Онлайн книга «Ханна Грин и ее невыносимо обыденное существование»
День начался с прогулки. Они спустились по деревянной лесенке на пляж, повернули налево и пошли. Спустя час они повернули назад. В сером море рябили волны. На сером песке там и сям темнели большие валуны. Вокруг никого не было. Ханна с дедушкой разговаривали. Потом Ханна никак не могла вспомнить, о чем шел разговор. О всякой всячине. Мама с папой всегда спрашивали, как дела в школе, сделала ли Ханна домашнюю работу и не собирается ли наконец навести порядок у себя в комнате. Беседа с дедушкой была похожа на прибрежные волны, которые накатывают и снова убегают в море, вроде бы ничего не означают, но в то же время существуют по-настоящему. Жаль, конечно, что такую беседу очень трудно запомнить. – А чем мы сегодня займемся? – спросила она. – Прогуляемся в другую сторону. Это очень важно. Иначе берег перевесится. – Правда? – Да. Как доска на качелях. И весь песок ссыплется в один конец. И все из-за меня. И из-за тебя тоже. Ханна недоверчиво изогнула бровь. Дедушка с невинным видом сидел за столом. Кроме них, в ресторане была только молоденькая официантка. Похоже, она готовилась к чемпионату мира на самое скучающее выражение лица и, судя по всему, имела все шансы на призовое место. – А тебе здесь не одиноко? – Мне нигде не одиноко. – Как же может быть не одиноко, если рядом нет других людей? – Одиночество никак не связано с людьми. – Неужели тебе хоть иногда не хочется с кем-нибудь поговорить? Дедушка помахал рукой, в тщетной надежде привлечь внимание официантки. – Все дело в возрасте, деточка. Вот как видят старичка с книжкой в уголке, так и думают: ох, бедняга, одиноко ему, наверное, надо бы его подбодрить. И подходят, начинают разговор, даже не спрашивают, хочется тебе этого или нет. И всегда говорят громко, обстоятельно, будто ты не способен понять даже самых элементарных вещей, будто у тебя с головой не все в порядке. – Правда? Размахивание рукой не помогло. Дедушка громко кашлянул. Официантка поглядела в другую сторону. – Почти всегда, – продолжил он. – Считается, что раз старики двигаются медленно, то и соображают так же. Просто люди забывают, что старость подкрадывается, когда живешь очень долго, а значит, видел многое. Вот доживешь до моих лет… – А сколько тебе лет, дедушка? Ханна знала, что взрослых прерывать нельзя, но не хотела упускать такого замечательного случая. О возрасте дедушки всегда спорили. Никто точно не знал, сколько ему лет. Его день рождения был известен – 20 ноября, – но в каком году он родился, оставалось тайной. Папа и тетя Зои всегда утверждали, что он родился в 1936 году, потому что так говорила их мама. Но однажды под Рождество мама Ханны случайно упомянула об этом, а дедушка, который за обедом выпил вина, громко расхохотался и заявил, что он родился не тогда, совсем не тогда. Все наперебой старались выведать у него точную дату, но безуспешно. Мама Ханны предполагала, что дедушка по старческой забывчивости просто не помнит года своего рождения. А сама Ханна считала, что он их поддразнивает. – Очень, очень много, – лукаво усмехнулся он. – А теперь попросим счет. Будь так добра, швырни в официантку ложкой. Целься в голову. Берег в правой стороне не был пустынным. С гор сбегала река, рваным зигзагом, будто очумелая после драки. Ближе к берегу устье расширялось, речное дно усыпала галька, а в воде белели ветви и стволы с ободранной корой, будто мертвые кости, принесенные с гор. Дедушка терпеливо дожидался, пока Ханна не обследует устье, но даже ребенку, привыкшему играть в одиночестве, для успешной экспедиции нужны друзья-ровесники. Они с дедушкой прошли чуть дальше и обнаружили участок берега, усеянный песчаными долларами – плоскими морскими ежами. И не просто обломками панцирей, которые иногда попадались на пляже в Санта-Крузе. Ханна обрадовалась, что нашла неповрежденный кругляшок, попыталась его поднять, а он неожиданно зарылся поглубже в песок. Морские ежи были живыми. Это открытие немного обескуражило Ханну, как если бы внезапно ожила прибрежная галька. Они с дедушкой шли все дальше и дальше. В дикой глуши не было ничего интересного, и останавливаться не имело смысла. За полчаса Ханна с дедушкой не обменялись ни словом. Наконец Ханна устала и остановилась. На берегу никого не было. Ханна почувствовала себя обломком плавника, вынесенным на берег давным-давно… Или нет, не плавника… Однажды папа рассказал ей о неких Стражах в горах Биг-Сура. Вроде бы иногда, в сумерках, на опушке леса или на вершине холма появляются странные силуэты – все больше поодиночке, но изредка парами. Темные фигуры, укутанные в длинные плащи, лица скрыты капюшонами или просто тенями. Эти Стражи стоят неподвижно и молчаливо, а едва моргнешь – пропадают. Папа говорил, что их не раз видели за последние сто лет, а у индейцев есть древние легенды о таких же неведомых существах. Сначала Ханна решила, что папа все выдумал – проверял, как она воспримет сюжеты, которые он сочинил по заказу сволочей и идиотов в Лос-Анджелесе, – но однажды ее учительница сказала, что Стражи упоминаются в стихотворении малоизвестного поэта, который когда-то жил в Кармеле, а еще в повести Джона Стейнбека, а Джон Стейнбек знал все-все-все про сардины, поэтому, наверное, знал и про Стражей [5]. Ханна почувствовала себя Стражем. Кем-то неведомым, обитающим вне обыденной жизни, отдельно от нее. Как если бы Ханна жила в тайной стране, скрытой за той, где жили все остальные, или как если бы Большой Злой Волк – из сказки, что очень пугала Ханну в детстве, особенно когда сказку рассказывала тетя Зои, которая очень не любила волков, – сдул ее дом, навсегда изменил ее мир и забросил ее в место, где все ее страхи были невидимы для других, потому что окружающие всегда смотрели в другую сторону. – Давай пойдем назад. – Нет. – Почему? Дедушка улыбнулся, но как-то очень серьезно: – Назад пойти нельзя, можно только вперед. Я это вычитал в какой-то книге. – А это правда? Он пожал плечами: – В некотором смысле – да. Бывает, что время соскальзывает вбок, но случившееся изменить невозможно. Приходится приноравливаться жить с ним дальше. Люди часто сходят с ума или глубоко разочаровываются, потому что этого не понимают. – А мама с папой будут вместе? Вопрос вырвался неожиданно, словно бы ниоткуда. Дедушка долго молчал, и Ханна решила, что он ее не услышал или что она все-таки не задала вопрос вслух. |