Книга Далёкое Отечество, страница 14 – Сергей Ким

— Маг-переводчик из местных, — объяснил Вяземский. — Изъявила желание сотрудничать.

— Да-да, изъявить, — скучным тоном произнесла девушка. — Только не забывать о награде.

— О какой награде идёт речь? — тут же насторожился Вершинин.

— Я желать поступить на службу Федерации, как вольный маг.

— Да хоть прямо сейчас, если хотите. Федерации… нужны маги.

— Хотеть, — заявила Ливия.

— Но в начале я выслушаю доклад старшего лейтенанта Вяземского. Хорошо?

— Хорошо, — кивнула волшебница и отправилась обратно к «гиене». — Тогда я немного поспать.

— Эриксон, ты тоже иди пока что, — обратился к Неверову Сергей. — Отгоните БТР, посмотрите что тут нам из запасов может понадобиться и отдыхайте.

— Понял тебя, командир.

Генерал и Вяземский отошли чуть поодаль.

— Текст соглашения в БТРе остался, — немного запоздало спохватился разведчик. — Принести?

— Позже.

Ну, позже, так позже.

— Воздух тут хороший, — неожиданно произнёс Вершинин. — И тепло. Чисто курорт — даже после Кавказа. Осколок в боку с Первой Чеченской ноет, а тут перестал почему-то… Что думаешь о девчонке-колдунье? Этот её магический перевод… Она, часом, мысли наши не читает? Или, того гляди, даже управлять станет…

— Маловероятно, — подумав, ответил старлей. — У меня вообще такое ощущение, что они с наставником нас дурят и язык даже магией выучить невозможно… Ну, а в целом — самые настоящие маги они — жадные до знаний. Наставник её за мой планшет явно готов был правый глаз себе выколоть. С местной магической иерархией ещё не всё понятно до конца, но похоже, что такой простолюдинке как Ливии светит до конца жизни на полях агрономией заниматься да мелкие болезни лечить. А она явно хочет больше.

— Амбиции и классовое неравенство, — хмыкнул генерал. — Знакомая история. Но ты лично ей доверяешь?

— Более-менее, — пожал плечами Сергей. — Вряд ли наша встреча на дороге была подстроена… В любом случае — лояльные маги нужны.

— Ясно. Что ещё расскажешь?

— Это у меня такой доклад вольный получается? — уточнил старлей.

— Официальную бумажку потом накатаешь, — отмахнулся Вершинин. — Сухие строчки — после, а сейчас мне нужно твоё субъективное мнение.

— О чём именно, товарищ генерал?

— О ситуации.

Расплывчато. Даже слишком расплывчато. И о чём же говорить-то?..

— Ситуация… непростая, — осторожно начал Вяземский. — Конфликт развязал Новорим, но не весь Новорим хочет с нами воевать.

— А что насчёт тех, кто на Владимирск налёт устроил и сейчас в округе бузит?

— Владимирск атаковали с подачи некоторой части аристократии — тех ещё авантюристов. А сейчас в округе неспокойно — те, кто раньше отсиделся, да бандиты всякие с мародёрами решили воспользоваться бардаком и безвластием. Принцессе Афине сейчас с нами воевать не с руки — ей бы со своей пятой колонной справиться…

— Принцесса. Что можешь о ней сказать?

— Молодая, храбрая. В ночном бою в первых рядах рубилась. Благородная. Чужое и своё слово ценит. Как лично мне кажется — вменяемая. Хоть может и мечом махать, но старается вести диалог.

— Как отнеслись к версии, что Россия и Новорим — двоюродные братья? — усмехнулся Вершинин.

— Я бы сказал… с облегчением.

— Поясни.

— Это же Рим, товарищ генерал, хоть и другого мира и времени… Для них есть просвещённый цивилизованный Рим и разной степени немытости варвары. И с варварами нормальных переговоров они вести не станут и не смогут. А так для них есть шанс сохранить лицо, признав нас равными себе.

— Поправка в меморандуме о том, кто должен вести переговоры. Кто на ней настоял — принцесса?

— Нет, Эрин.

— Апостол, гхм, смерти?

— Богини смерти, — уточнил Вяземский.

— И в чём, по-твоему, её интерес в таком поступке?

— Не могу знать, товарищ генерал.

— А если подумать? Ты сейчас эту Эрин знаешь лучше любого из нас, а информация нужна быстро — времени на долгое наблюдение нет.

Сергей задумался.

— Вот кто она вообще такая? — продолжил тем временем Вершинин.

— Чёрная жрица, двенадцатый апостол богини Эмрис, — на автомате произнёс старлей.

— Звучит внушительно… Только что это означает? Кто она — какая-нибудь архижрица Сатаны, бродячая проповедница, шериф или ещё кто?

— Насколько я понял местный культ Смерти — это явно не сатанизм, — произнёс Вяземский. — Скорее он сводится к тому, что все люди смертны и за свои поступки надо отвечать соответственно. Не религия, а скорее философское учение. Даосизм там, или ещё какая махаяна. И Эрин в таком случае не жрица, а что-то вроде Конфуция в юбке… Гхм. И с мечом в руке. Такой вот странствующий проповедник.

— Содержательно, — дёрнул щекой генерал. — Но как это проясняет её мотивы?

— Эрин говорит, что таким образом развлекается. Для местных версия почти идеальная, потому что они считают её бессмертной ведьмой, живущей двенадцать тысяч лет и в одиночку побивающей целые армии…

— Мда, дело ясное, что дело тёмное… И как думаешь, насколько это правда?

— Возраст проверить возможности, естественно нет, а в бою… Насчёт армий, конечно, преувеличивают. Очень преувеличивают. Но Эрин явно сильнее любого обычного человека и голыми руками может человек десять положить. С оружием — и все сто. Это местных — насчёт наших сил ничего сказать не могу. Вряд ли ей по зубам танк, но вот убить пехотинца — для неё почти развлечение.

— А она развлекается?

Упивается ли Эрин своей силой и убийствами? Вряд ли. На одуревшего от крови берсерка в ночном бою она походила мало — боец, опасный и не лишённый куража, но не спятивший маньяк.

— Я бы не сказал… — Сергей чувствовал себя не слишком уютно. Сухой официальный доклад, полный канцеляризма — это его стихия, ровная и привычная. Но генералу явно требовались личные наблюдения, которые ни в каком докладе толком не опишешь. — Она выглядит на двадцать лет и ведёт себя на двадцать лет. Когда — весело, когда — серьёзно. Больше весело, конечно — даже когда, гм, рубит врагов. Что ещё сказать-то? Я ж её знаю всего один день, товарищ генерал.

— А говоришь так, будто этот день длится уже не первую неделю… Хорошо, с этой Эрин ещё разберёмся. С прочими бабами вроде бы тоже… А что вообще можешь сказать по местному населению? Настрой, отношение, мнения. До социологических опросов ещё далеко, а ты ж у нас разведка — тебе глазастым и наблюдательным по должности положено быть.

— Население настроено достаточно лояльно.

— Серьёзно? После того, как мы артиллерией размазали тысячи их сограждан по окрестным полям?