Книга Моя пятнадцатая сказка, страница 156 – Елена Свительская

— Не знаю, — глухо сказал молодой мужчина, отодвигаясь от холма.

— Нет, ты знаешь! — вдруг рассердился мальчик, гневно сжал кулаки, — Если ты охраняешь его могилу — того, кого сам убил — ты должен знать ответ! Ты должен понимать, почему ты охраняешь его?

— Разве все в этом мире можно понять? — глухо отозвался Синдзиро.

Мальчик вдруг выхватил из кармана нож для бумаги и вывел вперед лезвие. Мужчина как-то странно на него посмотрел. Заиграв с прядкой своих бесконечно длинных волос в когтях, еще более длинных, чем его тонкие длинные пальцы.

— Что она тебе сделала?! — сорвался на крик Рескэ, — Почему ты ее убил?!

Синдзиро вздрогнул. Глухо спросил:

— Ее? О чем ты, мальчик?

— Под этим холмом девушка!

— Нет, мужчина, — вдруг ухмыльнулся Синдзиро.

— Ты врешь!

— Проверь! — когтистая ладонь выползла из-под длинного-длинного рукава, указав ему на могилу, — У тебя даже есть, чем копать. Молодец, прихватил, — он вдруг прищурился, — Как тебя зовут?

Мальчик не сказал. Долго переминался, мрачно сжимая нож, смотря то на лезвие, то на странного мужчину в старинном кимоно.

— Я понимаю, что тебя мучают сомнения, — добавил мужчина спустя долгое время, — Но, если не раскопаешь, то не поймешь.

— Это… — голос Рескэ дрогнул, — Это чья-то могила! Кем я буду, если потревожу его покой?!

— Но ты утверждаешь, будто я… — голос мужчины дрогнул, — Убил девушку. Или женщину. Девочку какую-то. Если не разроешь землю — так и не поймешь.

Сжал пальцы — кровь потекла из пронзенной кожи, а концы когтей вышли с другой стороны.

Меня передернуло от ужаса. А он… посмотрел на израненную руку так спокойно! Даже Рескэ дрогнул.

— Да, говорят, тела мужчин и женщин отличаются. Раскопаешь и поймешь, — равнодушно продолжил жуткий мужчина.

— Спустя столько веков остался лишь скелет!

— Столько веков?.. — Синдзиро резко повернулся к нему, голову наклонил на бок, разглядывая так, словно увидел.

— На тебе старинная одежда, а на мне — форма двадцать первого века.

— Эпоха Хэйсэй, император Акихито, я знаю.

— Знаешь? — Рескэ наклонил голову на бок.

— Так… ты не хочешь проверить? — Синдзиро, вздрогнув, разжал пальцы, выпуская когти из распоротой ладони и окровавленной рукой погладил могильный холм.

— Откуда ты знаешь… девиз и императора моей эпохи? — мой друг нахмурился.

— А откуда ты знаешь это место? — нахмурился мужчина.

— Это… — мальчик замялся.

— Ты ведь… не мог прийти за мной, чтобы отомстить?..

— Я хотел тебя найти. Но убивать не хотел. Хотел только спросить. Только одно.

Синдзиро задрожал. Обнял плечи когтистыми тонкими длинными пальцами, оставляя поверх изящной вышивки на левом рукаве кровавый растущий развод.

— Нет! — вздрогнула я, протянув к нему руку, — Не надо! Не пачкай!

— Что?! — он резко развернулся ко мне.

— Эта одежда… она сделана так красиво!

Он задрожал. Протянул окровавленную руку ко мне.

— В ней твоя душа, Фудзи?..

— Так ты все-таки ее убил? — глухо спросил мальчик.

— А ты пришел убить меня теперь? — он криво усмехнулся, но даже не обернулся к нему, по-прежнему сжимающему нож за его спиной.

— Ты так уверен, что сможешь убежать? — тихо спросила я.

— Но почему?! — Рескэ сорвался на крик, — Почему ты ее убил?..

Синдзиро резко развернулся к нему и закричал, отчаянно прокричал:

— Но почему ты не спросишь, почему я убил тебя?

— А ты меня не убивал, — мотнул головой мальчик.

Мужчина растерянно провел ладонью по лбу — и по щеке его поползла кровавая струя. Будто кровавая слеза из глаза выкатилась.

Он… плачущий кровавыми слезами… в свете красной яркой луны… это было жутко!

Или… он и правда плакал? Заливая кровью белоснежное кимоно. То есть, тускло-сиреневое. С ужасно сложной вышивкой. То носил, красуясь, то портил. Портил так легко. Почему мне так больно внутри?.. Кровь на его кимоно… его кровь — это не то, что я хочу видеть!

— Синдзиро… — тихо позвала я.

— Или Синдзигаку? — нахмурился Рескэ.

— Кто ты? — глухо спросил мужчина, не смотря на нас.

Словно забыл про нож. Или и правда забыл? Но… мой друг все еще держит лезвие обнаженным. И я тоже боюсь.

— Почему ты пришел на его могилу? — устало спросило странное существо.

Он… в эту странную ночь не выглядел человеком. Да и его интерес к этой могиле, заросшей давным-давно, пугал.

— Может… это твоя могила? — Синдзиро вдруг повернулся к Рескэ, — Или… ты где-то встречал его?

— Кого? — растерянно ступила к нему, — Кого, Синдзиро? Кто здесь похоронен? Почему сберечь его могилу для тебя важнее, чем своя рана и кровь?

— Думаешь, мне важно? — странная улыбка.

— Тогда зачем охранять могилу того, кого ты убил?

Молодой мужчина обхватил голову руками и закричал. Нет, завыл. Жуткий вой, громкий, но не похожий на вой волков из кино.

— Почему вы пришли?! — он обернулся ко мне. К нему. На глазах его блестели слезы, — Почему ваши призраки пришли за мной? Вы… стали синигами и пришли за моей душой? Но я не могу уйти. Я не должен умирать сейчас!

— Почему? — глухо спросил Рескэ.

— Потому, что я жду его! — он сжал ткань над сердцем, еще большую часть диковинной одежды делая красной, — Почти тысячу лет я жду его!

— Почему? — повторил мальчик.

— А вдруг он захочет прийти на свою могилу?

— Зачем ему приходить на его могилу? — не поняла я, — Если ты его убил, разве он захочет увидеть тебя? Даже если его призрак придет.

— Души возвращаются! — мотнул головой Синдзиро, — Души приходят вновь!

— Но если души снова одеваются, в новое тело, то зачем ему приходить на свою могилу? — Рескэ нахмурился.

— Если… — голос молодого мужчины, то есть, выглядевшего молодым, но говорившего какой-то бред, дрогнул, — Если это будет он, то он будет знать все, — кровавые слезы потекли по его щекам, — Он будет знать, что меня прогнал весь клан. Он будет знать, что я жду его и каждый месяц я прихожу на его могилу. Я так хотел ему сказать… — резко повернулся к Рескэ, — Если это ты пришел, ты же знаешь, что я хотел ему сказать?..

Я неожиданно оказалась в темноте. Этот странный звон. Тишина. Темнота. Жутко тесно вокруг. Это… могила? Я внутри могилы? И этот звук… это звенят колокольчики? Это кто-то пришел проведать меня наверху?