Онлайн книга «Соблазняя»
|
– Не знаю, Райли. Боюсь, что мы взяли не того человека. Райли почувствовала лёгкое замешательство. Она не могла поверить собственным ушам. – Я не понимаю… – сказала она. – Я тоже не уверен, – пожал плечами Криваро. – Я всё ещё пытаюсь всё обдумать. Но в этом докторе Гибсоне что-то не так. Во-первых, когда он сознался, он ошибся по меньшей мере в одной детали. Ты помнишь, что он сказал о самом убийстве, о том, как он обмотал свою жену колючей проволокой? Райли стала вспоминать, пока до неё не дошло. – Он сказал, что она подумала, что это очередная больная игра, – сказала она. – Да, и это не вяжется, – сказал Криваро. – Мы точно знаем, что Элис Гибсон вдохнула хлороформ. Патологоанатом нашёл его в её крови. Вот как убийце удалось усмирить её на самом деле. Но Гибсон и словом не обмолвился о хлороформе. Он, кажется, думает, что Алиса была в сознании всё это время. Райли начала раздражаться. – Это просто придирки! Может, он действительно заставил её играть с колючей проволокой, перед тем как убил. Или он просто забыл упомянуть хлороформ. – Может быть, но я так не думаю, – упорствовал Криваро. – На своём веку я слышал немало ложных признаний. Нутром чую, что это ещё одно. Подошла официантка с их пивом и гамбургерами. Райли подождала, пока женщина уйдет, а потом сказала: – Агент Криваро, в ваших словах нет никакого смысла. Я нутром чую, что убийца одержим болью, я говорила это всё это время. А доктор Гибсон определённо помешан на боли. Вы видели, что у него в комнате. Вы видели, что он сделал с собой, все те раны, которые он сам себе нанёс. Криваро наклонился к ней и сказал: – Он одержим собственной болью, Райли. Он явный мазохист, но не садист. Он сказал ещё кое-что, во что мне трудно поверить, – что он заставил свою жену играть в эти игры, чтобы показать ей, каково ему. Не думаю, что ему приходилось её заставлять. В их отношениях она была госпожой. И именно их извращённые игры не давали браку распасться. Потеря всего этого свела его с ума. Но это не превратило его в убийцу. Райли изо всех сил пыталась понять. – А как же колючая проволока? – спросила она. – Разве это не совпадение, что его сексуальные игры включали в себя тот же материал, который был использован для убийства его жены и двух других женщин? Снова покачав головой, Криваро сказал: – Это вовсе не совпадение. Это что-то новое для него. Он стал одержим колючей проволокой после смерти жены. Именно тогда он купил её и начал использовать для самоистязания. – Но зачем? – спросила Райли. Криваро начал терять терпение. – Райли, сколько раз я должен повторять? Он мазохист. Всё заставляет его испытывать стыд и вину. И особенно убийство жены. Оно обрушило его в бездну чувств, с которыми он не смог справиться. Он попробовал самоистязание колючей проволокой. Но, в конце концов, единственным способом справиться со своими мучениями стало признание в трёх убийствах, которых он не совершал. Райли не понравилось то, что она услышала. Теперь она поняла идею Криваро, но очень хотела бы, чтобы это было не так. – Это только теория, – сказала она, удивляясь мрачности в собственном голосе. Лицо Криваро искривилось от злобы. – Ладно, не верь мне на слово, – сказал он. – Я всего лишь криминальный психолог, а не какой-то всезнайка-профессор психологии. Может, тебе стоит вернуться в Лантон и поговорить с экспертом? Возможно, он уже услышал свой смертный приговор. Ему будет приятно подумать о чём-то другом, отвлечься от проблем. Райли почувствовала себя глубоко уязвлённой. По выражению лица Криваро она поняла, что он тут же пожалел о своих словах. – Прости,– тихо проговорил Криваро. – Это был удар ниже пояса. – Это уж точно. Они оба замолчали на пару минут. Никто из них не притронулся ни к пиву, ни к гамбургерам. Потом Райли сказала: – Если вы действительно думаете, что Гибсон невиновен, почему позволяете ему сидеть в тюрьме? – Ну, кое в чём он виноват, – сказал Криваро. – Он напал на тебя. И если он лжёт об убийствах, то он также виновен в препятствии следствию. Тюрьма – подходящее для него место. А может быть, и самое безопасное. Он может причинить себе серьёзный вред, если его отпустят домой. Снова наступило молчание. – Я должен связаться с Лелем, – наконец сказал Криваро. – Наверное, до него уже дошли всякие сумасшедшие слухи об аресте. Нужно рассказать ему, как обстоят дела на самом деле. Криваро достал мобильник и набрал номер. Потом прислушался и проворчал: – Чёрт побери, здесь нет связи. Я пойду к машине, попробую позвонить оттуда. Сейчас вернусь. Криваро встал из-за стола и направился к двери. Райли наблюдала через окна закусочной, как он шёл к стоянке у здания. Гнев и смущение уступили место разочарованию. «Мы вернулись к самому началу», – подумала она. Придётся начать всё с чистого листа. Но потом она подумала… «Мы»? Почему она решила, что будет участвовать в этом деле? Почему она вообще думает о них как о команде? Ведь Криваро обладает точно такой же способностью читать мысли убийцы, как и она. Он поощрял её развивать свой талант, но в последнее время она чаще ошибается, чем оказывается права. Если она не права во всём, то Криваро, вероятно, предпочтёт работать без неё. И что мне делать тогда? Наконец, она откусила от бургера, по-прежнему безо всякого аппетита. * Пока мужчина сидел в одиночестве в своём припаркованном пикапе, слова отца эхом отдавались в его голове. «Видишь, каково это». Его отец повторял эти слова снова и снова, наказывая его в детстве, причиняя ему столько боли и ужаса. «Видишь, каково это». Но его боль и ужас не закончились после того долгого, жестокого, раздирающего плоть наказания в ту ужасную тёмную ночь. Они продолжались и после смерти отца. Они продолжались все эти годы, вплоть до сегодняшнего дня. Даже смерть трёх женщин не избавила его от боли и ужаса. И теперь… Всё шло не так. Он вернулся в Хайленд, потому что услышал о двух братьях, задержанных за совершенные им преступления. Он весь день бродил по городу, пытаясь решить, что делать. «Я не могу оставить все как есть», – думал он. |