Онлайн книга «Зеркало любви»
|
– Вот так, пей медленными глотками. – Я в поряд-дке, – прозаикалась Малена. Странно, но ей не поверили. Впрочем, герцогесса постепенно приходила в себя. – Мне надо извиниться перед вашими родителями за эту безобразную сцену. – Ты в ней не виновата. А если кому и надо извиняться – так это Анжелке. Вот гадкая тварь, – сморщила нос Нателла. – Дэйви на ней не женится, надеюсь, и поделом стервозе. – Дэйви? – выцепила Малена. Давид потупился. – Так меня называют в кругу семьи. – Мне нравится. Намного лучше звучит, чем Додик. А Антон отвернулся. Ну и наплевать на него. Герцогесса Домбрийская не унизится до влюбленности в труса. А все равно больно. И Малена знала, что болеть будет еще долго. – Вот и чудненько. Ты, считай, почти член семьи… Малена открыла и глаза, и рот. И чудом не уронила стакан. – Я?! Нателла поглядела на брата: – Эм-м-м… Малена, а ничего, что Давид при всех назвал тебя своей невестой? Ответом брату и сестре было выражение самого искреннего изумления. Кем, простите, назвал? А ее спросить никто не хочет? Нателла поняла, что где-то ошиблась, кашлянула и поднялась. – Извините. Я сейчас вернусь. Дверь и в этот раз не скрипнула. Малена поглядела на Давида. – Я что-то пропустила? Редкое зрелище – смущенный господин Асатиани. У него даже уши покраснели. – Я… ты выйдешь за меня замуж? Малена даже головой помотала. – Давид, ты с ума сошел? Ну кто ты, а кто я? – Кто ты – весь город завтра знать будет. Малена хмыкнула. – И что это дает? Я все равно тебе не пара. – И почему это звучит так: «Я тебе не пара, ты ниже меня»? – разозлился Давид. – Потому что мне не нужна любовь из жалости и предложение из милости. – Что?! Малена, ты дура? Я в тебя, наверное, влюбился еще тогда, после аттракционов… а может, и раньше. Малена поглядела в черные глаза. Поняла, что ей говорят абсолютную правду. И вздохнула. – Наверное, дура. Но счастливая… Давид притянул девушку к себе поближе – и поцеловал, не обращая внимания ни на красные глаза, ни на размазанную косметику. И… «Везет же некоторым. А я с Лораном целовалась в качестве первого опыта…» Матильда и поручик Ржевский обладали одним общим качеством. Они решительно опошляли любой торжественный момент. * * * Увы, нормально выяснить отношения молодым людям не дали. – Дэйви, я так за вас рада! Это лучший подарок, который ты мог мне сделать на день рождения! София Рустамовна просто лучилась счастьем, словно обогащенный уран – изотопами. Эдуард Давидович тоже улыбался. – Что ж, сын. Хороший выбор. Достойный. Давид кивнул: – Я знал, что вы одобрите. Малена кашлянула. – Простите… Ответом были три темных восточных взгляда. – Давайте обговорим этот вопрос, когда все мы придем в себя? Скажите, а где сейчас моя мать? – В комнате для гостей, – пожала плечами София Рустамовна. Малена поднялась. Да уж, этот день еще не закончился. – С вашего позволения, мне надо поставить точку в этой истории. Где находится комната для гостей? – Прямо по коридору, до конца, потом налево и вниз. Вторая комната от лестницы по левой стороне. – Благодарю вас. Трое Асатиани пронаблюдали, как Малена выходит из комнаты. Плечи расправлены, голова высоко поднята, и не скажешь, что несколько минут назад девушка была чуть ли не в истерике. И неудивительно. Монастырское воспитание – оно такое. Если не сломает, то научит всегда и везде держать лицо. Привитое кровью и болью самообладание наложилось на кровь Домбрийских – и получилась адская смесь. – Ты всерьез со свадьбой? – уточнил Эдуард у сына. Давид набычился. – А что – похоже на шутку? – Очень своеобразная девушка. Очень… – Папа хочет сказать, что такую упускать никак нельзя, – пояснила София Рустамовна. – Вы не против? Эдуард покачал головой. – Мне хотелось бы, чтобы вы с Анжелкой… Но знаешь… бабка твою Малену потрясающе воспитала. Это дороже денег. Давид сверкнул глазами. – Да уж надеюсь. И насчет Анжелки… – Я поговорю. А откуда твоя Малена знакома с Ольгой Викторовной? Давид только плечами пожал. – Не знаю. Она мне не докладывала. Эдуард вздохнул. – Иди догоняй свою невесту. А то уедет одна, насколько я понимаю? Давид кивнул и быстро вышел из комнаты. * * * «Любящую мамочку» Малена нашла в гостевой комнате. Мария Домашкина сидела в шикарном кресле и что-то жевала, обсыпая подбородки и юбку крошками. Малену она заметила не сразу, и это дало герцогессе пару минут – пообщаться с сестрой. «Ее надо напугать», – шепнула Матильда. «Чем?» «Слушай внимательно…» План был изложен меньше чем за минуту, и Мария-Элена решила его принять. Все равно ничего лучше за такой короткий срок не придумать. Наконец Мария Домашкина оторвалась от блюда и соизволила обратить внимание на дочь. – Матильда? Мария-Элена улыбнулась матушке улыбочкой герцогессы Домбрийской. Ледяной, надменной, холодной. – Я надеюсь, маменька, вы наелись? – Эм-м-м… да. – Вот и отлично. В тюрьме вас так не покормят, будет что вспомнить. – В тюрьме?! За что меня в тюрьму?! Удивление было искренним. Действительно, а за что ее обижать, такую хорошую? Ее любить надо. И кормить плюшками… Малена развела руками. – За хулиганство, нарушение границ частной собственности, за воровство… – КАКОЕ ВОРОВСТВО?! – Не знаю. У хозяйки браслет пропал. – Малена улыбалась по-прежнему. – А на что вы рассчитывали, вламываясь к таким людям, как Асатиани, и устраивая при всех безобразную сцену? Да они вас посадят только из принципа. – Это дело чести, – поддержал зашедший в комнату Давид. – Будете с муженьком с зоны на зону письма слать. |