
Онлайн книга «Вне зоны доступа»
— И как тебе? — Что? — То, что ты видишь? Данил улыбнулся и повернулся ко мне лицом. — Хорошо, — не стала врать я. — Тебе бы только отъесться. Набраться сил… — Я в порядке, — возразил он. — Нет, но обязательно будешь. — А ты, выходит, еще и даром предвидения обладаешь? — Да ну тебя! Данил засмеялся. Чуть не рассчитав поворот, свернул на грунтовку, ведущую к дому. Ветки пихты оцарапали бок нашего УАЗика, с мерзким скрежетом проехались по стеклу. На пороге дома нас встречала бабуля. — Все будет хорошо, — сказала она, ничего у меня не спрашивая. Я только согласилась, качнув головой. Данил за спиной хмыкнул. — Зови дочь, и идите есть, ты тоже, Яська, и даже не отпирайся. — Ладно, — вздохнула я, понимая, что спорить — себе дороже. — Бабуль, а пока мы руки моем, ты для Данила приготовь свой чудесный отвар. — Это какой же? — Какой-какой… который поможет ему восстановить силы. — Не стоит напрягаться. Я и без отвара прекрасно справлюсь, — посмеиваясь чему-то, только ему известному, Данил пошел к дому. Бабуля проводила его внимательным взглядом и, не мигая, уставилась на меня. Признаться, я с детства побаивалась, когда она так на меня смотрела. Мне все время казалось, что она видит меня насквозь. А я… я никого не видела. Даже собственного мужа. Так что Данил ошибался, если думал, будто мне передалась хоть капелька бабулиной силы. Нет. Абсолютно. Правда, был человек, которого, как мне казалось, я чувствовала. Птах… Это началось как-то сразу. Едва ли не с первых наших с ним разговоров. Был февраль. Двадцать девятое число — день моего рождения. Я проснулась в странной тревоге от какого-то дикого, ненормального, сковывающего тело холода. На часах было четыре утра, и до будильника можно было спать еще как минимум два часа, но почему-то я вскочила с кровати. Стуча зубами, разожгла печь, заварила чаю и выпила, не дождавшись, пока тот остынет. Но согреться не получалось. И меня все сильнее трясло. Я пододвинулась поближе к грубе, накрылась шерстяным пледом, но холод шел как будто изнутри, и от него ничего не спасало. Не знаю, сколько так прошло времени, может быть, минуты, а может — часы… Но, как бы там ни было, меня… нас спасло появление бабули. — Что это такое? — спросила я, стуча зубами. — Почему здесь так холодно? Я заболела? — Нет, нет, моя славная… Просто время пришло. Тебе нужно впустить в себя то, что просится. Впустить… не сопротивляться. Это важно, Ясенька. Ты можешь определить то, что чувствуешь? А как это сделать? Что значит — впустить? Я бы и рада была сделать хоть что-то, чтобы облегчить свое состояние, да только не понимала, как? Мне становилось все холоднее. Я испытывала настоящий ужас, природу которого никак не могла понять. — Поговори со мной. Что ты сейчас ощущаешь? — Тревогу и страх… — Что еще? Что еще, Яська? Кому-то угрожает опасность? Ты можешь этому противостоять? Несколько секунд я, не мигая, пялилась на бабку. Затем вскочила, зацепив ногой сложенные кучкой дрова. Зашипев от боли, похромала к столу, на котором с вечера бросила телефон. Я набирала один и тот же номер, наверное, тысячи раз, но трубку брать не спешили. А потом я услышала заветные: — Ну, с днем рождения, Тень! — Ты где? — выпалила я, игнорируя поздравления. — Дома… — Дома? Разве ты не должен быть в аэропорту? — я без сил упала на постель и провела рукой по лицу, в попытке понять — что дальше? Я ведь, было, уже решила, что с Птахом случится беда. Я это так явно увидела! Аварийная посадка, пламя и дым… Я услышала крики и стоны! — Должен. Я сейчас как раз еду туда… — Твой рейс ***? — выпалила я. — Боюсь, что уже нет, — в голосе Птаха звучали странные игривые нотки. Я ничего не понимала, меня как будто раздирали на части тысячи разных противоречивых мыслей и чувств. — Я опоздал на него, представляешь? Точнее… я уже даже в аэропорт приехал, а потом понял, что оставил дома телефон. И мне пришлось за ним возвращаться. Ну, не мог же я тебя не поздравить с днем рождения, а? — Не мог! Конечно, не мог, о господи… — Эй… У тебя что-то случилось? — Случилось? — всхлипнула я сквозь смех. — Не знаю. Теперь уж, наверное, об этом и говорить не стоит. Но все же… как же хорошо, что ты не сел в тот самолет! Как же хорошо, Птах… — Почему? — прошелестел он, вмиг посерьезнев. — Я не знаю! Просто… плохое предчувствие. И предчувствие меня не подвело. Самолет, которым должен был лететь Птах, совершил аварийную посадку и загорелся, съехав с взлетного поля. В тот день спаслось всего девятнадцать человек… И я знала, я чувствовала, что, окажись Птах на борту, он бы ни за что не выжил. Ведь Птах спасал бы кого угодно, но не себя… Кого угодно. Таким уж был мой мужчина. Таким я его и любила. Он узнал о случившемся с опозданием, потому что на тот момент и сам находился в пути. А когда это все же случилось, Птах позвонил мне, и мы долго-долго молчали, прислушиваясь к тихому дыханию друг друга. Сейчас я бы отдала все на свете, лишь бы только снова разделить с ним эту почти-тишину. Я бы отдала все на свете… — О чем задумалась? — спросила баба Капа, прерывая мои мысли. — Да так… Тебе не кажется, что Данила долго нет? — Небось, опять уговаривает свою королеву снизойти до трапезы с нами. — Ты говоришь о его дочери? О Свете? — О ком же еще? Разбаловали девку себе не погибель. — Она хоть вам жизнь не портит? — Да кто ж ей позволит нам портить жизнь? Господь с тобой, нет, конечно. — И то хорошо. Данил с дочкой показались на веранде, когда мы с бабушкой уже хотели сесть за стол без них. Света была молчаливой и не слишком приветливой. Да и сам Соловьев не мог похвастаться хорошим настроением. — Вот. Выпей чайку. Души-и-истый, — протянула бабушка, опуская на стол чашку с отваром. Данил повертел чашку в руках, покосился на меня нерешительно. — Пей. Не отравишься, — заверила я. Бабушка у меня, конечно, была дамочкой непростой, но убивать она бы точно никого не стала. Да и что-то подсказывало мне, что, несмотря ни на что, Соловьев успел ей понравиться. Было даже интересно — это случилось до несчастного случая с отцом или после. — А мне почему никто не предлагает чай? — подала голос Света. — Этот чай тебе не подойдет. |