Книга Ладья, страница 114 – Дэниел О’Мэлли

– Отлично сказано, – сумел он процедить сквозь зубы.

Уоттлмен сел и стал горящими глазами смотреть на Хендерсона, который вернулся к восторженному описанию своих способностей. По его словам, только он один благодаря своим врожденным талантам, а также приобретенным знаниям, мог понять все нюансы пророчества. К тому времени, как в зал вошел доктор Крисп, будущая амнезия казалась мне чуть ли не благом. Ученый подошел ко мне, наклонился и тихо сообщил:

– Ладья Томас, утка готова. Только, как мне сказали, не все члены Правления будут присутствовать при извлечении пророчества?

– Да, – подтвердила я. – Это одно из удивительных изменений в нашем плане. А сейчас давайте я представлю вам нашего нового эксперта. – Я прочистила горло, и, как ни странно, Хендерсон сделал паузу в своей речи. – Простите, что перебиваю, но мне сообщили, что наш субъект уже подготовлен к сеансу. Это доктор Крисп, наш штатный специалист по… э-э… в общем, по всему, – объявила я. – Он посвятит вас в подробности о субъекте, которые уже удалось выяснить.

Доктор Крисп выступил вперед, вежливо улыбаясь, и Хендерсон пожал ему руку.

– Спасибо, доктор Крисп. Очень рад знакомству, но я обладаю достаточным опытом в подобных делах, поэтому полагаю, что лучше всего будет, если моему восприятию ничего не будет мешать. Уверен, вы отнесетесь с пониманием.

– Ну, исследования… – начал было доктор Крисп, но Хендерсон уже позвал глав в комнату, где находилась утка. И прежде, чем они закрыли за собой дверь, я с легким удовлетворением заметила, что утка не выглядела особенно впечатленной, когда они к ней подошли.

– Мне очень жаль, доктор Крисп, – произнесла я вполголоса. – Для сэра Генри этот проект всегда был чрезвычайно важен, и нам следует уважать его решения.

– Я все понимаю, – сказал доктор Крисп. – Знаете ведь, сколько он над ним работал?

– Точно не знаю, – ответила я.

– Около сорока лет, – сказал доктор Крисп.

– Сорока лет?

– Да.

– Сорока? Лет?

– Да, именно столько лет по стране ходили слухи об утке.

– Доктор Крисп, я понимаю, что мы живем в очень странном мире. Мне самой только что добрые полчаса в оскорбительно покровительственной манере рассказывали целую лекцию о том, какой он странный. Но скажите мне, неужели эта утка старше меня?

– Эта утка жила в одной семье на протяжении трех поколений, – сообщил доктор Крисп.

– Утка бессмертна? – пискнула я.

Сидевшие рядом удивленно глянули в мою сторону, и я залилась краской.

– Утка… долгожительница, – сказал он.

– Еще бы!

– Только мы не знаем, насколько. Единственный способ узнать, смертна утка или нет – это дожить до ее смерти.

– Какой научный подход, – заметила я. – Но эта утка способна кардинально изменить устройство этой организации. Что уж там, мы можем получить четкое представление о том, что ждет нас в будущем. И насколько мы пока знаем, это может длиться вечно. Подумайте о том, сколько пользы это нам принесет!

Он улыбнулся, но в следующий момент дверь уткиной комнаты резко распахнулась. Все, кто был за столом, шарахнулись от испуга.

В проеме возник Хендерсон, его руки были испачканы в крови, в волосах виднелись перья.

– Утка ничего мне не сказала! – прокричал он.

На какое-то мгновение все застыли от ужаса. Леди Фарриер, появившаяся за спиной Хендерсона, судя по своему виду, готова была вывернуть желудок наизнанку, а сэр Генри держался обеими руками за голову. Хендерсон сделал глубокий вдох и снова заговорил, только на этот раз гораздо тише.

– Утка ничего мне не сказала.

– И вы посчитали необходимым ее убить? – сухо спросил слон Алрич.

Хендерсон взглянул на слона, руки у него тряслись. Он сделал шаг в сторону Алрича, но затем, впервые за вечер сумев предвидеть будущее, решил на этом остановиться.

– Что вы сделали с уткой? – спросил Гештальт с нажимом.

– Я действовал согласно протоколу, – ответил Хендерсон. – Использовал стерильное лезвие. Призвал все благосклонные стихии…

– Вы вскрыли утку? – взвизгнула я.

– А как еще можно осмотреть внутренности? – рявкнул он.

– Как насчет МРТ? – предложил Экхарт, поджигая сигарету.

Хендерсон стрельнул в него взглядом.

– Предсказания открываются только в случае смерти существа, – ответил Хендерсон.

– Или нет, как мы видим, – сказал Алрич.

– Я не понимаю, – признался Хендерсон. – Все было сделано как предписано. Все, что нужно для получения информации от водоплавающей птицы.

– Неимоверный кретин, – произнес Гештальт. – Мы уже выяснили, что утка способна давать точные ответы на вопросы, которые ей задают вслух.

– Что? – слабым голосом спросил Хендерсон.

– Что? – повторил Уоттлмен, поднимая голову.

– Я в это не верю, – заявила Фарриер.

– Нам его убить? – поинтересовался Экхарт.

– Пожалуй, стоит, – задумчиво произнесла Фарриер. – Слон Алрич?

– Я уже поужинал, – пробормотал тот.

– Мы думаем убить его, а не выпить из него всю кровь, – сказал Экхарт.

– А потом, может быть, изучим его внутренности? – предложил Грантчестер.

– Так, погодите-ка! – крикнул Уоттлмен. – Да, произошла чудовищная ошибка, но что сделано, то сделано, и нам необходимо приспособиться к новым обстоятельствам. – Он говорил уверенно, стараясь вложить в слова весь свой авторитет. В эту минуту он был не просто человеком, у которого на глазах только что глупо и бездарно погибла мечта многих десятилетий. Он был генералом. Предводителем. Признаюсь, это выглядело впечатляюще, и мы предусмотрительно отодвинулись подальше. Хендерсон тайком утер своей мешковиной пот со лба.

– Так что… убивать, значит, не будем? – спросил Экхарт.

Я хихикнула, и все посмотрели на меня.

– Простите, – произнесла я едва слышно.

– Мистер Хендерсон, – произнес Уоттлмен (я заметила, что он перестал называть его «мастером»), – дал все необходимые подписки о неразглашении. В свете случившейся неудачи мы наложим на него дополнительные ограничения. Ладья Томас, я знаю, вы с этим справитесь.

– Да, сэр Генри, – отозвалась я, поморщившись от того, что он назвал меня ладьей.