Книга Воительница Лихоземья, страница 35 – Триша Левенселлер

Меня будят лучи солнца. Я уже привыкла, что в убежище под деревом я со всех сторон окружена панелями, загораживающими свет. Здесь же окно обращено на восток.

Ребята до сих пор глубоко погружены в сон, поэтому я решаюсь отодвинуть одеяло и внимательно осмотреть рану. Мне кажется, что синяк стал менее заметным, а опухоль спала, но я могу выдавать желаемое за действительное. В любом случае хуже точно не стало. Кожа на животе бледная, но она была такой и вчера.

Я делаю попытку сесть, но немедленно падаю обратно на постель.

Сегодня подняться самой мне точно не светит.

Я стараюсь чем-то занять себя, пока жду пробуждения парней, поэтому взгляд падает на происходящее за окном. На тонких ветвях лежат толстые ящерицы. Они почти полностью сливаются с окружением и явно затаились в ожидании чего-то. Я наблюдаю, как на ту же ветку садится птица, и тут ящерица стремительно выбрасывает язык и заглатывает добычу. Спустя несколько минут маленькая хищница выплевывает мокрые перья.

Это одновременно очень увлекательно и очень противно.

Эта ящерица – миниатюрная копия гуанодона.

Я вздрагиваю от омерзения, радуясь, что мы избавили мир от этой ужасной твари.

Я замечаю изменение в ровном ритме дыхания Сорена, и он открывает глаза. Первое его побуждение – проверить, на месте ли я.

Боится, не умерла ли я во сне?

Раньше никто никогда не переживал так за мое здоровье, не считая Иррении. Это… приятно.

– Сорен, – спрашиваю я тихо, чтобы не разбудить Айрика, – а какой у тебя маттугр? Я так и не спросила.

Он прикрывает ладонью глаза, чтобы защититься от яркого света.

– Смотрю, тебе нравится начинать утро с приятной беседы. – Воин усаживается на матрасе и потягивается. – В Рестине дают задания, основанные на худших наших кошмарах. Айрик боится воды и потому никогда не учился плавать, поэтому ему досталось поручение: добыть голову хайгозуха и принести ее в деревню.

– А чего боишься ты?

– Слышала про тварь, которая живет на вершине божественной горы?

– Нет.

– В нашей деревне про оттерикса ходят легенды. Это птица с размахом крыльев до десяти метров, с бритвенно-острым клювом и когтями, способными пронзить любой доспех.

– И ты должен ее убить? – уточняю я.

– Нет, достаточно добыть перо из хвоста. Но, как я и сказал, это всего лишь легенда. Скорее всего, оттериксов не существует, поэтому задание невозможно выполнить.

– А какое это имеет отношение к твоему страху? – Неужели Сорен не любит птиц?

– Когда я был маленьким, то боялся высоты. Потом это прошло, но старейшины об этом не догадываются.

– Если ты сумел преодолеть свои страхи, то почему не попытался разыскать следы оттерикса?

– Неважно, существует ли птица. Пока Айрик будет в Лихоземье, я останусь с ним. Я не собираюсь возвращаться домой или впустую рисковать жизнью, пока друг во мне нуждается.

Значит, мне нужно убеждать в необходимости выполнения маттугра не Сорена. А Айрика.

– Не могли бы вы двое пойти разговаривать на улицу? – бормочет в это время объект моих размышлений. – В отличие от вас, мне предстоит работать, поэтому хотелось бы вначале отдохнуть!

Сорен натягивает рубаху и сапоги, а потом помогает мне подняться. Каким-то чудом он в одиночку справляется с задачей спустить меня из убежища на землю.

Я удовлетворяю все потребности организма максимально быстро. К сожалению, со вчерашнего дня легче это не стало. Но хотя бы при ходьбе теперь не болят ноги. Разум и мышцы наконец получили давно заслуженный отдых.

Когда я вернулась к дереву, Айрик уже присоединился к Сорену внизу. Похоже, я снова прервала намечающуюся ссору, и снова насчет меня.

– Ты вроде собирался подольше поспать, – отмечаю я.

– Собирался, но после того, как вы меня разбудили, я уже не смог заснуть. Теперь полноценно отдохнуть – не вариант. И учти, на сегодня я вычеркиваю тебя из списка своих любимчиков.

– Прости, Айрик, – покаянно произношу я. – И за вчерашнее тоже. С моей стороны было нечестно и грубо так говорить. Ты оказал мне огромную услугу, а я ничем не выказала своей признательности. Я могу как-то помочь тебе справиться с делами?

Сорен смотрит на Айрика и выразительно ему улыбается, словно только что выиграл в споре.

Парень выпрямляется во весь свой немалый рост:

– Я собирался сегодня поработать в кузнице. Ты могла бы пойти со мной.

– С удовольствием, – заверяю я его.

– Либо, – торопливо встревает Сорен, – ты могла бы помочь мне проверить ловушки на предмет добычи.

Я по очереди меряю взглядом обоих ребят. Они что, и правда заставят меня выбирать?

– Я пойду с Айриком, – решаю я. Именно его мне нужно задобрить.

Кузнец самодовольно ухмыляется:

– Ты бы еще тоньше намекал, друг.

После моего выбора плечи Сорена разочарованно опускаются, но при словах Айрика он снова выпрямляется и бросает на приятеля яростный взгляд.

– Ну что, тогда в путь, Рас! Не забывай обходить ловушки, – поторапливает меня долговязый.

Айрик ведет меня по другой тропинке. Мы перепрыгиваем линию из капканов, и я понимаю, что именно они ограждают хижину от зирапторов. Приземление не проходит бесследно: я невольно издаю стон из-за резкой боли в ране.

– Рас? – переспрашиваю я, как только мы оказываемся вне зоны слышимости Сорена.

– Твое имя слишком длинное, вот я его и сократил.

– А как мне тогда обращаться к тебе? Ай?

– Звучит по-дурацки.

– А Рас, значит, звучит не по-дурацки?

– Ну, имя должно подходить человеку.

– Это ты так пошутил?

Я сверлю взглядом его спину, поэтому замечаю слегка подрагивающие плечи. Да он смеется надо мной!

– Да ладно, это и правда смешно.

– Я тебе не нравлюсь, – делаю я вывод.

– Неправда. Я над всеми издеваюсь. Не принимай это близко к сердцу.

– Скажи, Айрик, а ты позвал меня в кузницу, чтобы я пришла в восхищение от твоего мастерства, или только потому, что хочешь держать подальше от Сорена во избежание предсказанного романа? – спрашиваю я, вспомнив, о чем ребята спорили вчера. Интересно, сегодня речь шла о том же?

– И то, и другое. Не угоди в капкан дальше по тропинке.

Я умолкаю ровно на то время, которое нужно, чтобы обойти приспособление, не задев его металлические зубцы. Затем продолжаю:

– Можешь не переживать, Сорен меня абсолютно не интересует. Романтика в моем списке дел на последнем месте.