Книга Очень большой лес , страница 24 – Василий Головачев

Хмыкнув, Вениамин Витальевич обошёл «яйцо», заглянул внутрь, пошарил в отсеках и снова никого не обнаружил. Для верности обошёл аппарат ещё раз, попытался отыскать следы в траве, вгляделся в стену кустарника наверху кратера.

– Сдаюсь, Максим.

Над ним сгустилась тень, и майор, как фокусник, возник в метре от археолога, спрыгнув с горба аппарата.

Учёный покачал головой.

– Я не слышал, как вы взбирались. Очень убедительно!

– Подождите минуту. – Максим влез в аппарат.

Костюм надевать не стал, нацепил только поверх инопланетной ветровки жилет-разгрузку. Взял винтовку, пистолет и шлем, в корпус которого была вмонтирована рация.

– Идёмте, я дам кое-какие распоряжения вашим коллегам.

Вениамин Витальевич с уважением глянул на оружие Максима.

– Это снайперская винтовка?

– «Шёпот смерти», – сказал Максим. – Лучший бесшумный снайперский комплекс в мире.

– Вы снайпер?

– И снайпер тоже.

– Это что? Пистолет? – Археолог указал на парализатор.

– «Беретта», калибр девять миллиметров, хороший пистолет, хотя и уступает нашим «ПЛ‐14» и «Стриж», но за рубежом мы их не применяем.

– Серьезно!

– Пошли.

Один за другим они выбрались из кратера в полосу кустарника, за которым начинался лес. Вероники и Кости нигде не было видно, и Максим выругался про себя, подумав, что действительно напрасно доверился ботанику, не знакомому со словом «ответственность». Потом из-за купы «ив‐берёз» послышались тихие голоса, и он обнаружил пару в полусотне метров от кратера. Костя что-то азартно втолковывал спутнице, размахивая руками, она слушала.

– Повтори мне, – подошёл Максим.

Костя обернулся. Лицо у него было оживлённое, в глазах плыл флёр лёгкого безумия.

Ботаник ткнул пальцем в «баобаб», торчащий ближе к воронке с яйцевидной ракетой. Влево и вправо от «баобаба» уходили цепочкой по кругу другие пузатые растения, вблизи вызывающие впечатление живых существ.

– Знаете, на что это похоже?

– На бочки с запасами воды.

– На плантоидов!

– Каких планетоидов? – удивился Вениамин Витальевич.

– Не планЕтоидов, а плантоидов, древовидных автоматов для исследования глубин земли и других планет. Их уже начали конструировать для освоения космических пространств, в частности – Марса. Плантоидом же этот автомат назвали по аналогии с «андроидом». Они должны запускать свои корни в почву Марса для исследования подпочвенных слоёв, наружные же антенны, – Костя ткнул пальцем в пучок перистых листьев на макушке «баобаба», – обеспечивают им неиссякаемый источник энергии.

Вениамин Витальевич скептически покрутил головой.

– На автоматы они похожи мало.

– Потому что у них нет манипуляторов?

– Потому что непонятна цель установки этих планктоидов.

– Плантоидов.

– Что в лоб, что по лбу. Во‐первых, кто их здесь посадил? Во‐вторых, зачем?

– Зачем – как раз понятно. Сюда грохнулась чужая ракета. Хозяева заповедника решили дистанционно изучить новый для них объект и заодно соорудить защитный периметр. Вот и высадили цепочку плантоидов вокруг кратера. Видите, как они все повернуты? Пузом и пучком корней к яме.

Максим встретил озадаченный взгляд археолога.

– Такие низины в окружении «баобабов» и «мангров» я встречал неоднократно.

– Это не «баобабы», – возразил Костя. – Помесь пузырчатых кактусов с «баобабами» и суккулентами типа «адения».

– Хорошая идея, – признался Максим. – В части защиты периметра. В этом лесу много болотистых низин, и все окружены «манграми», как я их называю, или «баньянами».

– Наверняка ни то, ни другое.

– Роли это не играет, возможно, цепочки деревьев действительно защищают лес от распространения фитозаразы с болот, не уничтожая их и не высушивая до конца. Такая интересная экология.

Костя поднял вверх оттопыренный большой палец.

– Гениально, майор! Даже я не сказал бы лучше!

– Почему же эти псевдобаобабы маленькие, в то время как «мангры» в сто раз крупнее? – заметил Вениамин Витальевич.

– Потому что возраст болот, которые стерегут «мангры», намного больше возраста кратера, – уверенно сказал ботаник.

Вероника засмеялась.

– У него на всё ответ имеется.

– На мой взгляд, нельзя сравнивать функции фауны и флоры, – сказал Вениамин Витальевич. – Мы люди, в геноме которых заложены принципы животной организации. Растения на нас абсолютно не похожи. Во всяком случае, они не имеют возможности создавать какие-то технические системы.

– Технические – нет, технологически необходимые – да. Конечно, растения – иные организмы, иная форма жизни, чей последний общий с животными предок жил шестьсот миллионов лет назад, в эпоху, когда жизнь только начала выходить из морей на сушу. Растения и животные разделились навсегда, чтобы пойти разными путями. Пока вторые учились передвигаться по суше, первые приспосабливались к неподвижности в новой среде, укореняясь в почве и используя световую энергию.

– Но это было на Земле.

– Какая разница где? Здесь было то же самое, разве что природа пошла дальше, создав механизм коллективного развития и соорудив нечто вроде экологической очистной автоматики. – Костя застыл, озарённый идеей. – А ведь, пожалуй, это тема для диссера! В Африке джунгли сложнее, но организованы проще. Здесь иное дело.

– Ты ещё многого не видел, – сказал Максим. – Рано садиться за диссертацию. Я оставлю вас часа на два. Никуда отсюда не уходите, эксперименты не устраивайте, не шумите. Доешьте говядину с кашей, пластик в рюкзаке, попейте водички. Приду, сделаю горячий чай.

– А вы куда? – Костя только сейчас обратил внимание на экипировку майора, глаза его загорелись. – Ух ты, какая базука! Дальнобойная, да? Вы туда, в лагерь?

– Я с вами! – заявила Вероника.

– Нет.

– Я кандидат в мастера спорта по лыжам!

– Но не профи боя, – проворчал Вениамин Витальевич. – Мы ему будем мешать.

– Правильно, – кивнул Костя, – каждый должен заниматься своим делом.

– Отвечай за себя. Товарищ майор, Максим, я не подведу, вот увидите!

– Нет! – повторил Максим. – Плохие парни не станут разбираться, кто комбатант, кто нет, и стрелять будут на поражение, если обнаружат. Вам придётся ждать меня здесь.

Вероника разочарованно понурилась.

В этот момент издалека снова прилетел звук вертолётных винтов, начал приближаться.

Максим замер, угадывая направление полёта винтокрылой машины.