Голодное озеро. – Пияр непроизвольно вздрогнул, произнеся страшное название. – А что ж вы его не кормите? – Оно себя снабжает пищей само – теми, кто путешествует по таким вот картам. – Значит, Кварыч скармливает водоему иностранцев? – Не только иностранцев. О Голодном озере даже у нас знают немногие. – Там нельзя купаться? Вода грязная? – принялся допрашивать Брякун. – Там не то что купаться – близко к воде подходить нельзя. – Почему? – не отставал гранчанин. – Черная жижа, которой наполнено озеро, сама нападает на зазевавшихся прохожих. Стоит лишь подойди ближе пяти шагов. – Слушай, а откуда тебе известно об озере? – как бы невзначай задал я вопрос. – Бабушка рассказывала, – поспешно ответил Пияр. – Понятно. Об инфорах, о подметной карте, о Голодном озере, о дороге через долину Кипящих камней (Брякун, если я чего-то забыл, ты дополни)… он узнал от бабушки. А кем она работала в молодости? Супершпионом? – Откуда ты все это знаешь? – Гранчанин на всякий случай вытащил свою плеть. – Не слишком ли много для обычного деревенского парня, который нигде и никогда не был? Абориген немного стушевался. Он посмотрел на сидевшего поодаль Руена и шепотом ответил: – Это не совсем так… – Мы готовы тебя выслушать. Болотопроходец тяжело вздохнул и начал говорить: – Пять лет назад при дворе его величества была создана особая служба, во главе которой стоял второй советник короля Гвиед. Он занимался вопросами безопасности королевского окружения, и под его подозрение попали инфоры. Три года мы с величайшей осторожностью подбирались к их секретам. А потом вдруг началась череда несчастных случаев – люди Гвиеда пропадали один за другим. А после скоропостижной смерти самого второго советника оставшиеся в живых агенты попытались скрыться в глухих провинциях. Но нас и там обнаруживали колдуны. Полагаю, меня они тоже заподозрили. Чем иначе можно объяснить настоятельную рекомендацию инфоров проживать в гостинице совместно с вами? – Что же получается? Ваш Гвиед так и не успел ничего сделать? – Брякун убрал свою плеть на место. – Не совсем. Он добился, чтобы инфоры не занимали руководящих постов и не допускались во дворец его величества. – Так ты шпион? – тихо спросил я. – Нет, я бывший агент несуществующей ныне службы, который, по твердому убеждению наших чародеев, слишком много знает. – Если ты агент, почему в лесу завел нас в ловушку? – Я решил, что ваше появление – провокация колдунов. Особенно когда ты назвался агентом, но не ответил на пароль. – Пияр от волнения снова перешел на «ты». – А теперь ты так не думаешь? – Что бы ни задумали инфоры, они никогда не рискуют собой. Других могут положить сотнями, но потеря даже одного собрата для них огромная трагедия. У меня в голове крутилось множество вопросов. Непонятно было, как он устроился на столь необычную работу, если, по легенде, не покидал окрестности поселка? Когда успел пройти учебу и многое другое? О каком пароле шла речь? Но тут Руену надоело одиночество, и он подошел к нам. – Вы еще долго будете шептаться? Нам надо идти, скоро совсем стемнеет. – Уже идем. Сразу за долиной Кипящих камней начинались срединные болота. Местность вокруг изменилась: почва начала пружинить под ногами, словно мы шли по матрацам. Трава здесь росла пучками. Мой нос раздирало, будто там завелись муравьи, и отряд двигался под неумолчный аккомпанемент моих чихов. – Эдак мы далеко не уйдем, – заволновался Пияр. – Ничего не могу с собой поделать. Мой организм даже в вашем мире не желает мириться с болотными растениями, а под рукой никаких лекарств. – По лекарствам у нас кикиморы большие знатоки. В Горбянске попробую к ним зайти. А вам с Брякуном придется подождать за стенами. Стенами стайного городка служила изгородь из тонких спиралевидных прутьев. Не доходя до нее с полсотни шагов, болотопроходец остановился и указал на поросший знакомыми кустами холмик в стороне от населенного пункта: – Спрячьтесь там и ждите. Как только узнаю новости и запасусь продуктами на дорогу, сразу приду к вам. Алексей, можно тебя на минутку? Мы отошли в сторону. – Слушаю. – В городе может случиться всякое. Если не вернусь, добирайтесь в столицу сами. Руен поможет разузнать дорогу. Запомни главное: если к тебе кто-либо обратится со словами: «Говорят, на границе многое сходит с рук из того, за что в глубинке могут посадить на кол», ответь такому человеку: «Глупости говорить – много ума не надо». В дальнейшем он поможет. – Спасибо. – Пока не за что. И еще, что касается инфоров. В борьбе с ними можешь смело рассчитывать на поддержку со стороны кикимор. Бабы эти в магическом смысле по сравнению с колдунами – ничто, но по хитрости и коварству, по знаниям болотных премудростей им нет равных. Вот почему инфоры стараются не связываться с остроносыми старушками, а те при любой возможности рады подложить тухлую жабу под нос спесивым чародеям. – Буду иметь в виду. Пияр пожал мне руку, словно прощался навсегда, и побрел к городу. – Что за секреты поведал тебе наш друг? Не поделишься? – ревниво спросил Брякун, когда мы разместились среди зарослей. – Пияр посоветовал в случае чего обращаться к кикиморам. А вообще мне его напутственная речь не понравилась. Сложилось впечатление, что он прощался. |