Книга Как я решила умереть от счастья, страница 24 – Софи де Вильнуази

Утром голова у меня поразительно светлая для человека, который накануне выдул бутылку шампанского и еще два-три коктейля в придачу. Одеваясь, я чувствую небывалую решимость и звоню Лоре — предупредить, что опять опоздаю.

— Лора, это Сильви, я уже еду, не могла бы ты сказать Пьеру, что мне срочно нужно с ним увидеться, как только я приду, прямо срочно!

— Хорошо, но я надеюсь, ничего страшного не случилось?

— Нет, страшного ничего, но ты подчеркни, что это срочно.

Пьер наверняка будет удивлен столь необычным требованием. Я его никогда не беспокою. Мы редко разговариваем, он моей работой доволен, о чем неизменно сообщает на итоговом собрании в конце года, и нам этого достаточно. Пьер хороший руководитель — как отец, который издалека наблюдает за своими растущими детьми. Он ценит сотрудников, вроде меня, лишенных личной жизни и готовых посвятить себя делу целиком. Боюсь, мое заявление может его шокировать.

Лора встречает меня в офисе, сгорая от любопытства. Хотела бы она понять, что нынче творится в моей голове. Я за много лет не привлекала столько внимания, как за последние недели. Нелли и Корин до сих пор судачат у кофейного автомата. Я вихрем пролетаю мимо них.

— Привет, Лора, Пьер меня ждет?

— Ну да, я передала, что ты хочешь с ним поговорить, а он просил тебя заходить в любое время. Кофе хочешь?

— Нет, спасибо, — бросаю я, твердым шагом направляясь к кабинету Пьера.

Стучу в дверь и невольно улыбаюсь, что, естественно, замечает Лора, которая не спускает с меня глаз. Скоро я стану ее любимой темой для сплетен.

— Войдите!

Открываю дверь.

— Здравствуй, Сильви, как дела? Лора сказала, что ты хотела меня видеть.

— Да, Пьер, добрый день.

Я сажусь, не дожидаясь его приглашения. Вижу, он слегка озадачен такой переменой во мне. Как из ниоткуда родилась жизненная сила, я перешла из пассива в актив.

— Ах да, садись, садись, конечно. Все в порядке? Прости, я все не успевал спросить, как ты, а надо было, я же знал, что тебе нелегко после смерти отца. Вы были с ним очень близки, правда?

Наш главный юрист неплохой человек. Может быть иногда любезным. И вообще, круглые толстячки у всех вызывают симпатию. А ведь если подумать, он был для меня вторым отцом, чье одобрение я старалась заслужить неустанной работой.

— Спасибо, что спросил, Пьер, но я по другому поводу. Я пришла подать заявление, хочу до конца месяца уволиться с работы.

Пьер тут же забывает о добродушии, хмурит брови и трясет обвислыми щеками.

— А что вообще случилось, Сильви? Не понимаю.

— Ничего не случилось, или, вернее, случилось много чего, потому и увольняюсь. Заявление пришлю тебе по всей форме, заказным письмом, через несколько дней, но я решила сначала предупредить тебя лично, из вежливости.

Он смотрит на меня и все еще не понимает. Снимает очки, трет веки, надевает очки — нет, я по-прежнему здесь и по-прежнему увольняюсь. И улыбаюсь, не отводя глаз.

— Да что не так-то? У тебя проблемы? Ты вполне можешь взять отпуск по болезни, я пойму. После смерти отца это нормально. Разумеется, тебе нужно время, чтобы справиться с горем.

Еще несколько дней назад меня бы глубоко тронула его забота, пусть и запоздалая. Но теперь уже обойдусь.

— У меня все хорошо, Пьер, спасибо тебе, это раньше я была больна, а сейчас я в отличной форме! Мне нужен отпуск не по болезни, а просто отпуск, навсегда. Мне нужна свобода. Я все эти годы много работала и хочу теперь жить для себя. Хочу жить, вот и все.

— Конечно, Сильви, тебя можно понять. А ты не хочешь сходить пока в отпуск, а по возвращении вернуться к этому разговору? Бери хоть целый месяц и отдыхай! Мне было бы приятнее получить от тебя красивую открытку, чем заявление об уходе, ха-ха! Езжай, мы уж тут как-нибудь справимся. По-моему, неплохое предложение, что скажешь?

В его улыбке кроется тревога, кустистые брови досадливо сдвинуты.

— А знаешь, Пьер, ты прав. Вы без меня прекрасно справитесь. Так что я подам заявление прямо сегодня. Мне нужно подруге помочь, да и кучу других дел переделать — сорок пять лет прожить заново! Так что не буду терять время. До свидания, Пьер, всего тебе хорошего!

Я встаю, не слушая увещеваний. Какое же это счастье — принять верное решение! Пьер так ничего и не понял, я не дала ему ни единого шанса. Новая Сильви обгоняет даже свою тень. Выходя из офиса, я задерживаюсь у стола Лоры. По ее недоуменному взгляду можно догадаться, что хотя бы часть беседы в кабинете Пьера она сумела уловить. Официально провозглашаю для нее радостную весть.

— Я ухожу, Лора. Увольняюсь.

Она тоже теряет дар речи. Пять лет, что она была моей ассистенткой, мы жили тихо-мирно, и вдруг я все разнесла к чертовой матери. Немотивированная агрессия — если, конечно, не считать убедительной мотивацией простое желание жить, жить дальше, жить лучше. И чем дальше отсюда, тем лучше.

— Что стряслось? — лепечет она.

— Ничего, не волнуйся. Ничего дурного, наоборот. Спасибо тебе за все, Лора, за все годы, что ты была рядом, а еще за помощь и деликатность, что ты проявила в последние дни.

Она, похоже, чувствует себя виноватой в том, что подожгла этот фитиль.

— Не пугайся, ты тут ни при чем. Ты была очень добра, так меня поддержала! А я всего лишь хочу перемен.

Улыбкой пытаюсь ее успокоить и убедить, что все хорошо. Но моя улыбка пугает ее еще сильнее. Того и гляди санитаров вызовет.

— Ну ладно, удачи тебе тогда, — выдавливает она, не зная, что сказать.

— Спасибо, Лора, счастливо оставаться!

Я ухожу. На сердце легко и радостно. Уже из лифта успеваю помахать ей рукой, а Лора не спускает с меня недоверчивого взгляда. Двери закрываются, и я могу наконец рассмеяться. Потом начинаю считать в уме: квартира у меня в собственности, мне еще причитаются пятьсот тысяч евро, минус налог на наследство, итого триста тысяч. Несколько месяцев можно спокойно жить и размышлять о том, чего я вообще хочу. А пока надо забежать домой за купленными вчера вещами и отвезти их в Сен-Луи. Но прежде позвонить Вероник.

— Алло, Вероник?

— Сильви? Я тебя не узнала.

— Ты чем сегодня занята?

— Да особенно ничем. Собиралась сходить на курсы софрологии да выгулять Блэки. А что?

— Нам надо увидеться, я хочу тебя кое с кем познакомить.

— Кое с кем? С кем? С мужчиной? — пугается она.

Я улыбаюсь про себя. Ее ждет немалое потрясение.

— Нет, с женщиной.

— С женщиной? Зачем же мне знакомиться с женщиной?

— Слушай, ты приезжай через час к больнице Сен-Луи, хорошо? Только встретимся не у главного входа, а с другой стороны здания.