Онлайн книга «Исчезновение Стефани Мейлер»
|
Он вынул из кармана записную книжку и продиктовал Анне номер. – Как давно Харви живет в Калифорнии? – спросил я. – Не помню. Давно. Лет двадцать, наверно. – Значит, уехав из Орфеа, он сразу отправился в Калифорнию? – Да, сразу. – Почему он в одночасье все бросил? – Из-за “Черной ночи”, конечно. – Корнелиус ответил так, словно это разумелось само собой. – “Черной ночи”? А что такое эта пресловутая “Черная ночь”, мистер Харви? – Он все раскрыл, – произнес Корнелиус, не отвечая на вопрос. – Он нашел, кто убил четырех человек в 1994 году, и ему пришлось уехать. – Значит, он знал, что это был не Тед Тенненбаум? Но почему он его не задержал? – Только Кирки может дать вам ответ. И если увидите его, передайте, пожалуйста, что папа его крепко обнимает. Когда мы вышли из дома престарелых, Анна немедленно набрала номер, который нам дал Корнелиус Харви. – Бар “Белуга”, здравствуйте, – ответил женский голос на другом конце провода. – Здравствуйте, – ответила Анна, справившись с изумлением, – я бы хотела поговорить с Кирком Харви. – Оставьте мне сообщение, он вам перезвонит. Анна оставила свое имя и номер телефона, подчеркнув, что речь идет о деле чрезвычайной важности. Когда она нажала на отбой, мы наскоро поискали бар “Белуга” в интернете: заведение находилось в Лос-Анджелесе, в квартале Медовуд. Название показалось мне знакомым. И вдруг я вспомнил. Я тут же позвонил Дереку и попросил проверить выписки с банковской карты Стефани. – Правильно помнишь, – подтвердил он, порывшись в документах. – Судя по статье расходов, Стефани трижды была в “Белуге”, когда ездила в июне в Лос-Анджелес. – Так вот почему она бывала в Лос-Анджелесе! – воскликнул я. – Она вышла на след Кирка Харви и ездила к нему. * * * Нью-Йорк, в тот же день В квартире Райсов царило смятение, Синтия не находила себе места. Дакота пропала уже два дня назад. Полиция была в курсе и активно занималась поисками. Джерри с Синтией объездили весь город, обошли всех ее друзей – и все напрасно. Теперь они метались по квартире в ожидании новостей, но новостей не было. Оба были на взводе. – Вернется, куда денется. Как деньги понадобятся на свою дрянь, так и вернется, – в сердцах произнес Джерри. – Джерри, я тебя не узнаю! Она наша дочь! И вы всегда отлично ладили! Помнишь? Когда она была маленькая, я даже завидовала вашей близости. – Знаю, знаю, – ответил Джерри, только чтобы жена успокоилась. Что дочь исчезла, они заметили только в воскресенье, и то не сразу. Они считали, что она спит, и не входили к ней в комнату до самого обеда. – Надо было зайти пораньше, – корила себя Синтия. – И что бы это изменило? К тому же нам велено уважать ее “личное пространство”, меня об этом специально просили на сеансе семейной терапии. Мы всего лишь применили этот гребаный принцип доверия твоего гребаного доктора Лерна! – Не передергивай, Джерри! На сеансе речь об этом зашла потому, что Дакота пожаловалась, что ты роешься в ее вещах и ищешь наркоту. Доктор Лерн сказал, что ее комната должна быть ее личным пространством и нам надо его уважать, строить отношения на принципе доверия. Он не говорил, что нам нельзя зайти посмотреть, все ли хорошо с нашей дочерью! – По всему было похоже, что она просто заспалась. Мне хотелось исходить из презумпции невиновности. – Мобильник по-прежнему выключен! – всхлипнула Синтия, в очередной раз попытавшись набрать номер дочери. – Я позвоню доктору Лерну. В эту минуту зазвонил городской телефон. Джерри бросился к нему. – Мистер Райс? Полиция Нью-Йорка. Мы нашли вашу дочь. Не волнуйтесь, с ней все хорошо. Патруль подобрал ее на улице, она спала и была явно пьяна. Ее отвезли в Маунт-Синай [3] на обследование. В это время в редакции “Нью-Йорк литерари ревью” заместитель главного редактора Скип Нейлан ворвался как ураган в кабинет Стивена Бергдорфа. – Ты уволил Островски? – закричал Скип. – Ты что, совсем спятил? И что это за убожество ты хочешь залепить в ближайший номер? Откуда свалилась эта Элис Филмор? Ее текст ни в какие ворота не лезет, и не говори мне, что собираешься печатать подобную дрянь! – Элис – очень способная журналистка. Я в нее очень верю. Ты ее знаешь, она раньше отвечала на письма. Скип Нейлан схватился за голову. – На письма? – в отчаянии повторил он. – Ты вышвырнул Миту Островски и взял на его место секретаршу, пишущую дерьмовые статьи? Ты что куришь, Стивен? – Островски уже не тянет. Пишет бессмысленные гадости. А Элис на редкость талантливая девушка! – возразил Бергдорф. – Я пока еще главный в этом журнале, твою мать, или кто? – Талантливая? О да, до усрачки! – завопил Скип и вылетел, хлопнув дверью. Не успел он выйти, как дверца платяного шкафа резко распахнулась, и из него появилась Элис. Стивен бросился запирать дверь кабинета. – Только не сейчас, Элис, – взмолился он, зная, что она наверняка устроит ему сцену. – Нет, ты слышал, Стиви? Ты слышал, как он говорит про меня ужасные вещи, и даже не пытался меня защитить! – Я же тебя защищал. Сказал, что у тебя прекрасная статья. – Прекрати быть мокрой курицей, Стиви. Я хочу, чтобы ты выгнал и его тоже! – Не смеши, Скипа я не уволю. Ты уже добилась увольнения Стефани, получила шкуру Островски, ты что, собралась всех сотрудников мне разогнать? Элис испепелила его взглядом и потребовала подарок. Стивен с тяжелым сердцем повиновался. Обошел любимые Элис люксовые магазины на Пятой авеню и откопал в галантерейном бутике очень изящную дамскую сумочку. Он знал, что Элис хотелось модель именно в таком духе. Взял сумочку, протянул продавщице кредитку. Но карта не прошла: недостаточно средств. Он попробовал другую – то же самое. И третью. Он запаниковал, на лбу выступил пот. На дворе всего 7 июля, а у него все лимиты исчерпаны, счет пуст. За не имением другого выхода он решил использовать карту журнала. Она прошла. У него оставался только один счет – деньги, отложенные на отпуск. Надо было любой ценой убедить жену отказаться от идеи ехать в Йеллоустон. Купив подарок, он немного побродил по улицам. Небо хмурилось, собиралась гроза. Первые капли теплого грязного дождя намочили ему рубашку и волосы. Ему было все равно. Он шагал и чувствовал, что ему конец. Потом зашел в “Макдоналдс”, взял кофе и выпил за сальным столиком. Он был в отчаянии. * * * Вернувшись в Орфеа, мы с Анной заехали в Большой театр. На обратном пути из Покипси мы позвонили Коди: нам нужны были любые документы, относящиеся к первому театральному фестивалю. Особенно нас интересовала пьеса, которую сыграл Кирк Харви и которую Гордон хотел за претить. |