Онлайн книга «Выхода нет»
– Я уже говорил вам, – Филипп вздыхает, – что редко сижу на месте. Так что бóльшую часть времени дом стоял бы пустым. А Майклу он нужнее, чем мне. У него же дети… Внезапно Эсмонд понимает смысл сказанных слов. – Боже! – произносит он и опускает голову на руки. – Этот гребаный кошмар… Простите меня. Обычно я редко ругаюсь, но сейчас я пытаюсь все это как-то переварить. – Не волнуйтесь за меня, я слыхала вещи и похуже. Раньше я преподавала в средней школе. Он смотрит на нее с грустной и печальной улыбкой. До того Эрика не обращала внимание на то, какие у него яркие синие глаза. – То есть вы согласились на то, чтобы ваш брат с семьей жили в этом доме? – Неофициально. Но согласился. В этом был большой смысл, особенно когда Майкл начал работать в Оксфорде. – А что насчет той статьи, в которой говорится об уничтожении дома? – Знаю, что она выглядит немного странно, но завещание было составлено в шестидесятые годы. Как раз в то время, когда правительство планировало строительство окружной дороги. По одному из планов, она должна была пройти прямо по Саути-роуд – и дом подлежал обязательному выкупу. Вот юристы и сказали дедушке, что у него должен быть предусмотрен вариант на такой случай – когда ситуация выйдет из-под контроля. Послушайте, констебль, это всё? А то у меня еще похороны сегодня… – Только один вопрос, сэр. Предположим, что пожар означает, что пятая статья вступила в силу. Дом придется разобрать, не так ли? – Наверное. Я, честно сказать, об этом еще не задумывался. – А это, в свою очередь, значит, что он будет продан, – не сдается Сомер. – Сейчас я говорю об участке. В этой части Оксфорда он будет стоить огромные деньги – под застройку таких разме- ров… – Возможно. – Филипп пожимает плечами. – Я уже говорил, что сейчас это не входит в список моих приоритетов. – А вы не говорили со страховой компанией? Претензия наверняка будет на кругленькую сумму. И они наверняка захотят направить своего корректиров-щика… – Знаете, пока все, что я хочу, так это найти своего брата. Чем, если позволите, должна сейчас заниматься и полиция тоже. – Полиция? – неожиданно подает голос миссис Эсмонд. – Вы что, из полиции? – Я же уже говорил тебе, Ма, – терпеливо разъясняет ей сын. – Это по поводу Майкла? Эрика и Филипп обмениваются взглядами. – Да, – тихо отвечает мужчина. – По поводу Майкла. – А я думала, что твой отец уже со всем разобрался, – говорит женщина, хватая сына за руку. – Простите, – говорит Филипп так, чтобы она его не слышала, – вот так всегда. Сначала все хорошо, а потом она начинает путать прошлое и настоящее. Или вообще окончательно запутывается… Точка. – Он сказал, что говорил с врачом, – продолжает миссис Эсмонд чуть громче. – С этим мистером Тавернье. И тот переговорил с полицией и все уладил. – А вот и я, – бодро вступает в разговор санитарка и наклоняется вперед, чтобы освободить место на подносе. – Я еще и бисквиты захватила – правда, только морковные, но беднякам выбирать не приходится, да, миссис Э.? – Я говорила ему, доктору, что Майкл никогда ничего подобного раньше не делал, – продолжает говорить миссис Эсмонд. – Он всегда был таким честным мальчиком… И всегда откровенно признавался в своих поступках. Сама мысль о том, что он мог сделать что-то подобное, а потом убежать… Сомер хмурится. Эта женщина вовсе ничего не путает – речь идет о чем-то определенном. – Вы не знаете, о чем это она? – Эрика поворачивается к Филиппу. – Если честно – то нет. – Но это может быть важно. Санитарка смотрит сперва на Филиппа, а потом на Сомер. – Знаете, если это вам поможет, то я, кажется, знаю, о чем идет речь. Когда-то Алиса рассказала мне эту историю. – С этими словами она распрямляется. – Это произошло, когда ваш брат был еще в школе, так? В воздухе повисает неловкая тишина. Филипп Эсмонд отворачивается. Санитарка опять смотрит сначала на него, а потом на Сомер. – Вот что происходит, когда ввязываешься в чужие дела, – говорит она со вздохом, прежде чем повернуться и быстро уйти. Филипп старается не смотреть на Сомер. – Мистер Эсмонд, вы все еще хотите уверить меня, что не знаете, о чем идет речь? Он качает головой и тяжело вздыхает: – Уже нет, но здесь мы это обсуждать не будем. Не тогда, когда нас слышит Ма. * * * Так как Фаули, Эверетт и Сомер – все отправились на похороны, то у Бакстера получается необычно спокойная вторая половина дня. Он пьет чай (нормальный, купленный в буфете) и доедает половину батончика. Это одна из тех протеиновых штучек, которая в его личном списке относится к здоровой пище, а не к шоколаду, а это значит, что о ней можно не рассказывать жене и не включать ее в этот гребаный журнал для худеющих, который она ведет за него. Он сидит на диете вот уже два месяца и видит, как его жена разочарована тем, что его вес совсем не меняется. Иногда даже спрашивает его, правильно ли он перечисляет все то, что ест в офисе. И он в ответ всегда смотрит ей прямо в глаза. Все эти годы допросов профессиональных лжецов не прошли впустую. Бакстер допивает чай и возвращается к попыткам взломать пароль на компьютере, который они нашли в кабинете Майкла Эсмонда. * * * – Ну, так я вас слушаю. В саду холодно, несмотря на то что ярко светит солнце. То тут, то там видны остатки снега, прячущиеся в тени живых изгородей. Кое-где появились под- снежники и первые, еще робкие, ростки гиацинтов. Филипп прячет руки в карманах. Сидеть слишком холодно, так что они, не останавливаясь, прогуливаются по саду. Сомер видит его мать, следящую за ними через окно. Ей приходит в голову, что женщина может все еще думать, что она – девушка ее сына. – Когда я сказал вам, что ничего об этом не знаю, это была не совсем ложь. – Не совсем? Это что значит? – Это значит, что в то время я был в Австралии. У меня был годовой перерыв между окончанием школы и поступлением в университет. Правда, он так и остался перерывом, потому что в университет я поступать вообще не стал. – И что же произошло? – Ма и Па молчали об этом как убитые, но Майк в конце концов все мне рассказал. Не сразу – постепенно… – Он глубоко вздыхает. – Если кратко, то Па застукал его с другим мальчиком. – С другим мальчиком? – Этого она никак не ожидала услышать. – Они были в сарае. В том, который находится в конце сада. Мне кажется, что это не был… ну… настоящий секс. Послушайте, ему было семнадцать, и они, скорее всего, просто экспериментировали. Но Па слетел с катушек. Выбросил второго мальчишку к чертовой матери, стал орать, ругаться и говорить Майку, что не для того его растил, чтобы тот стал извращенцем, что он позор для всей семьи, и всякую подобную хрень. Уверен, что вы сами можете заполнить про- пуски. |