Онлайн книга «Я – эфор»
|
В Федерации нет таких праздников. Есть День гражданина – один для всех. В этот день вспоминают погибших за Федерацию, возлагают цветы к памятникам – обычай похожий на земной, проводят парады и шествия. Семьи собираются за столом и поминают предков. Поздравляют детей, достигших совершеннолетия, дарят им подарки. Улицы расцвечивают иллюминацией. В этот день гражданин Федерации может постучаться в любую дверь. Его примут и угостят. Потому что он живет в лучшем государстве… На планете Земля граждан Федерации было двое: я и Алиса. Чувствующий становится им не зависимо от места рождения. Федерация будет его защищать, вплоть до присылки флота. Но пока эти функции взял на себя я. После мартовских праздников мне позвонила Жанна. – Надо поговорить, – сказала встревожено. – Беда. Я пригласил ее к себе. – Отец Али объявился, – сообщила Жанна. – Заявился к Марине на работу. Угрожал забрать девочку. – Это как? – Мол, подаст в суд, тот назначит генную экспертизу и установит отцовство. – Зачем это ему? – Деньги. Квартира, в которой живет Аля, принадлежала ее матери. Девочка – единственная наследница. Оформив отцовство, эта сволочь сможет ею распоряжаться. – Пока Аля несовершеннолетняя ее невозможно продать. Исполком не разрешит. – Зато ее можно сдавать. Увезти ребенка куда-нибудь в деревню, сдать старикам… – Жанна сжала кулаки. – К тому же девочке выплачивают пособие в связи с потерей кормильца. Небольшое, но для пьяницы это деньги. – Он алкоголик? – Похоже. К Марине явился с перегаром. Угрожал, требовал денег. Поможешь? – Могла б и не спрашивать! – сказал я. Меня охватила ярость. Мозг тоже кипел. Если бы этот пьяница попался под руку сейчас… Усилием воли я подавил чувства. Нельзя. – Пойдем! – сказал я. – Встретим на улице. …Мы заметили их издалека. Марина шла, сжимая руку девочку. Рядом тащился какой-то тип. Он что-то говорил Марине, размахивая руками. Та отворачивалась. Я поспешил навстречу. Нас заметили. Хмурое лицо Марины осветилось улыбкой. – Иди к нам! – сказал я и сунул ей ключи от квартиры. Она подхватила девочку и пошла к подъезду. Тип устремился следом, но я преградил ему путь. – Вас я не приглашал. – Ты чё? – он попытался меня обойти, но я вновь преградил ему дорогу. – Марина с девочкой – мои гости. Вы не входите в их число. – Борзый, да? Он отступил и сжал кулаки. Несколько мгновений мы разглядывали друг друга. Передо мной стоял высокий и некогда красивый мужчина. Но теперь его лицо изуродовал алкоголь. Темная кожа, мешки под глазами, давняя щетина на щеках… А еще мятая, несвежая одежда, разбитые ботинки. И запах перегара изо рта. Я сделал легкий посыл. Он разжал кулаки. – Все равно приду, – сказал зло. – Имею право. Девочка моя дочь. – Раньше вас это не волновало. – Не твое дело! – Мое. Марина работает на меня. Я обязан оградить ее от приставаний. Увижу вас у ее квартиры, спущу с лестницы. – Вызову милицию! – Вызывайте! – согласился я. – Прямо сейчас. Ну? Он насупился. – Все равно суд признает меня отцом! – сказал, помедлив. – Возможно, – кивнул я. – И назначит алименты. – Это с чего? Я буду жить с дочкой. – Давно видели себя в зеркале? – спросил я. – Считаете, что суд отдаст такому, – я выделил последнее слово интонацией, – ребенка? У вас пять приводов в милицию – два по жалобе соседей, три за появление в общественном месте в нетрезвом виде. Штрафы за которые вы, кстати, не заплатили. – Откуда знаешь? – насторожился он. – Сорока на хвосте принесла. Я все о вас знаю. Вы Гриц Максим Николаевич, 1987 года рождения. Временно безработный, что и понятно. Кому нужен пьяница? Не вы, а Марина подаст на вас в суд – как опекун девочки. Установит отцовство, истребует алименты. Не заплатите, обратится к судебному исполнителю. Вас сделают обязанным лицом, заставят работать принудительно. – Это мы посмотрим! – буркнул он, впрочем, без уверенности в голосе. – В общем, так, Максим Николаевич, – сказал я. – У меня к вам предложение. Вы уходите и более не появляетесь – никогда. В таком случае все останется по-прежнему. В противном… У меня хватит денег нанять хорошего адвоката. И он сделает так, что вы тысячу раз проклянете день, когда вздумали угрожать Марине. Он засопел и посмотрел исподлобья. – Дай на бутылку! – Это с чего? – Трубы горят. Тогда уйду. Жанна за моей спиной зашипела. – Могу дать, – согласился я. – Но это будет последней выпивкой в вашей жизни. Согласны? – Ха! – усмехнулся он. – Давай! Я достал из бумажника купюру. Он выхватил ее из моих пальцев и побежал прочь. Я проводил его взглядом. – Зря дал, – укорила Жанна. – Теперь повадится. Я покрутил головой. Мы вернулись в подъезд и поднялись на лифте. Марина с девочкой ждали нас на креслах в прихожей. Даже не разделись. Аля вскочила и подбежала ко мне. – Плохой дядя ушел? – Да, солнышко! – улыбнулся я. – Даже убежал. – Больше не придет? – Никогда! Она протянула мне ручки. Я подхватил ее и прижал к себе. Меня окатило волной радости. Мозг в рюкзаке заурчал. – Так, – сказал я. – Раздеваемся – и за стол. Я приготовил замечательный суп. И картошку с мясом. – А конфеты? – поинтересовалась девочка. – Аля! – возмутилась Марина. – Конфеты тем, кто хорошо себя вел, – сообщил я. – Я не баловалась, – поспешила Алиса. – Ваську ударила, потому что сам лез. Я дом из кубиков складывала, а он бурит [14]. Я говорю: «Не бури!», а он все равно бурит. Я и стукнула. – В углу стояла, – сообщила Марина. – Значит, отбыла наказание, – заключил я. – А два раза за один поступок не наказывают. Конфету получит. Аля клюнула меня в щеку. – Балуете вы ее, Николай! – вздохнула Марина. – Будет тебе! – вмешалась Жанна. – Кого баловать, если не такую девочку. Хоросенькая моя! – засюсюкала она и забрала у меня Алю. – Давай помогу тебе раздеться… * * * К магазину Максим домчался в один миг. В торговом зале направился к винным полкам, где положил в корзину две бутылки коньяка местного разлива. Он интеллигентный человек, а не какой-то алкаш. Напитки будет пить благородные. К тому же этот богатенький дал ему сто рублей. Потому Максим от него и рванул – чтоб не передумал. Две бутылки обойдутся в тридцать рублей, еще семьдесят останется. Живем! |