Книга Потерянный рай, страница 76 – Сергей Валов

Брендон, Веселова и Поленцова благоразумно отсели подальше от остальных, чтобы без свидетелей обсудить сложившуюся обстановку.

Раскрасневшаяся от волнения Ольга стала настойчиво убеждать остальных:

— Надо воспользоваться моментом господа! Сейчас, или никогда! Я предлагаю выложить жетоны, и пропади она пропадом эта планета!

Денег на оплату эвакуатора у нас хватит. Командованию сейчас не до нас. Началась полномасштабная война с конфедератами. Пока они расчухают в чем дело, мы уже будем далеко.

— Глупо Белошвейка! — возразил Брендон. — Да! Мы можем вызвать частный эвакуатор. Но среди новобранцев, как пить дать, есть люди, работающие в интересах спецслужб. Они немедля сообщат, куда следует, и наши счета будут тут же заморожены. Сейчас военное время и правительство располагает полным пакетом чрезвычайных полномочий! Спецназ перехватит эвакуатор, и тогда нам придется бегать от туземцев по всему Золотарю, или ждать, пока на наши головы не свалится дивизия космодесантуры. Я пока что не горю желанием закончить свою жизнь в штрафной роте с нашивкой дезертира на рукаве!

— Да плевать я хотела на наши накопления! — запальчивость Ольги граничила с безрассудством. — Заберем из хранилища золото. Ну, то, которое не успели отгрузить во время эвакуации гражданского персонала. Его ведь там примерно тонны полторы!

— Но это, же форменное пиратство! Мы сразу окажемся вне закона, — Марина сжала ей колено рукой. — Послушай меня Белошвейка!

Золото является собственностью консорциума. И никто его у нас, не купит. Каждый слиток помечен особым, радиоактивным изотопом и они смогут разыскать его где угодно. Любой скупщик драгоценных металлов знает об этом и не рискнет заключать сделку. Уж больно партия велика. А дробить ее на части и продавать в розницу, нет времени. Можно конечно попробовать пропихнуть его на черный рынок, но это очень опасно. Нас попросту разведут по полной программе и, в лучшем случае, оставят ни с чем. Я тоже обдумала кучу вариантов и пришла к одному единственному выводу. По любому мы должны сперва запустить комбинат и только потом, после выполнения приказа, заняться решением отрядных проблем. Сейчас ни как нельзя ставить под угрозу все наши наработки по проекту «Нирвана». Ни в коем случаи! Я хоть и новый человек в отряде, но прекрасно понимаю, что вы потратили несколько лет и кучу средств на его осуществление.

Поэтому рисковать сейчас, буквально в шаге от успеха, когда практически все поставлено на карту, я считаю неразумно.

— Леди! — прервал их спор Брендон. — Закончили трескотню. Давайте-ка лучше послушаем, что скажет наш начальник.

— Смирно! — подала команду старшина Сомерс. — На палубе офицер.

— Вольно! — Костя, сразу же почуяв неладное, внимательно осмотрел помещение.

В левом углу, позади сидевших космопехотинцев, он обнаружил неопрятно одетого Сотника. Иван, крепко прижимал к себе трехлетнюю дочь и, периодически вздрагивая, беспрестанно покачивался взад и вперед.

— Что с ним?! — как можно спокойнее поинтересовался капитан.

— Это! Ну, у него глаза в кость, и до свидания. Послебоевой синдром, — попытался объяснить кто-то из последнего ряда.

— Волков, почему пациент до сих пор не выведен из суппорта?

— Бесполезно! — врач нехотя поднялся и болезненно поморщился, сильно переживая за собственное бессилие. — Я перепробовал все методики и препараты. Он ни на что не реагирует.

— Тогда за каким лешим вы притащили его сюда из лазарета?

— Был приказ командир, всем прибыть на совещание. Я побоялся, что он наложит на себя руки, да и Аленку никому не отдает. Чуть, что грозит пистолетом.

— Сходите за усыпляющим иньектором. Неужели мне учить вас, что делать дальше?

— Ему нельзя давать снотворное сер! — категорично возразил Власов. — Нервное потрясение может спровоцировать сильную аллергическую реакцию даже на менее безобидный препарат.

— Тогда вколите ему наркотик, — Костя достал из кармана четки, и стал накручивать их на указательном пальце. Ангелы невольно проверили, а не закрыта ли, на случай экстренного отступления, входная дверь.

— Сейчас наш папа озвереет, — тихо прокомментировала происходящее Грызлова.

— Но… — замялся Власов.

— Я даю санкцию на применение наркотика и беру всю ответственность на себя.

— Это возмутительно сер! — Булгакова фурией проскочила проход и встала напротив Ярославцева. — Да вы явно сошли с ума, капитан?! Необоснованный допуск к применению наркотиков — тяжкое должностное преступление! О том, кто это девочка, и что она делает на базе, я и вовсе промолчу!

— Она его дочь офицер, — в наступившей тишине, чеканя каждое слово, ответил Ярославцев. — Дочь, от единственной, погибшей год назад за Федерацию, напарницы. Она последняя надежда и опора этого героя, перед которым вы, просто обязаны снять свой берет!

— Согласно, военного законодательства место незаконнорожденного ребенка не здесь, а в приюте?! Сер! Да по вам штрафбат уже плачет! Вы развели в отряде форменное безобразие, и вы ответите за это перед военным трибуналом!

Ведь черт знает, что здесь творится: дети, наркотики, несанкционированные военные разработки. Я требую немедленно предоставить мне канал оперативной связи с Землей.

— Вам его предоставят офицер. Но только после выполнения приказа Министра Обороны. Ни раньше. — Ярославцев как всегда был невозмутим.

— Я настаиваю! — истерически взвизгнула Булгакова. — Немедленно!

— Офицер, у вас самой есть родственники? — не повышая голоса, спросил ее Константин.

— Да откуда у такой стервы родственники. Она, наверное, и родителей в приют ради карьеры намахала! — подлил кто-то масла в огонь.

— А ну, залепили рты! — потребовал капитан. — Я задал вам вопрос офицер, и добьюсь на него ответа любыми способами, чего бы мне это не стоило. Поэтому будьте благоразумны и отвечайте!

— Сволочи! Вы все сволочи! Мои родители погибли, когда мне исполнилось шестнадцать лет. Они были порядочными людьми!

А, вы подонки, выкормыши из колоний, интернатовские твари без роду и племени! — внезапно сломалась Булгакова, потому что Костя зацепил ее за самое больное место.

У девушки началась истерика и, зажав лицо руками, чтобы никто не смог увидеть ее слез, она опустилась прямо на пол.

— Вот и вы, уважаемая Елена Викторовна вступили в свой первый конфликт между совестью и служебным долгом. Прошу прощения офицер, если заставил вас страдать. Девчата! Помогите старшему лейтенанту успокоиться. — Без всякого злорадства, заботливо попросил присутствующих капитан.

Несколько наиболее сердобольных Волчиц, которых всегда хватает в любом коллективе, окружили Булгакову, помогли ей подняться и отвели за ряды, где усадили рядом с Сотником и его дочерью.

Ребенок неожиданно легко освободился от объятий отца, и наивно пожалел расстроенную девушку: