Книга Ректор по семейным обстоятельствам, страница 38 – Анастасия Никитина

— Благодарю, лер Рус, — как ни в чем не бывало кивнула я. — Вы можете садиться.

Прошипев что-то нецензурное, студиоз поплелся на место. Народ от него старательно шарахался, не желая ни замараться, ни нюхать отвратительный запах. Усевшись в стремительно опустевшем углу, он занялся чисткой. Отметив, что с бытовыми заклинаниями мальчишка справляется еще хуже меня, я ухмыльнулась и дала знак Кирри убрать на кафедре.

— Итак, лерры студиозы, благодаря неоценимой помощи лера Руса вы только что увидели, к чему приводят как неучтенные ингредиенты в простейшем зелье, так и незнание их свойств. Соответственно, зелье от насморка с томильскими ягодами вам придется готовить самостоятельно, под присмотром лера Кирри. А для меня к следующей лекции прошу приготовить эссе о том, что же такое попало в наш котелок и почему результаты лера Руса так разительно отличаются от моих.

К брезгливым гримасам добавились откровенно злые взгляды: ни от кого не ускользнуло, кому они обязаны двойным объемом самостоятельной работы.

Мысленно поаплодировав собственной находчивости, я одновременно с ударом гонга покинула лабораторию.

* * *

Но долго наслаждаться собственной неотразимостью мне не дали: сразу за дверью я столкнулась с профессором Карной.

— Лерра ректор, — тут же затараторила она. — Почему переселенцам не выплатили стипендию?! В городе празднество, старшие курсы могли бы отправиться туда и приобщиться к ценностям нашей культуры! А вместо этого…

— Погодите, профессор, а при чем тут я? — возмутилось мое ошарашенное таким напором высочество. — Обратитесь к казначею. Это его забота. Или вы считаете, что я должна лично выдать каждому чернаку его мелочь?

— А разве это не ваше распоряжение? — опешила Карна.

— Нет, — буркнула я, обходя защитницу чернаков. — Обратитесь к казначею.

Я, конечно, своего отношения к ифитовым переселенцам не скрываю, но и вешать на меня всех варанов не позволю. Делать мне больше нечего, как только у них стипендии отнимать! Тем более в свете того, каким образом я собираюсь избавиться от ректорского кресла. Да я им эти выплаты еще и подниму! Хотя нет. Это уже перебор…

— Но, профессор Аленна, — Карна не собиралась сдаваться так быстро. — Казначея уже два дня нет на месте. Как бедным детям получать свои деньги?

Скрипнув зубами, я призвала духа, но оказалось, что помочь мне он не может — скользкого старикашки на территории академии не было. Пообещав Карне, что разберусь, но точно не сегодня, мое вновь разозлившееся высочество строевым шагом отправилось в кабинет.

Отмахнувшись от Оли, которая трещала что-то про вечерние сказки, коротким «еще не вечер» я достала кристалл связи:

— Макса, привет! Как там дела с моими финансами?

— Ну ладно бы, она не выказывала уважения к государю-наследнику, — притворно вздохнул братец, — так она же и любви к ближайшему родственнику не демонстрирует! Я, между прочим, только полчаса, как избавился от счетоводов и надеялся хотя бы пообедать спокойно. Хотя уже ужинать пора…

— Так ты сейчас обедаешь? — ангельским тоном перебила я.

— Ага.

— А я так даже позавтракать еще не успела! — рыкнуло мое действительно оголодавшее высочество. — А как проницательно заметил высокородный государь-наследник, пора ужинать!

— Ладно тебе, не рычи, — пошел на попятный братец. — Вор твой казначей, если, конечно, в казне Академии не завалялось тысяч триста золотом.

— Сколько? — ахнула я, припомнив сиротливо лежащие в моей кладовке мешочки, где могло быть от силы тысячи полторы.

Сообразив, что казначей, скорее всего, подался в бега в тот же день, как лишился счетных книг, я порадовалась, что приказала духу забрать наличность из казны. Иначе, похоже, не осталось бы и этого.

— Тогда почему я не вижу здесь гвардейцев с арестным приказом?

— Скоро будут, — отмахнулся братец. — Вот поем и пойду к Па подписывать.

— Ну можешь не спешить. На территории Академии мерзавца нет.

— Как нет?! — подавился Макса. — Вот ифитово племя! Па мне голову оторвет, когда я ему об этом сообщу!

— Не оторвет. Паршивец сорвался еще два дня назад. Па о том, что я книги забрала и с какого перепугу это сделала, знал. Так что прошляпили мы все вместе, и царственный родитель не меньше нас.

— А… — с заметным облегчением протянул братец, — тогда ладно. Но докладывать все равно надо.

— Надо, — согласилась я. — Заодно доложишь ему от моего имени, что у меня тут стипендия чернакским факультетам не выплачена, да и большинство заявленных работ, на которые деньги были получены, тоже не выполнены. Ремонты там всякие, обновление инвентаря. А в наличии сейчас тысячи полторы, не больше. Так что передай, что мне нужен новый казначей. А к нему — новая казна.

— Па это не понравится…

— Это он пусть с дядюшкой разбирается. А от меня в ближайшее время вся корреспонденция будет состоять из докладов, на что еще мне требуются деньги. Так ему и передай. Начать может с Корпуса целителей. Их лаборатория на последнем издыхании, а так как я в этом вопросе разбираюсь, то на него можете уже изыскивать в казне тысяч десять по самым скромным подсчетам.

— Па это совсем не понравится, — убито повторил братец.

— Мне тоже многое не нравится, — фыркнуло мое повеселевшее высочество. Кажется, благодаря вороватому счетоводу у меня будет куда больше возможностей потоптаться по царственной бережливости.

— Умеешь ты, дорогая сестра, аппетит испортить, — проворчал Макса. — Что-то мне перехотелось обедать. Пойду докладывать.

— А нечего трескать деликатесы, когда родственники голодают, — ухмыльнулась я. — Удачи!

— Спасибо, голодающая, — буркнул братец, разрывая связь.

Я потерла руки и, взглянув на часы, решила, что у меня вполне хватит времени поужинать, прежде чем отправляться в таверну искать информацию о своем стороже. Но у Оли на этот счет было другое мнение.

— Теперь вы расскажете мне про Создателей?

— А? — оторопело мое склерозное высочество, которое уже успело забыть об обещании, случайно данном на площади.

— Ну про Безымянную! — напомнила приблуда, устраиваясь на диванчике и демонстрируя готовность слушать.

Мысленно выругавшись, я опустилась в кресло: данное слово — свято. Пришлось совместить поздний обед и рассказ о том, что помнилось довольно смутно: религия никогда не была моим любимым предметом обучения.

— Что тебе твой поселковый учитель-то рассказывал?

— Учитель Ронд? — махнула рукой мелкая, презрительно скривившись. — Что Бездна хотела поглотить мир, но у нее ничего не вышло, потому что пришел Создатель Маак.

— И все?

— Ну еще, что магия — это большой грех. Создатель Маак ее не любит и в последний день бросит всех нечистых магиков в Бездну.