Онлайн книга «Зеркало любви»
|
– Десятник «Рысей» Бурим Сарей к службе готов! Рид хлопнул его по плечу. – Спасибо, старина, за сына. – Моя честь и верность принадлежат Аллодии и королю! Рид кивнул – и протянул мужчине свиток. – Карима я забираю к себе, оруженосцем. Бурим рот открыл. – Ваше сиятельство… честь какая! – Настоящим мужчиной парень вырос. Гордись собой, десятник. Твой род чести не уронил. А еще этим указом дарю тебе землю. И так, по мелочи… Бурим вытянулся еще сильнее, хотя куда бы уж? – Благодарю, ваше сиятельство! – Степняков мы разбили, можете выбираться из схрона, соседей оповестите. Но по округе кто-то может еще мотаться, они бежали, что тараканы, – ухмыльнулся маркиз. – Так что осторожнее, без лука в лес по ягоды не ходите. – Слушаюсь, ваше сиятельство! …Отряд уже уехал, а староста так и стоял дурак дураком посреди деревни. Потом уж догадался развернуть свиток и прочесть. Награда от маркиза была королевской, иначе и не скажешь. Деревня Ухаровка приобретала статус «вольного села». То есть – господина над ними не будет. Только король, только ему налоги и платить, а не господину еще десятину, и законы соблюдать только королевские, и суда требовать, опять же… да много чего хорошего в таких селах. А Карим получал дворянское достоинство. Правда, пока без титула, есть такое – безземельный дворянин, шевалье, потом уж, если заслужит, будет ему земля. А не заслужит – и поделом. Ну и маркиз брал его с собой. А еще оказался в свитке приказ маркиза, с печатью и подписью, о выдаче старосте Буриму сотни золотых – на поправку разоренного и потравленного степняками. В Равеле и получить можно. Стоит ли удивляться, что староста упал на колени и вознес благодарность небу. За все. За маркиза Торнейского, за сына, за рыбную ловлю… Этой зимой деревне голод не грозит. Сколько смогут, столько зерна и спасут, а так – деньги есть. «Прикупим и зерна, и скота, и…» Спасены! Просто – спасены! Мысль прикарманить деньги, сбежать из деревни, перебраться в город… ладно. Из песни слова не выкинешь, к Буриму мысль пришла, на целых три секунды. Посмотрела, подумала – и убралась восвояси. Не тот человек, чтобы искушению поддаваться, ох, не тот… А раз так – и стараться нечего. Бурим молился и радовался. А отряд его сиятельства маркиза двигался к Равелю. Шарлиз Ролейнская Путешествовать сложно, даже если ты здорова. А уж если беременна… Шарлиз все прокляла. Ее мутило, голова кружилась, постоянно хотелось в туалет… с ума сойдешь! Если бы старухи не поили ее постоянно какими-то зельями, давно бы все поняли про беременность. Но и так… Шарлиз спала постоянно. Целыми днями. Просыпалась, ела, опять засыпала. Планы у нее были простые. Равель – и домой. Под крыло к отцу, к маме… а уж они придумают и что делать с ребенком, и что делать с его наследством – это о Степи. Шарлиз расспрашивала старух, и вышло так, что ее ребенок, может, единственный, кто у кагана останется. Остальные-то все в Степи. Узнают о поражении, резня начнется, а такое дело начинают с чего? Правильно, предыдущего кагана под корень изводят, вместе с его семенем, чтобы и следа не осталось на земле. И Шарлиз бы тоже извели, окажись она в Степи. Но кто бы каганом ни стал – не удержится. Хурмах малым не двадцать лет потратил, объединяя Степь, связывая рода в единое целое, сковывая где угрозами, где союзами, где золотом, где железом. И, как любой разумный каган, позаботился о соперниках. Извел всех, кто мог с ним сравняться. Так что… Резня, развал союзов, междоусобица, и лет за десять оно кланам надоест до слез. А вот ежели через эти лет десять-двенадцать явится наследник погибшего кагана… Символ. Знамя мира. И ведь может сработать… Шарлиз это отлично понимала и не собиралась отдавать такой козырь в чужие руки. Отцу пригодится, а уж он для своей Лиз расстарается. За такой-то подарок? Мужчины, драгоценности, балы… Так, в приятных мечтах, Шарлиз и ехала в Равель. Она же хитрая, она все рассчитала, у нее все получится. Правда ведь? Мария-Элена Домбрийская – Не поеду! Не хочу!!! Это все ты, дрянь!!! Силанта визжала, что тот поросенок. Матильда смотрела с улыбкой. Лорена взялась за виски. Крики дочери явно плохо действовали на ее барабанные перепонки. Матушка Эралин поглядела на это и поступила решительно. Шагнула вперед… Хлоп! Шлеп! Тресь! Пощечины так и посыпались. Силанта остолбенела. С ней никогда… никто… Да как же это?! Не меньше остолбенела и Лорена. – Пришла в себя, чадо грешное? – мягко поинтересовалась матушка. – Небось, как с мужиками валяться, так не возмущалась? А за грех – и расплата бывает. – Да не было ничего!!! – взвыла Силанта. – За ложь прочтешь двадцать раз молитву к Сестре Милосердной, – припечатала матушка. – Об облегчении тяжести ноши нашей. Лезь в карету… Силанта поняла, что ее никто не поддержит, и смирилась. Полезла… – Не волнуйся, сестренка, это только на полгода. А потом либо я замуж выйду, либо матушка, но мы тебя выпишем обратно. Там уж никому не будет дела до твоих блудней, – «поддержала» ее Матильда. – Чтоб ты сдохла!!! – выкрикнула плачущая Силанта. – Лет в сто и от старости – обращайся! – Матильда и не подумала обижаться. На кого? Так и улыбалась бы, но ахнула сзади Ровена. – Что случилось? Вопрос был глупым. Что? А все! Женщина стояла и держалась за живот. А под ней собиралась лужа воды… – Ой, – очень умно выдала Ровена и начала оседать на лестницу. Видимо, от испуга. – Цыц! – рявкнула Матильда. – Дорак!!! – Да, ваша светлость? Капитан «провожал» Силанту, оставаясь незамеченным. Не хотелось ему видеться с девушкой, вообще не хотелось. Но тут уж такое дело… – Отнесите Ровену в мои покои и позовите к ней лекарей и повитух. – К прислуге? – возмутилась Лорена. Матильда пожала плечами. – К компаньонке и подруге. Вопросы есть? Вопросов не было. Дорак уже нес женщину вверх по лестнице, и кто-то кричал, призывая лекаря. |