Книга Непрощенный, страница 23 – Лорен Кейт

– Увидимся позже, Кэм.

* * *

В музыкальной комнате худощавый темноволосый девятиклассник в расписной футболке пытался установить огромную медную литавру на платформу. У парня были длинные волосы, почти закрывающие глаза, и миндального цвета кожа. Жан наблюдал за спектаклем с интересом, почесываясь.

– Привет, Луис. Нужна помощь?

– Все круто, – выдохнул мальчик.

Жан повернулся к Лилит, словно она была задачкой, к которой он не знал как подступиться.

– Ты действительно хотела помузицировать или ты просто пыталась заставить Кэма ревновать?

– Почему, если мы будет играть вместе, Кэм должен ревновать? – начала Лилит, но потом остановилась. – Я и правда хочу помузицировать.

– Круто, – сказал Жан. – Знаешь, я был у того тупого микрофона. Твоя песня была хорошей.

Лилит почувствовала, как краснеет.

– Толпа ее прямо полюбила, – сказала она мрачно.

– К чертям эту школу, – ответил Жан, пожимая плечами. – Я тебе хлопал.

Затем он показал на Луиса:

– Мы втроем можем организовать группу… Все еще есть время записаться на выпускной…

– Я не иду на выпускной, – сказала Лилит. Она чувствовала смятение из-за многого в последнее время, но это она знала наверняка.

Жан нахмурился.

– Но ты должна. Ты классная.

Комплимент был таким прямым, что Лилит не знала, как ответить.

– То есть, как бы там ни было, – сказал Жан, – пропусти торжественную часть выпускного, приводи пару или веселись одна – но по крайней мере приди на битву. Мне придется пойти на все, потому что моя безумная девушка сходит с ума по «клюквенному атласному платью-макси с нашего первого свидания». Видишь? Она пишет мне прямо сейчас.

Он поднял телефон. На внешнем экране была фотография Кими Грейс, красивой полукореянки, полу-мексиканки, которая сидела рядом с Лилит на уроке поэзии. Лилит не знала, что она с Жаном – но сейчас хорошо это понимала.

На фотографии Кими сияла, поднимая бумажку, на которой было написано буквами-пузырями: «Одиннадцать дней до лучшей ночи нашей жизни».

– Она милая, – сказала Лилит. – Вся на взводе.

– Она совсем чокнутая, – сказал Жан. – Я пытаюсь сказать, все так много внимания уделяют выпускному, что это должна быть эпичная ночь. Ну, он может превзойти все ожидания, если ты придешь и сыграешь какую-нибудь эпичную музыку.

Лилит закатила глаза.

– Ничто в Трамбулле не может быть «эпичным», уверяю.

Жан подвигал бровями.

– Может, пока еще нет.

Он похлопал Луиса по плечу. Девятиклассник откинул голову назад и стряхнул волосы с лица.

– Луис играет на барабанах, неплохо.

– Ага, – сказал Луис, – да, он прав.

– Луис, – спросил Жан. – У тебя уже есть пара на выпускной?

– Я взвешиваю варианты, – сказал он, краснея. – Знаю пару старших девочек, которые могут пригласить меня. Но если нет, я буду там играть. Несомненно. Я отлично играю на барабанах.

– Видишь? Он целеустремленный, – сказал Жан Ра. – Так что Луис на барабанах.

Жан поискал среди инструментов в шкафу и вытащил черный синтезатор Moog.

– Ты поешь и играешь на гитаре. А я займусь синтезатором. Мне кажется, уже похоже на группу.

И правда, было похоже на группу. Лилит всегда мечтала играть в такой. Но…

– Почему ты сомневаешься? – спросил Жан. – Это верняк.

Возможно, Жан был прав. Возможно, это и правда простое решение. Несколько ребят. Несколько инструментов. Группа. Она прикусила губу, чтобы Жан не увидел ее улыбку.

– Ладно, – сказала она. – Давай сделаем это.

– Мило! – крикнул Луис. – То есть… круто.

– Ага, – ответил Жан. – Круто. Теперь хватай гитару из шкафа.

Лилит последовала его инструкциям, наблюдая, как Жан Ра положил гитару на установку, а потом подтащил установку ближе к микрофону. Он исчез в шкафу и вышел с коричневым карточным столом. Поставил его рядом с Лилит и установил на него клавиатуру Moog.

– Попробуй, – сказал он.

Она сыграла до-мажорный аккорд на клавиатуре левой рукой. Ее гитара проворчала энергичный до мажор. Ее пальцы пробежали вверх по клавиатуре MIDI, и гитара превосходно ответила.

– Круто, а? – сказал Жан. – Держит аудиторию на цыпочках.

– Ага, – сказала Лилит, впечатленная музыкальной изобретательностью Жана Ра. – Точно.

– Эй, а как называется наша группа? – спросил Луис. – Мы не настоящая группа, если у нас нет названия.

Лилит вздохнула и сказала:

– «Месть».

Она улыбнулась, потому что внезапно впервые в жизни стала частью чего-то большего, чем она сама.

– Радикально. – Луис поднял барабанные палочки, а потом ударил по малому барабану изо всех сил.

Звук все еще разносился по музыкальному классу, когда двери распахнулись и внутрь вошел директор Таркентон. Он был зол.

– В мой кабинет, Лилит. Немедленно.

* * *

Поспешно зайдя в кабинет Таркентона, мама Лилит проигнорировала ее и обняла директора.

– Мне жаль, Джим.

Ее мама уже была на кампусе, заменяя учителя французского, поэтому ей понадобилась всего пара минут, чтобы добраться до кабинета Таркентона для срочного собрания учителей и родителей.

– Это не твоя вина, Дженет, – сказал Таркентон, поправляя галстук. – Я работал с достаточным количеством плохих семян, чтобы узнать такое, когда увижу.

Лилит оглядела кабинет. Стены Таркентона были увешаны фотографиями его самого, рыбачащего на мрачном озере Кроссроудс.

– Твоя дочь начала драку с одной из наших самых многообещающих учениц, – сказал Таркентон. – Как я понимаю, ее на это подтолкнула зависть.

– Я уже слышала. – Ее мать поправила розовый шарф с цветочками, затянутый вокруг шеи. – И Хлоя такая милая девочка.

Лилит уставилась в потолок и попыталась не показывать, как ей больно от того, что мать даже не думает заступиться за нее.

– А учитывая, что отец Хлои имеет такое влияние в городе… – продолжила мать. – Надеюсь, он не будет винить всю семью. Моему Брюсу не нужно еще больше проблем, мой бедный мальчик.

Если бы Брюс был здесь, он бы закатил глаза. С ним обращались как с привидением всю его жизнь все, кроме Лилит, и он это ненавидел.

– Задержание после уроков, кажется, не является для нее сдерживающим фактором, – продолжил Таркентон. – Но есть другой вариант: школа для своевольных учеников.

Он толкнул брошюру по столу. Лилит прочитала написанные готическим шрифтом слова: «Исправительная школа «Меч и Крест».