Онлайн книга «Человек с двойным лицом »
|
– Кем ты представился? – Заместителем главного инженера. – В следующий раз, пожалуйста, избегай таких встреч. Милиционеры наверняка проверят твои данные. – А я думаю, нет. Но если и проверят, все подтвердится. – И зачем это? – Гут, Алекс, я понял тебя. Майор прикурил папиросу: – Что по нашему клиенту? – Он всю ночь провел у своей тетки. С восьми часов проходил мимо ларька. Дирк остался на площади, клиент дошел до продмага, пошел обратно. В 9.05 Дирк доложил, что клиент уехал на рейсовом автобусе до Олевска. Майор покачал головой: – Хорошо. Дирку – отдыхать, тебе с Альбиной быть готовыми выехать за реку в лес для передачи информации в Центр. Я подъеду часов в одиннадцать. Сообщим полковнику о приезде Маханова в город и его убытии в деревню. – Надеюсь, он оценит нашу работу по отцу клиента. – Оценит, Генрих, не сомневайся. Но только после того, как мы завершим операцию. – Пусть так! Значит, все, как обычно? – Да. – Тебе не кажется, Алекс, что русские ведут себя неоправданно беспечно? Город полон слухов о скорой войне, а ни гражданское, ни военное начальство ничего не предпринимает? Майор аккуратно затушил окурок в жестяной банке, заменявшей в пивной пепельницу, брезгливо отодвинул руку: – В Москве до сих пор надеются, что удастся избежать войны, по крайней мере этим летом. Все, нечего тут светиться, расходимся. Майор повернулся и пошел к комендатуре. Мужчина выпил еще кружку пива и направился к ЦПКиО. В 11.20 армейский пятиместный четырехдверный автомобиль типа фаэтон «ГАЗ-А» остановился возле хлебного магазина. Майор посигналил и зашел внутрь помещения. Когда вышел, в открытом кузове уже сидели Генрих и миловидная женщина лет двадцати шести в простой одежде. Майор бросил им на заднее сиденье купленный хлеб, кивнул женщине, сел за руль и развернул автомобиль. Из города они выехали без происшествий, проехали по мосту через реку и двинулись по дороге. В лесу свернули на грунтовку и в 12.10 остановились на небольшой поляне рядом с дорогой. Майор обернулся к пассажирам: – Посмотри вокруг, Генрих. – Слушаюсь, герр майор. – И без кривляний. – Да, герр майор. Мужчина обошел местность в радиусе пятидесяти метров. – Все в порядке, Алекс. Майор приказал женщине: – Альбина, возьмите передатчик и выходите. Начало сеанса ровно в 13.00, готовьте аппаратуру. – Да, Алекс. Женщина с чемоданчиком ушла в глубь леса. Когда они остались вдвоем, Генрих спросил майора: – Что в комендатуре? – Разве это тебя касается? – Нет, но… – Никаких «но», Генрих! Обеспечь контроль за местностью. – Да нет здесь никого. – Ты плохо понял? – О, майн гот, быстрее бы все закончилось. – Не торопись. Чем грозит спешка в нашем деле, ты сам прекрасно знаешь. Я к Альбине. – Да, Алекс. Майор пошел вслед за женщиной. Она уже приготовила аппаратуру, вывесила антенну, устроилась на поваленном дереве. – Я готова, Алекс. Он посмотрел на часы, передал ей записку: – Шифр обычный. Начинай. Застучал ключ. Женщина быстро передала сообщение и вернула записку майору. Он тут же ее сжег. – Ждем ответа. Женщина приготовила блокнот, карандаш и стала ждать, прислушиваясь к шуму в наушниках. Через полчаса она встрепенулась и начала делать записи. Сеанс связи закончился. – Что, Альбина? – спросил майор. – Минуту, Алекс. Женщина написала на чистой странице текст, выдернула ее из блокнота и передала майору. Тот прочитал, задумчиво переступил с ноги на ногу: – Понятно! Сворачивайся. – Да, Алекс. Майор вышел к машине, еще раз внимательно прочитал текст, после чего сжег и эту записку. – Что там Центр, Алекс? – спросил напарник. – Задание остается прежним. Уточнение после захвата. Помоги Альбине. Они выехали из леса в 13.30 и в 14.00 проехали мост. Майор остановил машину у кинотеатра: – Отсюда пойдете пешком. Генрих удивился: – Что со станцией? – Станция останется у меня. Так надежнее. Следующий сеанс связи – 22 июня, в воскресенье. Я подъеду. А сейчас мне надо заняться служебными вопросами. Напарник усмехнулся: – Чего ими заниматься, Алекс? В воскресенье здесь никого не останется. – Знаешь, Генрих, – майор обернулся, – у русских есть хорошая пословица – не надо делить шкуру неубитого медведя. – Ты это о чем, Алекс? Неужели ты думаешь, что Красная армия в состоянии оказать серьезное сопротивление непобедимой армии вермахта? Русские даже здесь, на западе, ведут себя так, словно наши войска вышли к границе на ученья. – Никогда, Генрих, не надо недооценивать противника. Русские – особый народ. Да, они живут впроголодь, работают, как рабы, на заводах и фабриках, я уже не говорю о колхозах. Они одеты не как европейцы, хорошо если у мужчины есть один выходной костюм, а у женщины платье. Их давят репрессиями, подвергают моральному унижению. Но зато у русских есть одна, с моей точки зрения, совершенно замечательная особенность. Они каким-то невообразимым образом умеют перестраиваться и мобилизовываться. Неужели, проработав в России почти пять лет, ты этого еще не заметил? Генрих пожал плечами: – Русские – низшая раса, так же как украинцы, белорусы и все народы, входящие в Советский Союз. Этого для меня достаточно. Приходится общаться с ними на равных. Но знал бы ты, с каким усилием это мне дается! А евреи? В одном только этом городе их десятки тысяч. Когда я вижу еврея, моя рука машинально тянется к пистолету. До того ли, чтобы оценивать их? – Напрасно, Генрих. С евреями вопрос будет решен кардинально и быстро, как, впрочем, и с большевиками, но со всеми остальными нам придется работать и в условиях оккупации. Конечно, не нам лично, а другим нашим соотечественникам. Вот только удастся ли блицкриг? Здесь у меня большие сомнения. Русские даже без патронов, с одним только штыком будут драться отчаянно. Когда их стране угрожает опасность, они забывают и про репрессии, и про причиненные им обиды. Они удивительным образом умеют разделять власть и Родину. Я вообще считаю, что нападение на Советский Союз – это авантюра Гитлера. Здесь предсказать что-либо просто невозможно. Но – довольно слов! Выходите. 22-го числа я у вас. |