Книга Золотая обойма, страница 34 – Владимир Колычев

— Давай, не чокаясь, — сказала Элен и выпила первой.

Ароматная горечь хлынула ей в нос, это чувствовалось, но она сдержала себя, не скривилась.

Семен тоже умел держать такой удар, даже не поморщился.

— А что мы у меня дома пили, не помнишь? — спросила вдруг она.

Семен кивнул. Он помнил, как тогда, в предновогоднюю ночь, они сидели на диване и она смотрела на него точно так же, как и сейчас. Вроде бы и не навязывалась, но и не оттолкнула бы его.

— Помню. Ничего.

— Правильно. Я не могла тогда с тобой выпивать. И сейчас тоже не могу. Но мне так больно! — Одну руку она приложила к бутылке, а пальцами другой щелкнула по горлышку.

Семен кивнул и пустил бутылку на второй круг.

Она выпила сразу же, как только он наполнил стаканы.

— Я верила, надеялась. И вдруг ты говоришь, что Игната больше нет.

Семен тоже выпил, но поморщился исключительно от душевной боли.

— Ты тоже мог погибнуть.

— Вы знали, что группа Гранина уничтожена?

— Да, их всех нашли. Но тебя там не было.

— А Вересаев был.

— Вересаев?.. Да, был такой.

— Он расстрелял телохранителей отца, а потом пошел с нами, чтобы уничтожить группу.

— Ты в этом уверен?

— Абсолютно.

— Вересаев — человек Белова, — проговорила Элен и задумалась.

— Кто такой Белов?

— Ты даже не знаешь, кто такой Белов! — сказала она и снисходительно усмехнулась. — Белов — душа компании. В том смысле, что он в ней — второй человек после твоего отца.

— А кто первый?

— Коричневый чемоданчик.

— Этот Белов хочет его получить?

— Чемоданчик сдает карты. Козыри на руках у Белова. Только он может управлять компанией. Но если изменить код…

— Кто может его изменить?

— Только твой отец. Или сам чемоданчик, — ответила Элен и усмехнулась.

— Сам по себе он не может.

— Да, так и есть. Сам по себе не может. Но если ты сумеешь заставить его это сделать… А если у тебя ничего не получится, то рано или поздно ты потеряешь все.

— Вы же сказали, что беспокоиться не о чем.

— Но я же не знала тогда про Вересаева.

— Значит, это Белов все подстроил?

— Не знаю. В толк не возьму, зачем ему это нужно. Без Игната он как тот ферзь без короля. Фигура есть, а игра закончена. Ты входишь в права наследства и в состав правления, тебя избирают его председателем. Ты можешь сбить Белова с шахматной доски щелчком пальцев.

— Так, может быть, меня обстреляли его люди?

— Не знаю. Для меня это новости с другой планеты.

— Меня обстреляли, а отца снова похитили.

— Какое-то время он будет числиться без вести пропавшим, — в раздумье проговорила Элен.

— А Белов, скорее всего, выведет активы, — предположил Семен.

— И как ему помешать?

— Да, как ему помешать?

— Не знаю.

— Нет?

— Я контролирую поиски твоего отца, но управление компанией для меня — темный лес.

— Надо держать руку на пульсе, — произнес Семен.

— Нам надо держаться вместе, — сказала Элен, положив руку ему на плечо.

— Нам вместе?

— Да, ты, я и чемоданчик. — Женщина улыбнулась.

— Ну, хорошо, я попробую его найти.

— Эй! — Элен продолжала держать руку на плече у Семена, но, как оказалось, только для того, чтобы надавить на него и потребовать продолжения банкета.

Семен послушно наполнил стаканы.

Появилась Виктория, то есть та самая горничная, и подала отбивные в яичном кляре. Существует много способов быстро приготовить мясо. Эта женщина в совершенстве владела как минимум одним из них.

Но Элен на мясо даже не глянула.

Она выпила, улыбнулась Семену, двинулась к выходу и сказала:

— Пойдем, проводишь меня.

— Уже?..

— Ты хочешь, чтобы я составила тебе компанию? Не получится. Нельзя давать поводов для пересудов.

Семен проводил Элен до машины.

— Запомни, мы с тобой — одна команда, — тихо сказала она. — Задавят тебя, прикончат и меня. А я не одна, у меня — дочь.

— Я все понимаю, — произнес Семен.

— Тебе откроют счет, переведут деньги. Карточку привезу сама. Завтра, — сказала женщина, кивнула в знак прощания, села в машину и через окно помахала Семену рукой.

Она уехала, а он обошел двор по кругу. На улице уже стемнело, но фонари светили ярко на всем пути. Отец в свое время нарочно устроил беговую дорожку по периметру забора. Он и сам по утрам круги наматывал, и Семена заставлял, пока тот к спорту не пристрастился. Круг изрядный, без малого полкилометра. Двор большой, красивый. Клумбы, газоны, сосновая роща, шашлычная в беседке. Почему бы здесь не поселиться? Вместе с Яной.

Он уже здесь, все к его услугам. Яну запросто можно пригласить к себе в гости. Когда-нибудь, но только не сейчас. Семен понимал, что все могло измениться в любую минуту. Верил он Элен или нет, но нисколько не сомневался в том, что враг близок. Парень знал, что за счастье жить в полное свое удовольствие нужно еще побороться. Но прежде всего он обязан был отомстить за отца.

Семен зашел в дом, поднялся на второй этаж, плюхнулся на любимый диван в своей комнате. Огромный телевизор, компьютер, игровые приставки — вся эта аппаратура, конечно, уже морально устарела, но менять ему ничего не хотелось. Пусть все будет как есть.

Телефон стоял в ячейке. Семен взял трубку, приложил к уху, убедился в том, что аппарат работает.

На звонок ответила Ольга Алексеевна. Семен еще раз поздоровался с ней и попросил позвать Яну, которая сейчас запросто могла находиться в объятиях Константина. От этой мысли парня сразу неслабо залихорадило.

— Семен, а я сразу поняла, что это ты! — прощебетала эта милая женщина. — Смотрю, телефон как будто сияет!

— Мне бы Яну услышать.

— Сейчас-сейчас. Она уже выходит из ванной.

Семен закусил губу. Ему вдруг захотелось сделать себе больно. Ну почему он не забрал Яну с собой? Зачем позволил ей лишний раз уединиться со своим старым валенком?

— Пусть не торопится. Я подожду.

— Семен, а ты сейчас где? У тебя и в самом деле дом на Рублевке? Знаешь, я могла бы посидеть с Юленькой. Константина вызвали на работу, он, наверное, сегодня не придет.

Семен осознавал всю сложность ситуации, в которой он оказался. Не исключено, что этот дом уже стал для него ловушкой. Сам он вынужден был рисковать. Это, можно сказать, была часть его плана. А вот Яне сейчас здесь не место. Парень всего лишь хотел попросить ее немного подождать и с Константином быть поосторожней. Но поймет ли она его на словах? Откажется ли от столь завидного жениха? Может, он уже возвращается с работы, чтобы затащить Яну под одеяло?