Книга Вечный любовник, страница 80 – Виктория Холт

Генрих не мог не думать о Габриэле без беспокойства. Он хотел освободиться от Марго и жениться на ней, но не имел возможности этого сделать, пока шла эта изнурительная бесконечная война, которая повергла страну в руины. Король стоял со своим лагерем близ Парижа, много раз пытаясь взять город, и знал, что на его улицах мужчины, женщины и дети умирают от голода, а ремесла, которые раньше делали столицу процветающей, приходят в упадок. Люди были заняты войной, вместо того чтобы производить товары, которые потом могли бы продавать друг другу и благодаря этому наполнять свои желудки хорошей пищей.

Париж медленно умирал, и только потому, что не хотел принимать короля-гугенота.

Но разве религиозные догматы так важны? Разве это правильно, что мужчины, женщины и дети тысячами гибнут от голода только потому, что один человек объявляет, что не хочет слушать мессу?

Генрих вспоминал те дни, когда Карл IX, вызвав его с Конде к себе, кричал: «Месса или смерть!»

Тогда он выбрал мессу, чтобы спастись. Неужели не может выбрать ее снова ради спасения Парижа и его жителей?

«Послушаю мессу, – думал он, – и война закончится. Потом постараюсь принести моей стране благосостояние. Избавлюсь от Марго. Смогу жениться на Габриэле и подарю Франции наследника, который ей так нужен. А если погибну в одном из этих бессмысленных боев, в которых французы убивают французов, что ждет мою страну? Череда новых, еще более кровавых войн?

И все это во имя мессы!»

Его беспокоило то, что он был окружен ревностными гугенотами. Сам Генрих отличался терпимостью взглядов, но многие его друзья и соратники занимали в вопросах веры жесткую позицию. А сам он был перевертышем. В его ушах иногда звучал припев песенки, которую пели про его отца:

Наш болтунишка так часто меняет штанишки…

Его сын сделает то же самое. Но на этот раз не для того, чтобы спасти себя, а во имя мира и спасения Парижа.

Его часто одолевало беспокойство при мысли о Габриэле и Бельгарде. Он понимал, зачем ей понадобился муж, знал, почему она хотела выйти замуж за Бельгарда. Генриха интересовало, какие планы они строят и как часто он делит свою любовницу с соперником. Габриэле прислуживала Мари Эрнан – жена господина де Майенвиля, капитана королевской гвардии, но она всем известная более как Рыжая. Генрих предположил, что она может кое-что ему рассказать.

К несчастью, он не имел возможности проводить подле Габриэлы много времени. И так будет, пока в его королевстве идет война, да и потом у него окажется немало дел. Но ему нужна надежная любовница, а лучше – жена, которая родит законных наследников, женщина, на которую можно во всем положиться.

К тому же Генрих не забывал, что становится старше, хотя пока еще, как всегда, был полон сил. Однако ему уже почти сорок, и нельзя надеяться, что он останется таким еще много лет.

О, как бы избавиться от этой войны и от Марго! И зажить мирной жизнью с женой, с Габриэлой.

Войска короля стояли в предместьях Парижа, а Габриэла находилась поблизости. Город так часто пытались взять, что она к этому привыкла, и жила в его окрестностях – то в палатке на Монмартре, то где-нибудь в Клиньянкуре.

И как-то по соседству с Клиньянкуром одновременно оказались и Бельгард, и король. Габриэла намеревалась оставаться верной королю, но когда узнала, что Бельгард рядом, ее решимость сразу ослабла.

Бельгард прислал ей записку, которую доставила Рыжая. Он писал, что король вот-вот должен отбыть в Компьен, и, если это произойдет, они встретятся, только о его визите никто не должен знать, кроме них двоих и Рыжей.

Рыжая стояла рядом, когда ее госпожа читала записку.

– Вы играете с огнем, – предупредила она.

– Знаю, – согласилась Габриэла. – Но без небольшого риска не обойтись.

– А что, если королю захочется, чтобы вы сопровождали его в Компьен?

– Что-нибудь придумаю. Мы с Бельгардом так давно не виделись!

– Однажды, мадам, он потеряет свою голову, а вы – свое положение.

– Подождем до этого времени, Рыжая. Вот тогда ты сможешь говорить со мной в таком тоне.

Рыжая вздохнула. Габриэла редко бывала грубой со своими слугами, у нее был добрый нрав. Конечно, надо ей быть осмотрительнее. Хоть король и любит ее, есть предел всякому терпению.

Генрих пришел в покои Габриэлы, когда она лежала на кровати. Поцеловал ее и сказал, что через час они с ней уезжают в Компьен. Габриэла выглядела очаровательно в ночном белье. Ей никак не хотелось готовиться к отъезду.

– Генрих, я неважно себя чувствую.

Он взял в ладони ее лицо, внимательно в него посмотрел:

– Ты симпатична, как всегда. Не похоже, чтобы была больна. Я позову лекарей.

– Не надо, Генрих. Просто я устала. Дай мне отдохнуть несколько дней, а потом я к тебе приеду, если ты не вернешься.

Он нежно ее поцеловал.

– Что ж, хорошо. Полежи отдохни. – Потом положил руку на плечо Рыжей: – Позаботься о ней.

– Все сделаю, ваше величество.

Король прихватил ее за щеку и слегка ущипнул:

– Что бы ни случилось, я тебе уже говорил, сразу сообщай мне. Если не скажешь что-то – благодарности от меня не жди.

Рыжая сделала реверанс и промямлила:

– Поняла, сир.

Когда он вышел, Рыжая сказала своей госпоже:

– Он подозревает.

– Чепуха.

– Он так на меня посмотрел, когда это говорил!

– Если бы подозревал, то не уехал бы.

– Нет, точно, – настаивала на своем Рыжая. – Мадам, советую вам не принимать месье Бельгарда несколько часов после отъезда короля.

– Посмотрим, – спокойно отреагировала Габриэла.

Прошло три часа, и даже опасения Рыжей рассеялись. Она приготовила легкий ужин в спальне Габриэлы.

Когда прибыл Бельгард, Рыжая проводила его в спальню своей госпожи, которая бросилась к нему в объятия.

Именно его она любит, заверила его Габриэла. То, что король так ею увлекся, большое несчастье, но винить в этом Бельгард должен только самого себя. Нечего ему было хвастаться перед королем ее красотой, тогда Генрих никогда ее не увидел бы, и они давно поженились бы.

– Но сегодня нам повезло, – воскликнула Габриэла. – И никто не сможет нас попрекнуть за то, чем мы занимаемся.

– Король сможет, – возразил Бельгард. – Похоже, он полон подозрений. На самом деле я удивлен, почему сегодня он не попросил меня его сопровождать.

– Давай сейчас не будем думать об этом, – умоляющим голосом проговорила Габриэла.

Он подвел ее к кровати, и они начали предаваться любовным утехам, как вдруг раздался сильный стук в дверь.