Книга Всадница ветра, страница 123 – Филис Кристина Каст

Ренард повернулся и посмотрел на нее.

– Я не оставлю тебя наедине со Смертью, как не оставил бы Медведь.

– Тебе нужно попробовать, – повторила Ралина. – Особенно сейчас, в горах. Вы с Конгом и отцом могли бы улизнуть в сумерках. Я вас прикрою – тогда у вас будет несколько часов форы. Я скажу Смерти, что мы поругались и ты мне наскучил. Возможно, Он и вовсе не станет никого за вами посылать. Вы с Дэниелом будете свободны. Вы сможете…

– Нет, – оборвал ее Ренард. – Мы тебя не оставим. Я тебя не оставлю.

– Нас ждет война, а я, возможно, так и не найду способа победить Смерть, – сказала Ралина с несчастным видом.

– Значит, я буду с тобой до конца. Но я верю в тебя. Ты ближе всех к Богу. Ты найдешь Его слабость и используешь ее, чтобы отправить Его туда, где Он спал веками.

Ралина шагнула в его крепкие объятия навстречу утешению.

– Сказительница! – закричал Бог.

Ралина мгновенно отстранилась.

– Подойди ближе, – позвал ее Смерть.

– Ненавижу все это. Как же я это ненавижу, – сказала Ралина, и они зашагали вниз по тропе к Смерти и Тадеусу.

– Думай об этом как о знании, и не больше, – сказал Ренард. – Чем больше ты узнаешь о Смерти, тем больше ты узнаешь о том, как Его победить. Какие бы новые ужасы Он ни показал тебе сегодня, сосредоточься не на самих ужасах, а на том, что они рассказывают тебе о Боге.

– Это просто знание, – твердо сказала Ралина.

– Это просто знание, – повторил Ренард, словно молитву.

Они нагнали Смерть и Тадеуса в середине долины; животное, которое призвал Бог, бесстрашно приблизилось к Нему. Это была олениха исключительной красоты. Ее тело покрывал густой серовато-бурый мех, который светлел у изящных раздвоенных копыт. Ее хвост и брюхо поражали белизной. Огромные карие глаза остекленело смотрели на Смерть, когда она вытянула черную морду, чтобы обнюхать Бога, словно Он наложил на нее какие-то чары.

– Какая ты красавица, – пробормотал Смерть, ласково поглаживая олений лоб. – Спасибо, что пришла на мой зов. Я не забуду твоей благородной жертвы. Когда я пробужу свою Богиню, мы возведем в твою честь святилище, и я велю, чтобы у твоих ног всегда горели свечи.

Олениха потерлась о Его руку головой. Он рассмеялся, как ребенок, и от этого звука Ралина задрожала, охваченная предчувствием чего-то страшного.

Ренард крепко сжал ее руку.

«Это просто знание… просто знание… просто знание…»

– Подойди ближе, малышка. Отдай себя своему Богу.

Не сводя со Смерти нежного доверчивого взгляда, олениха вытянула шею.

Одним движением – настолько быстрым, что Ралина не успела даже вздрогнуть, – Смерть полоснул олениху по шее от уха до уха. Она пошатнулась и упала на колени. Смерть опустился на колени рядом с ней и обнял ее за голову, и ее кровь окропила Его алыми брызгами. Он держал ее, пока свет в ее невидящих глазах не начал тускнеть, а когда жизнь покинула олениху, Бог Смерти наклонился и поцеловал ее в лоб.

– А теперь приди ко мне. Я приказываю!

У зияющей раны на шее оленихи закружилась белая дымка. Река крови замедлилась, и дымка сгустилась.

Смерть поднялся на ноги и развел руки, словно приветствуя возлюбленную.

– Я ПРИЗЫВАЮ ТЕБЯ! ПРИДИ КО МНЕ! – сказал Он.

Белая дымка поднялась вслед за ним и, уплотнившись, приняла форму оленихи – только у этой оленихи глаза были не карие, нежные и остекленевшие от чар Смерти. Они были лишены выражения и странным образом напомнили Ралине молоков.

– Ты поведешь меня через горы, – приказал Смерть духу убитой оленихи. – Ты не выпустишь меня из виду, пока мы не достигнем равнин за горами, где я подарю тебе свободу. Тогда и только тогда я позволю тебе присоединиться к моей Богине и переродиться.

И тут Ралина увидела выражение морды оленихи. За мгновение до того, как поклониться Смерти, ее дух встретился глазами с Ралиной, и Сказительница увидела отчаяние – чистое, неприкрытое отчаяние. Олениха опустила голову и коснулась мордой окровавленной земли под ногами у Бога, и Ралину пронзило понимание.

«Даже зов Смерти не смог помешать ей грустить от того, что ее разлучили с Богиней. Об этом нужно помнить – это может мне пригодиться».

Смерть широко потянулся и театрально вздохнул.

– Приятно снова стоять на твердой земле!

Он кинул Тадеусу его окровавленный нож.

– Точно! – подхватил Тадеус так, словно они со Смертью были равными – даже друзьями. – Вот это было зрелище. Выходит, этот дух проведет нас через горы?

Смерть медленно повернул к Тадеусу могучую голову.

– Разве не это я только что приказал оленихе?

– Ну да.

– Так не трать мое время на глупые вопросы. Освежуй олениху. От запаха ее крови во мне разыгрался аппетит. – Смерть окинул взглядом мирную долину. – Сегодня мы переночуем здесь, пока молоки перебирают припасы. Завтра на рассвете мы начнем путь через горы.

Ралина и Ренард развернулись, чтобы вернуться на пляж, но их остановил голос Смерти:

– Ты помнишь, какой завтра день, Сказительница?

Ралина подумала, прежде чем ответить, но дни давно слились в ее голове в недели, а недели – в месяцы нескончаемых страданий, заполнивших ее жизнь, и она абсолютно потеряла ход времени.

– Нет, Господин. Прости меня, но я не помню.

– Ничего! Я могу тебя просветить. Завтрашний рассвет принесет нам последний день лета. Символично, правда?

«Лишь в том, что это путешествие растянулось на такой срок из-за твоей тяги к комфорту и вере в собственную несокрушимость», – подумала Ралина, а вслух сказала:

– Да, Господин. Очень. Я обязательно упомяну об этом в твоей истории.

– Превосходно! И не отходи от меня далеко, Сказительница. Я хочу, чтобы ты развела костер, а твой любовник пусть вернется на пляж, передаст мои приказы Железному Кулаку и соберет Помощниц. Эй, ты, – обратился Он к Ренарду. – Приведи мне моих женщин, да поживее. Одной олениной мой голод не утолить.

– Да, Господин, – сказал Ренард. Напоследок пожав Ралине руку еще раз, он развернулся и побежал назад.

– Я слышу неподалеку шум воды. Я найду ее и искупаюсь. Мои Помощницы – темпераментные юные девушки, но питают необъяснимое отвращение к крови. Позаботься о том, чтобы к моему возвращению костер был готов. Мне нужно будет согреться! И приготовься сама. Сегодня, когда я буду наслаждаться нежной олениной, я хочу еще раз послушать Сказ о концах и началах. Я очень его полюбил.

– Да, Господин, – сказала Ралина, чувствуя, как ее охватывает ужас. Бог окончательно извратил прекрасную историю своим одержимым желанием слушать ее снова и снова. Особенно Ему нравились описания того, как мир древних уничтожил сам себя.