Онлайн книга «Не заглядывай в пустоту»
|
И начать нужно прямо сегодня, на вручении премий в области архитектуры и строительства. Там будут все важные и влиятельные люди города, они должны видеть, что он – все тот же Соловьев, сильный, уверенный в себе, процветающий. Послышались легкие шаги. Михаил Николаевич поднял глаза и увидел Людмилу. Дочь стояла в дверях, безвольно опустив руки, ее красивое лицо было необычно бледным. – Ты дома, – проговорил Михаил Николаевич удовлетворенно, – очень хорошо. Это действительно было удачно: он поедет на вручение премии с дочерью, как в лучшие времена, и тем самым покажет всем своим недоброжелателям, что у него все в порядке, все под контролем, и в семье, и в работе, так что его еще рано сбрасывать со счетов… – Отец, мне нужно с тобой поговорить! – Голос у Людмилы тоже был странный, непривычно глухой. – Потом, – отрезал Михаил Николаевич, – сейчас ты мне нужна. Оденься прилично, но без лишних претензий, мы поедем на вручение премии. Там будет губернатор и остальное городское руководство… – Отец, ты не понял? Мне нужно с тобой поговорить! Это очень важно! – Это ты не поняла! – Михаил Николаевич повысил голос, прибавил в него металла. – Ты должна одеться и привести себя в порядок! Через полчаса мы выезжаем! Это очень важно!.. – Но мы должны поговорить… – Поговорим по дороге! Людмила закусила губу, развернулась и вышла. Михаил Николаевич даже почувствовал некоторую неловкость – не перегнул ли он палку? Все-таки дочь неважно выглядит… ах да, вспомнил он, она ведь беременна! Вот, кстати, и с этим что-то нужно делать… этот ребенок сейчас совершенно не ко времени… не об этом ли она хочет с ним поговорить? Прошло примерно полчаса, и Людмила вернулась – подкрашенная, в приличном темно-зеленом платье из сырого шелка. Все-таки в критической ситуации на нее можно положиться! И вкус у нее есть, этого у нее не отнимешь! Они вышли из квартиры, спустились. Машина ждала перед выходом, шофер открыл заднюю дверцу, они с Людмилой сели рядом, как в лучшие времена. – Ты о чем-то хотела поговорить? – вспомнил Михаил Николаевич, повернувшись к дочери. – Это конфиденциальный разговор. – Людмила взглянула в спину водителя. Уши его были очень выразительно оттопырены. – Ну да… – Михаил Николаевич поморщился. – Ладно, поговорим на выставке… Но на выставке начались обычные игры: с кем-то нужно обменяться приветствиями, кому-то что-то пообещать, кому-то пригрозить… Честно говоря, Михаил Николаевич забыл о просьбе дочери. Людмила была где-то рядом, как бесплатное приложение к нему, как доказательство его респектабельности, и не более того. Вдруг, совершенно неожиданно, к ним подошел знакомый бизнесмен. Фамилию его Михаил Николаевич вспомнил – Краснов, а вот вспомнить имя и отчество никак не получалось, и это невольно вызвало в душе глухое раздражение. – Михаил Николаевич, – проговорил Краснов, оглядевшись по сторонам и убедившись, что их не слышат посторонние, – мы с вами должны поговорить. «Что за день такой! – тоскливо подумал Соловьев. – Всем от меня что-то нужно!» – Слушаю вас. – Он взглянул на Краснова слегка свысока, чтобы с самого начала задать дистанцию, но тот этого, кажется, не заметил. Переведя дыхание, он начал: – Михаил Николаевич, примерно месяц назад у меня пропала жена. – Весьма сочувствую, – хмыкнул Соловьев, – но, честно говоря, не понимаю, при чем тут я. Может быть, она улетела на Мальдивы с… подругой и забыла вам об этом сообщить? – Попрошу вас воздержаться от таких комментариев! – резко оборвал его Краснов. – Все-таки речь идет о моей жене! – Да, вы правы. – Михаил Николаевич смутился. – Но все равно, не знаю, чем могу вам помочь. – Очень даже можете! Я провел частное расследование силами своей службы безопасности и выяснил, что моя жена пропала на участке Выборгского шоссе неподалеку от поселка Комарово, совсем близко к тому месту, где расположен ваш загородный дом. Именно там последний раз видели ее машину… – На что вы намекаете? – Михаил Николаевич побагровел. – Вы понимаете, что такие голословные обвинения… – Я ни на что не намекаю и никого не обвиняю, я только хочу довести до конца свое расследование. Все близлежащие дома моя служба безопасности уже осмотрела – с разрешения хозяев, разумеется, и никаких следов жены или ее машины не нашли. Проверили каждый дом, каждый гараж, каждый сарай, каждую заброшенную постройку – и совершенно ничего! Остался только ваш дом. – Это неслыханно! – возмущался Соловьев. – Да я в этом доме почти и не бываю! – А я вас ни в чем и не обвиняю! Я хочу только разобраться. Скажите, кто живет в вашем доме в ваше отсутствие? – Сторож, разумеется! – Вы его хорошо знаете? Михаил Николаевич пожал плечами: – Вообще-то его нанимал не я, а мой сын, но я не сомневаюсь, что Глеб проверил его рекомендации… – Я тоже в этом не сомневаюсь, но хотел бы поговорить с вашим сторожем. Возможно, он что-то видел или слышал в тот день… Соловьев возмущенно молчал. Но Краснов не собирался отступать. – Если вы не дадите своего разрешения – я обращусь в Следственный комитет, в прокуратуру… Михаил Николаевич здорово разозлился. Да что он себе позволяет, этот молокосос! Грозит ему, с его связями, прокуратурой? Или он знает что-то, чего не знает сам Соловьев? Знает, что его положение окончательно пошатнулось и готовится приказ об увольнении с поста председателя комитета? Соловьев еще молчал, выбирая достойный ответ, как вдруг подала голос Людмила. Людмила, которую до этого мужчины вообще не замечали, словно ее и не было. – Поедем туда! – проговорила она решительно. – Что вы сказали? – переспросил, повернувшись к ней, Краснов. – Я сказала: поедем прямо сейчас туда, в этот загородный дом. Выясним все раз и навсегда. – Людмила, при чем здесь ты? – удивленно воскликнул Михаил Николаевич. – Какое ты имеешь ко всему этому отношение? Он едва не сказал: «Что ты вмешиваешься в серьезный разговор», но именно такой скрытый смысл можно было найти в его словах. – А вот сейчас мы это и узнаем! Я с тобой хотела поговорить, но ты не нашел для меня времени, так давай теперь перейдем от слов к делу. Поедем в загородный дом и выясним, что там происходит. Она повернулась к Краснову и проговорила не терпящим возражений голосом: – Только у меня будет одно непременное условие: мы поедем втроем: вы, я и отец. Никаких посторонних людей. Ни шофера, ни охраны – никого. Это дело семейное… |